Онлайн книга «Витторио-вампир»
|
Беспокойный сон, мгновенное видение ее, моей спасительницы – Урсулы. Она бежала по шелестящей под дуновением ветерка луговой траве. Кто же преследовал ее, изгоняя из волшебного царства кивающих головками, колеблющихся цветов? Пурпурные ирисы окружали ее, их стебли с треском ломались у нее под ногами. Она обернулась. Не надо, Урсула! Не оборачивайся! Разве ты не видишь этот пылающий меч? Я проснулся в теплой ванне. Была ли то проклятая крестильная купель? Нет. Я увидел фреску, на которой в тумане вырисовывались фигуры святых, и тут же мгновенно различил более отчетливые фигуры настоящих, живых монахов, окружавших меня, стоявших на коленях на голом каменном полу. Длинные рукава их одеяний были закатаны, и они купали меня в теплой ароматной воде. – Ах, этот Франческо Сфорца… – они разговаривали между собой на латыни. – Подумать только! Напасть на Милан и завладеть герцогством! Словно у Козимо нет других забот и без этого Сфорца, натворившего столько бед! – Так он добился своего? Он взял Милан? – спросил я. – Что ты сказал? Да, сынок, это правда. Он нарушил мирный договор. И вся твоя семья, вся твоя несчастная семья погибла от рук этих морских разбойников. Только не думай, что им удастся избегнуть наказания, хоть они и неистовствуют теперь по всей стране, эти проклятые венецианцы… – Нет, вы не должны… следует сказать Козимо. То, что случилось с моим семейством, никак не связано с войной. Не человеческие существа сотворили это преступление… – Успокойся, дитя. Целомудренными руками они отерли влагу с моих плеч. Я сидел, безучастно прислонившись к теплой металлической спинке ванны. – …Ди Раниари, всегда преданный, – проговорил один из них, обращаясь ко мне. – А твой брат, ведь он собирался обучаться у нас, твой милый брат, Маттео… Я испустил жуткий крик. Мягкая рука накрыла мои губы. – Сам Сфорца накажет их за это: Он опустошит всю их страну. Я рыдал непрерывно. Никто не хотел понять меня. Они даже не вслушивались в мои слова. Монахи поставили меня на ноги. Меня одели в длинную удобную рубаху из мягкого полотна, словно готовили к смертной казни, но час такой опасности миновал. – Я вовсе не сумасшедший, – отчетливо произнес я. – Нет, нет, ты просто убит горем. – Так вы понимаете меня?! – Ты утомился. – Вот мягкая постель, ее специально устроили для тебя, успокойся, перестань бредить. – Демоны сотворили все это, – прошептал я. – Это были не солдаты. – Я понимаю, сын мой, я знаю. Война ужасна. Война – это затея дьявола. – Нет, ведь это вовсе не было войной. Вы выслушаете меня в конце концов? Успокойся, это Рамиэль прислушивается к тебе; разве не говорил я тебе, что надо уснуть? Станешь ли ты слушаться? Мы читаем твои мысли так же отчетливо, как и твои слова! Я лежал на животе. Монахи расчесывали и высушивали мои волосы – они теперь отросли и стали очень длинными! Неухоженные волосы сельского князя. Но купанье доставило мне ощущение огромного удовольствия и благопристойной чистоты. – Те свечи. Почему горят те свечи? – спросил я.– Разве солнце уже зашло? – Да, – сказал монах, сидевший возле моей постели, – ты спал. – А можно попросить еще свечей? – Конечно, я принесу тебе. Я лежал в темноте. Моргал и старался вымолвить слова молитвы Богородице. Вдруг в дверях появился яркий свет, сияли шесть-семь свечей в одном канделябре, и каждая испускала приятное, совершенное по форме пламя. Язычки его трепетали, пока монах медленно продвигался ко мне. Я разглядел его, когда он встал на колени, чтобы поставить канделябр возле моей постели. Он был высок и худощав, как гибкая тростинка, в просторном, струящемся одеянии, а руки удивляли своей чистотой. – Тебя поместили в особую келью. Козимо послал людей, чтобы захоронить твоих родных. – Благодарение Господу, – ответил я. – Да. Итак, я снова заговорил! – Они все еще разговаривают там, внизу, а уже поздно, – сказал монах. – Козимо встревожен. Он останется здесь на ночь. Весь город заполонили подстрекатели из Венеции, они пытаются настроить горожан против Козимо. – А теперь успокойся, – проговорил другой монах, внезапно появившийся в келье. Он наклонился и положил мне под голову еще одну толстую подушку. Что за блаженство это было! Я думал о тех проклятых, которых держали в голубятне. – Как омерзительно! Наступила ночь, и они ожидают этого ужасного причастия. – Что, дитя мое? Какое причастие? И снова я мельком увидел фигуры, движущиеся, точнее сказать, проплывающие мимо в тумане. Но они мгновенно исчезли. Меня затошнило. Мне снова понадобился тот тазик Они удерживали меня за волосы. Заметили ли они кровь при свете канделябра? Яркий кровавый след? Он издавал такой тошнотворный запах! – Как человек может вынести такой яд? – прошептал один из монахов другому на латыни. – Осмелимся ли мы очистить его? – Ты напугаешь его. Успокойся. Лихорадки у него нет. – Ладно, вы чертовски заблуждаетесь, если считаете, что я лишился разума, – вдруг объявил я и как будто прокричал об этом и Флориану, и Годрику, и всем прочим. Монахи уставились на меня в величайшем удивлении. Я засмеялся. – Я разговаривал с теми, кто пытался причинить мне вред, – сказал я, стремясь, чтобы каждое слово звучало ясно и абсолютно разборчиво. Теперь худощавый монах с удивительно чисто вымытыми руками снова встал передо мной на колени. Он погладил мой лоб. – А твоя красавица-сестра, сестра, которую собирались выдать замуж, она тоже?.. – Бартола! Разве ее собирались выдать замуж? Я ничего не знал об этом. Да, он мог пожертвовать ее головой, ведь она была девственницей. – Я разрыдался. – Эти черви снова принялись за дело в темноте. А демоны пляшут на своей горе, а город даже и пальцем не пошевелит. – Какой еще город? |