Онлайн книга «Слово»
Морщинистое лицо Лебруна показалось над краем газеты; его пустые серые глаза были насторожены. Влажные губы зашевелились, выдавая недостаток зубов во рту. — Кто вы такой? — прокаркал он. — Меня зовут Стивен Ренделл. Сам я писатель из Нью-Йорка, но еще занимаюсь рекламой. Я ожидал здесь, чтобы встретиться с вами. — Чего вы хотите? Вы сказали — Лебрун? Где вы слыхали это имя? Манеры француза никак не походили на дружеские, и Ренделл понимал, что должен действовать быстро. — Насколько я понимаю, когда-то вы были приятелем профессора Августо Монти, что вы совместно проводили археологические исследования. — Монти? Что вы знаете о Монти? — Я близкий приятель одной из его дочерей. Кстати, я сам встречался вчера с ним. Лебрун тут же проявил заинтересованность, но держался настороженно. — Говорите, вы видели Монти? Если так, скажите, где вы его видели? Ладно, подумал Ренделл, первое испытание. — Он сейчас в Вилла Беллависта. Я посетил его, разговаривал с ним, переговорил с его врачом, доктором Вентури. Ренделл поколебался, но тут же выставил себя на второе испытание. — Я кое-что знаю о вашем сотрудничестве с профессором Монти, об открытии в Остиа Антика. Запавшие глаза жестко поглядели на Ренделла. Вялые губы опять зашевелились. — Он говорил вам обо мне? — Не совсем. Не прямо. Кстати, с памятью у него не в порядке. — Продолжайте. — Но мне позволили заглянуть в его личные бумаги, все те документы, что были в его распоряжении, когда год назад вы встречались с ним в “Дони”. — Так вам известно об этом. — Известно, мсье Лебрун. Это, и еще другое. Мое любопытство публициста и писателя, вполне понятно, возросло. И я приложил усилия найти вас. Я хотел переговорить с вами по-дружески, надеясь, что мои слова послужат нам обоим на пользу. Лебрун сдвинул очки повыше к переносице, потер щеку, как бы пытаясь принять решение относительно этого чужака. Похоже, его зацепило, но настороженность его не отпускала. — Как я могу быть уверенным в том, что вы не лжете? — Относительно чего? — Будто вы виделись с Монти. Повсюду так много шарлатанов. Так как я могу быть уверенным? Да, в этом была сложность. — Не знаю, какое доказательство я могу вам предоставить, — сказал Ренделл. — Я видел Монти, мы говорили довольно долго — большинство из этого было бессмыслицей — и я ушел с… ну ладно, что я могу сказать? — Я должен быть уверен, что вы видели его, — невозмутимо повторил старик. — Но я же действительно видел его. Он даже дал мне… Совершенно неожиданно вспомнив о том, что он сунул в карман пиджака, покидая комнату профессора, Ренделл вынул листок бумаги и развернул его на столе. Он понятия не имел, что может данное обозначать для Лебруна, но это было единственное, что дал ему Монти. Ренделл толкнул рисунок в сторону француза. — Монти сделал этот рисунок для меня, эту вот пробитую копьем рыбу, и дал в качестве прощального подарка. Не знаю, обозначает ли это что-либо для вас, но он нарисовал это мне, отдал это мне. Это единственная вещь, которую я могу показать вам, мсье Лебрун. На Лебруна же рисунок, как могло показаться, оказал живительный эффект. Держа листок бумаги в нескольких дюймах от глаза — единственного глаза, только сейчас Ренделл заметил, что второй глаз старика был затянут пленкой катаракты — Лебрун изучил рисунок и вернул его Ренделлу. — Да, мне это знакомо. — Так вы удовлетворены? — Я удовлетворен тем, что этот рисунок я часто делал сам. — Вы? — воскликнул сбитый с толку Ренделл. — Рыба. Христианство. Копье. Смерть христианства. Мое желание, — коротко объяснил тот. — Я не удивлен, что Монти воспроизвел это. Его последнее воспоминание. Я предал христианство и Монти. Так что, смерть мне. Его желание. Вот так-то, если, конечно, это нарисовал он. — А кто еще мог знать об этом? — не отставал Ренделл. — Возможно, его дочь. — Она уже никогда не видела его душевно здоровым после вашей последней встречи с ним. Лебрун бросил на Ренделл сердитый взгляд. — Может и так. Если вы виделись с Монти, не вспоминал ли он обо мне или же о моей работе? Ренделл почувствовал себя беспомощным. — Нет, о вас он не говорил. А что касается вашей работы… Вы имеете в виду Евангелие от Иакова и Пергамент Петрония? Лебрун не ответил. Ренделл поспешил дальше: — Ему казалось, будто он сам Иаков, брат Иисуса. Он начал цитировать, слово в слово, по-английски, то, что было написано на арамейском языке в папирусе номер три, первой из страниц с записями. — Ренделл прервал свой рассказ, пытаясь вспомнить содержание пленки, которую он записал в Вилла Беллависта, и которую несколько раз прослушал сегодня днем. — Он даже заполнил отсутствующие в папирусе места. Лебрун проявил какой-то интерес. — И что же там было? — Когда Монти открыл Евангелие от Иакова, в папирусах было несколько дыр. В третьем фрагменте имеется неполное предложение, которое читается следующим образом: “Другие сыновья Иосифа, выжившие братья Господа и мои собственные, это…”, после чего идет пропуск, но потом текст продолжается: “Я один остался, дабы сказать о перворожденном и самом любимом Сыне”. Так вот, Монти процитировал это, но вместе с тем заполнил отсутствующее место. Лебрун подался вперед. — Чем же он заполнил его? — Подождите, дайте вспомнить… — Ренделл попытался прокрутить пленку у себя в голове. — Монти сказал мне так: “Другие сыновья Иосифа, выжившие братья Господа и мои собственные, это Иуда, Симон, Иосия… — … Уд, но все они за пределами Иудеи и Идумеи, потому то я один остался, дабы сказать о перворожденном и самом любимом Сыне, — закончил Лебрун за Ренделла и откинулся на спинку стула. Ренделл изумленно глянул на старика. — Вы… вы знаете это. — Должен знать, — ответил тот. Его губы выпятились вперед так, что рот сделался еще одной морщиной на лице. — Это я написал это. Монти вовсе не Иаков. Это я Иаков. Для Ренделла это был чудовищный момент, о котором он столько думал, но не желал пережить. — Тогда… тогда все это ложь… Иаков, Петроний, все это открытие. — Блестящая ложь, — дополнил его Лебрун. Он поглядел налево, потом направо и возбужденно прибавил: — Подделка, величайшая во всей истории подделка. Теперь вы знаете. — После этого он начал изучать Ренделла. — Я удовлетворен тем, как вы встретились с профессором Монти. Но я не удовлетворен тем, чего вы хотите от Роберта Лебруна. Что вы хотите от меня? |