Онлайн книга «Кофе с мышьяком»
|
Ужасная новость доходила до меня с большим трудом. Утопленник, Москва-река, украшения... Верно, крестик и печатка были гордостью Архипова, он никогда с ними не расставался с тех самых пор, как купил в какой-то крошечной антикварной лавочке в Питере. Флоранс скорбно смотрела в пол, а мне в сердце словно кусок льда вонзили. Архипов... Генка... Что же с тобой произошло? Неужели мой ребенок вырастет без отца? Ох черт... – Стась, давай валерьянки накапаю, – тоскливо предложила подруга. – Я покурю, ты не возражаешь? Что-то мне тоже нехорошо. Мы на пару выпили валерьянки, Флоранс закурила. – У тебя газета с собой? – спросила я. – С собой, но ты уверена, что хочешь?.. – Не хочу, но знать-то надо. – Лучше я тебе своими словами перескажу, – решительно отказалась Флоранс. – Там еще и фотография прилагается. – Ты что, его узнала? – Лица не видно, Стась, но очень, очень похож. Телосложение, рост, куртка эта и его пижонский шарф. Помнишь, ты мне сама рассказывала, что Архипов очень любит... любил такие аксессуары, чтобы подчеркнуть свою богемность... Ну да, любил, и печатку эту с агатом, и крестик антикварный... Бедный Архипов! – Как он утонул? Пьяный, что ли, был? – Судя по всему, он умер насильственной смертью, – уже шепотом произнесла Флоранс. Я таращилась на нее как баран на новые ворота, пытаясь переварить информацию. – Как это?! – Вряд ли он сам разбил себе череп чем-то тяжелым, а потом утопился, привязав к ноге камень. Если уж Архипов и решил свести счеты с жизнью, то мог бы выбрать менее хлопотный способ, – сказала Флоранс, а потом, увидев мое лицо, накапала еще валерьянки. – А ну выпей, ты совсем белая! – Отстань от меня со своей валерьянкой! Не могу поверить. Архипов убит? Ты уверена? – Стась, в газете написано, ему разбили голову и лицо... – О Господи! – простонала я, закрывая лицо руками. – Ну почему, почему?.. Флоранс всхлипнула, неловко обняла меня, пытаясь утешить. Добрая моя подруга. – Не могу поверить. Убили, а потом бросили в реку... Фло, это все Камилла, я уверена! Та девка, которую он рисовал. Надо срочно ехать в милицию! Нет, лучше позвонить. Дай мне телефон... Погоди, сначала позвоню Ромке, он должен быть в курсе. О нет, а как же его родители?! Представив, в каком состоянии сейчас пожилые родители Архипова, я не выдержала и разревелась. Он был у них единственным поздним ребенком, драгоценным сыночком, над которым они тряслись как над сокровищем. А как я скажу Шурке? Только через полчаса я сумела прийти в себя настолько, чтобы позвонить Ромке без рыданий и истерических всхлипываний. Но трубку он не взял. Включился автоответчик, на который я наговорила просьбу немедленно со мной связаться. Потом с внутренним содроганием набрала номер стариков, но и там работал автоответчик. Что делать? Флоранс смотрела на меня полными слез глазами, явно придумывая, чем она может помочь. А чем тут поможешь? – Давай кофе выпьем, – предложила я. – Только сварим нормальный... Подруга поспешила к плите, а я тем временем снова набрала номер Ромки. Как ни странно, он ответил. Усталым, равнодушным голосом, почти без эмоций, так что я даже не сразу поняла, кто говорит. – Привет, Стась. Ты уже в курсе? – Да, моя подруга прочитала в газете... – Извини, я сейчас не могу говорить. Давай попозже созвонимся. – Ром, пожалуйста, удели мне две минуты! – взмолилась я. – Мне почти ничего не известно. Как это произошло? Его и правда убили? Ты был в милиции? Как родители? – Не знаю я, кто, как и почему! – отозвался он тоскливо. – Мне сообщил его отец, вчера вечером им позвонили из милиции. Сопоставили описание его одежды и этих, как их там... аксессуаров с тем, что мы указывали в заявлении на розыск. Мать в больнице. Предынфарктное состояние. Отец еле держится, пьет успокоительное. Я сейчас с ними... – Господи... Я могу чем-то помочь? – Сиди дома, не беспокойся. Я позвоню тебе, как только появится что-то конкретное. А Шурка как? – Еще не знает, – сказала я, чувствуя, как неприятно ноет сердце. Ума не приложу, как я буду объясняться с ребенком. – Ладно, держись. До связи. И он отключился, не дожидаясь моего ответа. Флоранс поставила передо мной чашку дымящегося кофе. И в эту минуту зазвонил телефон. – Могу я услышать Станиславу Подгорную? – спросил меня официальный женский голос. Наверное, из милиции звонят или из прокуратуры, подумала я. От таких вот голосов меня мороз по коже пробирает: не люблю я общаться со всяческими официальными лицами, они меня вгоняют в глубокую тоску. – Да, слушаю вас. – С вами говорит личный секретарь Игоря Витольдовича. Вы оставляли сообщение на автоответчике... Нет, явно не милиция звонит. А кто такой Игорь Витольдович? Полминуты я тупо вспоминала, откуда же знаю это имя, потом до меня дошло, что речь идет о Тетерине. – Да, хотела. Вы можете меня с ним соединить? – По какому вопросу вы хотели с ним побеседовать? – По поводу Камиллы Соколовой. – Одну минуту, пожалуйста. Но бравурную музыку в трубке я слушала не минуту, а целых пять. Когда мне все это надоело и я собралась отключиться, Тетерин наконец соизволил ответить. Не представился, не поздоровался, а сразу перешел к делу: – Кто вы и откуда у вас информация о моей жене? Голос был тот же, что и на автоответчике Архипова, скрипучий и мерзкий, не узнать его было невозможно. Не понравился мне тон, каким он заговорил со мной – как шеф с нерадивой секретаршей. А кроме того, никакой информации о его драгоценной жене у меня не было, я сама хотела разжиться у него какими-нибудь сведениями. – Здравствуйте. Разговор не телефонный, я хотела бы увидеться. – Кто вы и откуда у вас информация о моей жене? – повторил Тетерин, повышая голос. – Я журналистка, а информация из проверенного источника, который я не имею права разглашать, – сухо ответила я. Откуда взялся этот самый источник, понятия не имею, врала я на ходу, ибо мне хотелось поставить хама на место. – Итак, Игорь Витольдович, где мы можем встретиться? Целую вечность он молчал, собираясь с мыслями. Я милостиво дала ему время подумать, хотя слушать прерывистое тяжелое дыхание в трубке не доставляло мне никакого удовольствия. Что-то с ним было не так, с этим Тетериным. Болен он, что ли? Флоранс сделала большие глаза, вопросительно глядя на меня. Тем временем Игорь Витольдович ожил и быстро продиктовал адрес своего офиса. |