Онлайн книга «Четверги с прокурором»
|
В последней главе, которую я читал и, между прочим, так и не дочитал до конца, описывалась драматичная сцена, возможно, предварявшая роковой финал. Как раз на этом месте по поездному радио объявили, что мы прибываем на станцию, где мне предстояло пересесть в другой поезд. И я положил книгу рядом с собой на сиденье, чего делать, конечно, не следовало. И только в следующем поезде сообразил, что книга небось едет в другом направлении… Упомянутая мной сцена, которую я намерен описать, произошла в новой квартире манекенщика Густава… Какую фамилию мы ему подобрали? – Куперц, – напомнил герр Бесслер. – Значит, в новой и расположенной в пентхаусе квартире, снять которую позволили щедрые финансовые вливания Менле. Герр Куперц был навеселе. В виски уже более не было недостатка, а он пристрастился к этому напитку, еще рекламируя его, когда получал пару ящиков в порядке натуральной оплаты. И Густав напился, но не до помрачения рассудка, а как опытный пьяница, знавший, как растянуть блаженство. Что ничуть не мешало ему упаковывать чемоданы для предстоящей поездки в Неаполь. Беатрикс сочинила для супруга слезливую историю о внезапно занемогшей подружке, которую ей обязательно нужно проведать. Менле сделал вид, что поверил. На самом же деле он уже располагал соответствующей информацией Шпицхирна и с нетерпением дожидался – как Шпицхирн сообщил Густаву – новой фотосерии, обещавшей быть ничуть не менее увлекательной, чем предыдущие: голенькая Беатрикс на застывшей лаве с Везувием на заднем плане. Густав, напевая, бросал в раскрытый чемодан предметы туалета, когда явился Шпицхирн. – Я пять раз звонил, – раздраженно бросил частный детектив, когда Густав открыл ему. – Оглох от собственного блеяния? Тот как ни в чем не бывало продолжал насвистывать бравурный шлягер в народном стиле. – Может, все-таки выслушаешь меня? – Валяй. – Ты никуда не едешь. – С чего бы это? – Не едешь, и все. Вы с ней не поедете ни в Неаполь, ни вообще куда-либо. – Почему? – Потому что теперь мне поручено устранить тебя. Густав в одну секунду протрезвел. – Прости, – смешался Шпицхирн, – вероятно, мне следовало как-то по-другому сообщить тебе об этом. Прости, что огорошил тебя. Не рассчитывал, что ты будешь выпивши. Густав, держась за спинку тахты, присел в кресло. – Ты должен убить меня? – Не дергайся, я все рассчитал. Не это меня сейчас волнует. Сам пойми: в один прекрасный день Менле опостылят эти игры, он подаст на развод, и мы снова окажемся на бобах. Видео, где Беатрикс с бокалом шампанского в руке скидывает с себя одежду… Впрочем, что мне тебе объяснять? Старик утащил кассету к себе в кабинет, заперся – это я сумел вытянуть из его секретарши. Плохой был бы из меня частный детектив, если б я не подстраховывался. Так вот, восемнадцать раз! Говорю тебе, восемнадцать раз он прокрутил эту кассету. Секретарша узнала об этом, незаметно нажав кнопочку телекома. – Восемнадцать раз?! – не поверил Густав. – Восемнадцать. – Это уже извращение, – вздохнул Густав. – Ну, знаешь, никто не гарантирован от сумасшествия, в том числе и строительный воротила. Густав вздрогнул: – Сумасшествия? Так ты не шутил, когда сказал, что должен меня завалить? – Ты вполне протрезвел? – Я как стеклышко. – Так вот: я должен тебя ликвидировать. Густав судорожно сглотнул. – Миллион, – полушепотом произнес частный детектив. Густав сглотнул еще раз, потом другой, третий. И пожелтел, как лимон. – Наличными, – уточнил Шпицхирн. Теперь физиономия Густава приобрела зеленоватый оттенок. – И никакого налогообложения – черный нал! Густав посерел. – Нет на свете ни одного человека, сказал он мне, которого он бы так ненавидел – это глубокая, ни с чем не сравнимая, жуткая ненависть к тебе. Он не может от нее избавиться, день и ночь она терзает его. Он встает ночью, прочитывает отчет за отчетом, потом включает видеомагнитофон. Потом возвращается в спальню, весь в поту, смотрит, как его Беатрикс безмятежно спит… – А ее он, случаем, не собирается укокошить? – Нет, ее нет. Тебя. Он мечтает разорвать тебя на куски. – Вот оно как – разорвать на куски… – Разорвать на куски. – Он мне сказал, что, мол, если ему самому заняться этим, то придется остаток жизни провести за решеткой. Но он человек ответственный, у него такое огромное предприятие, столько рабочих мест и так далее. – Сейчас расплачусь от умиления. – И предложил мне мил пион. Густав вперил остекленевший взор в Шпицхирна. – И ты согласился? – Нет. Густав схватил частного детектива за грудки. – Ты согласился! Еще бы – за миллион! Нет на свете таких, кто устоит перед миллионом. – Отпусти ты меня! Я не… И тут Шпицхирн ловким приемом усадил Густава в кресло. – Я не согласился. А вот ты на моем месте точно согласился бы. Сам проговорился. Эх ты, друг, называется. – Прости, я не хотел… – Ладно, чего уж там. Так вот, я не согласился. И ни секунды не раздумывая… Шпицхирн осекся. – Ну? – Ни минуты не раздумывая. – Значит, все-таки на пару секунд задумался? Так я тебя понял? – с издевкой спросил Густав. – Признаюсь. Было. Человек слаб. И потом – миллион. Это большие деньги. И никаких тебе налогов. Выгоднее некуда. А ты бы на моем месте? Ты бы точно призадумался. Рука Густава заметно дрожала, когда он наливал виски себе и Шпицхирну. – Ганс, ты… – Слушаю, слушаю. – Твое здоровье. – Твое, Густав. – Понимаешь, меня не покидает чувство, что нам следует как-то воспользоваться этим. – То есть я должен на самом деле убрать тебя? – Нет, конечно, нет. Но тебе точно должно прийти что-нибудь стоящее в голову. – Мне? – Тебе. Или нам. – Возможно. Только что-то ничего не приходит. – Да нет, если все как следует обдумать, обязательно придет, – не согласился Густав. – Так ты окончательно отказался? – Да. То есть нет, не совсем. Я хотел сказать… – Положи нож! – вдруг завопил Густав. – Какой нож? – не понял частный детектив. – Прости, – задыхаясь произнес Густав. – Сам не знаю, что на меня нашло. Так ты… точно не согласился? |