Книга Мастер икебаны, страница 29 – Суджата Масси

— Я вряд ли смогу подняться с кресла.

Такео преодолел расстояние между нами, сделав пять уверенных шагов. Он опустился на колено возле кресла и прошептал мне на ухо:

— Вам нужно было позвонить мне и все отменить. Я вовсе не рассчитывал встретить здесь ее. И его, кстати, тоже.

— Отменить что? Я сроду не обещала, что поеду с вами на Идзу. И вообще, как вы посмели явиться сюда без приглашения? — прошептала я в ответ.

— А вот это грубо! То есть понятно, что вам больно, но не стоит так распускаться. Однажды я тоже отравился — цыпленком. — но все закончилось в три дня, без всяких больниц. Не драматизируйте, Рей.

— Какой еще цыпленок! Меня отравили мышьяком!

Такео отшатнулся от меня и, казалось, застыл.

В этот момент я пожалела, что позволила себе удовольствие сказать ему правду. Может быть, лейтенант собирался придержать подробности моего отравления при себе для каких-нибудь своих, лейтенантских целей.

— Но вас-то, вас-то за что? — выдохнул он наконец.

— Именно это мы и обсуждали, когда вы нас прервали.

Я не стала передавать Такео версию лейтенанта о возможном большом мицутанском отравлении. Пусть Хата сам решает, говорить ли с ним откровенно. Что до меня — в моем списке потенциальных отравителей имя Такео еще присутствует. Значит, с ним надо держать ухо востро.

— Странные вещи происходят, — продолжал он тем временем. — Я хотел рассказать вам в машине. Но похоже, что вас не скоро удастся вытащить из дому.

— Какие именно вещи?

— Не торопитесь. Я расскажу все, когда вы расскажете мне все. Как мы и договаривались. — Он кивнул головой в сторону кухни. — Когда они уходят?

— Они не уходят. И мы не договаривались. То есть лейтенант, естественно, пойдет в свою контору, а тетя останется со мной. Я пока не могу сама о себе позаботиться. Может, это и драматизация, но я чуть было не рассталась с жизнью.

Такео вдруг согнулся и уставился на татами, как будто был не в состоянии поднять глаза, и мне стало неловко за свою резкость. Правда, он тут же разогнулся, показав мне найденную им на полу белую розу, выпавшую, наверное, из присланного кем-нибудь букета.

— Терпеть не могу эти привозные цветы, — сказал он как ни в чем не бывало. — Разве можно сравнить их приторную, конфетную пышность с изысканной простотой горького паслена.

Он показал мне на сверток, который принес с собой. Из роскошной серой бумаги ручной выделки выглядывали несколько веточек, усеянных мелкими желтыми цветами. Так вот это что. Скромники.

Такео аккуратно воткнул выпавшую розу обратно в букет, красовавшийся на чайном столике. Его руки мелькнули у самых моих глаз, и я заметила черноту под ногтями, совершенно не вязавшуюся с его элегантным видом. Не думаю, что кто-то еще из семьи Каяма стал бы возиться с сорной травой в этом их загородном доме на Идзу.

— Рей, детка, давай договоримся. Ты не станешь больше видеться с младшим Каямой.

Я ушам своим не поверила. Это говорит моя тетя, моя заботливая тетя, которая спит и видит, как бы поскорее выдать деточку замуж? Но поверить все же пришлось: с тех пор как за Такео закрылась дверь, тетя Норие заливалась слезами. Я должна была оставить семью Каяма в покое. И никуда не годного братика, и грубую, невоспитанную сестрицу.

— Тетя, вы ничего не поняли. — Я прикрыла глаза, чтобы не видеть ее сердитого, заплаканного лица. — Сто лет мне не нужен ваш Такео.

— Зато ты ему нужна! — возопила тетя. — Кто принес тебе эти цветы? Не он ли?

— Это не цветы, это аргумент! Он пытается убедить меня, что сорняки прекраснее роз. Назад к природе, и все такое прочее.

— Жаль, что я не выписал ему штраф за неправильную парковку, — вмешался лейтенант Хата.

Он пытался догнать Такео, но вернулся ни с чем, мокрый и раздраженный.

— Представляете, я бежал за его «рейндж-ровером» целых два квартала, но парень и не подумал остановиться. Ничего, я сейчас пойду и достану его в его собственной конторе, в Каяма Каикан!

— Погодите, лейтенант! Я хочу вам кое-что показать. — Я повернулась к рассерженной тете и попросила ее достать бумаги из верхнего ящика моего комода. На листке бумаги я выписала в столбик имена людей, присутствовавших на месте преступления или неподалеку, как в здании школы, так и в универмаге «Мицутан». Напротив нескольких имен я поставила восклицательные знаки: Лиля Брэйтуэйт, Нацуми Каяма, Ёрико, Мэри Кумамори. Эти четверо были и здесь, и там. Больше всего мне не хотелось впутывать Мэри, и без того натерпевшуюся в последние дни, но на войне как на войне — ей тоже достался неприятный значок.

— А как насчет Такео Каямы? — ехидно спросил лейтенант, повертев в руках мой список. — Он и Нацуми вместе вышли из лифта в здании школы, как раз когда я прибыл туда с полицейским отрядом. Что касается универмага «Мицутан», то ваш друг сам признался, что приезжал туда в субботу утром. Вполне мог поколдовать над сахарницей, разве нет?

— Ладно, запишем и Такео.

Мысль о том, что молодой Каяма может оказаться убийцей, показалась мне на удивление неприятной. Но на войне как на войне, или как?

— Могу я высказать свое мнение? — спросила тетя и, не дожидаясь ответа, высказала его: — Я тут подумала о словах лейтенанта. О том, что он говорил перед тем, как нам помешали. Если целью убийцы было дискредитировать школу, то это, несомненно, человек со стороны. «Зеленый» террорист, например, фанатик, не побоявшийся пробраться в Каяма Каикан и «Мицутан», чтобы доказать всем свою правоту.

— «Зеленый» активист, тетя, — поправила я. — И если уж говорить о человеке со стороны, то как насчет конкурентов школы Каяма? Например, школа Согэцу? Могли же они заслать диверсанта, чтобы подпортить репутацию иемото?

— Надо же, ты знаешь о школе Согэцу! А говорила, что совершенно равнодушна к икебане, — парировала тетя.

— Тетушка, но ведь хозяина Согэцу знает вся Япония! В шестидесятых он снял этот знаменитый фильм — «Женщина в песках».

— Ну и что? Все равно ему далеко до артистизма нашего иемото — фыркнула тетя.

— До снобизма вашего иемото — поправила я. — Хорошенькая у вашего учителя манера делать критические замечания: взять молоток, разбить все вдребезги и назвать это путем к совершенству. Понятно, у кого Сакура научилась грубить ученикам и смотреть на всех свысока.

— Я тоже всему научилась у Масанобу-сэнсэя, — заявила тетя. — Ты видела, как я веду свои уроки. Разве я груба с ученицами и гляжу на них свысока?

— Да нет же! Я хотела сказать... — Я оборвала себя на полуслове, понимая, что вот-вот обижу тетушку Норие.

— Дамы, я думаю, на сегодня мы закончили все необходимые дела, — вмешался лейтенант Хата. — Мисс Симура, я проверю ваш список подозреваемых. И разумеется, я буду благодарен, если вы припомните что-нибудь особенное о том дне в «Мицутане». Любая деталь может оказаться важной для следствия.