Книга Дети неба, страница 153 – Вернор Виндж

Может быть, такая стая не способна еще подменять сообщения, но единственное, что ей надо сделать, — это передавать не все, что она здесь слышит. Если она согласна рисковать жизнью…

Равна посмотрела на Джефри — он тоже побледнел, пораженный той же мыслью. И кивнул ей, показывая понимание.

А Зек тем временем пристально смотрел на них. Он сделал смелое предложение — хорошо. Равна кивнула ему и задала вопрос, который мог бы прозвучать вполне невинно, даже будь он транслирован дальше:

— Сколько тебя?

— Где-то между пятью и восемью, — ответил Радист, — в зависимости от восприятия отраженного от неба сигнала. Надо действовать быстро.

Магнат был занят переговорными трубами и биноклем, но теперь один его элемент поднял голову, заинтересованный странным разговором. Булькнул вопрос, нанизанный на межстайное слово, означающее «Хранитель».

Зек съежился на своем насесте, но ответил по-самнорски:

— Сейчас это не Хранитель, господин. Это я, Радист.

Поднялась еще одна голова.

— Значит, ты действительно единый разум? Примечательно. А что думает по этому поводу Хранитель?

Зек прижался чуть пониже.

— Хранитель не знает, господин. Я не передаю этот разговор.

Магнат удивленно хмыкнул. Направил несколько голов в переговорные трубы и выдал один аккорд, означающий «продолжайте». И все его внимание вернулось к Зеку:

— Почему?

— Я… я его жертва, господин. И я умоляю вас не передавать ему этот разговор.

Магнат пожал плечами:

— Может быть. Значит, ты, наверное, передаешь Хранителю ложь?

— Нет, нет! Я говорил вашим голосом, но лишь чтобы развить то, что вы сказали, — что вам необходимо сосредоточиться на посадке.

— А цифры, которые ты мне сообщал? Тоже вранье?

— Нет, они получены соединением того, что видят мои Ут, Зек и Фир. Как только я начал обман, я утратил часть себя и боялся вообще что-либо вам говорить. Амдиранифани думал…

— Амдиранифани, — понял Магнат. — Значит, он орудует под самыми носами Хранителя? Потрясающе!

Голос Зека стал чуть увереннее:

— Да, господин. Я не мог бы этого сделать без него и сумасшедших путей звука, по которым он танцует в гондоле управления. Когда мой радиоразум ослабевает, предложения вносит он.

Половина Магната сейчас смотрела на Джефа и Равну. Весь внешний вид стаи был жестокой улыбкой.

— Понимаю. Амдиранифани еще замечательнее, чем говорит Хранитель. Он из моей радиосети сделал марионетку.

— Нет, прошу вас, не говорите так! Я не марионетка…

Голос Магната перекрыл возражение:

— Так слушай же, Амдиранифани!

Он схватил свою рацию голосового диапазона и махнул в сторону Зека. Корабли были сейчас настолько близко, что устройство наверняка будет работать.

— Нет, нет, нет! Не выдавайте меня!

Зек с самнорского перешел на межстайный, потом просто какое-то бурление послышалось изо рта синглета — никогда Равна не слышала от Стальных Когтей такого звука.

Джефри вскочил, что-то крича. За его спиной выкатилась с лестницы стая-охранник.

Но они оба были сметены шквалом ярости, прилетевшим с другой стороны зала: Ритл спрыгнула с насеста, оря так же громко и нечленораздельно, как при первой встрече с Равной. Она подскочила к тронам Магната, визжа на него на всех сразу. Потом запрыгала в сторону, оказалась перед Зеком и обернулась, воинственно щелкая зубами.

Магнат жестом велел охраннику отойти. Потом слегка переменил положение и сосредоточил на Ритл мощный рев. На таком уровне звук становился оружием — синглета сбило с ног. Даже у Равны, которая не была в фокусе удара, в ушах вспыхнула боль.

Ритл свалилась на спину, задергалась. Потом перевернулась все же и поползла на брюхе к своему насесту — Магнат сверлил ее взглядом. Оказавшись под частичной защитой своего насеста, она вякнула что-то обидное.

Магнат посмотрел на нее долгим взглядом. Потом положил аналоговую рацию и сказал Зеку:

— Говори.

Зек ответил не сразу. Вид у него был ошарашенный — может быть, его захлестнуло ревом Магната, а может быть, от ужаса прошедшей секунды.

— Благодарю, господин. — Он запнулся. — Нас будут перебивать. Я не смогу полностью замаскировать…

Вдруг он забулькал на межстайном, задавая какой-то вопрос. Магнат ответил на самнорском:

— Хранитель, погоди минуту. Приземление сложное.

Он жестом велел Зеку передать эти слова.

— Конечно, ваше сиятельство! — тут же ответил Хранитель. — Простите, что помешал.

Равне казалось, что команда «Стаи Стай» отлично справляется без детальных указаний Магната. До точки приземления оставалось не более тысячи метров. А впереди знакомая земля, Луга Резни, — ближайшая к городу открытая местность. Пустошь сегодня украсилась флагами, и собралась толпа народа.

Но Магнат продолжал говорить:

— На самом деле, быть может, еще слишком большая высота. Я сделаю еще круг и зайду на посадку снова. Это мне даст время еще раз осмотреть посадочную площадку.

— Как пожелаете, господин Магнат, — ответил Хранитель, и тут же его голос стал веселее: — Я себе представляю, как такой маневр впечатлит подданных Резчицы.

— Тогда делай, как я.

Магнат замолчал, но смотрел на Зека.

— Я снова стал подделывать трансляцию, господин Магнат, — сказал Радист.

— Это хорошо. Тогда у нас есть пара минут поболтать.

Вид у Магната был почти восторженный: авантюриста в нем пьянил этот обман. Он что-то сказал в переговорную трубу, и двигатели тут же зажужжали громче. Корабль повернулся, стал виден раскинувшийся под ним город Новый замок.

Магнат посерьезнел, пристально посмотрел на Зека:

— Ну? Есть немного времени, говори.

Зек сел прямее.

— Благодарю, господин. Я редко бываю личностью, и никогда долго, но сейчас я восьмерка. Хранитель не может утаить от меня свои тайны или может не все. Он царь лжи и царь смерти. Он убивает и убивает — убивает своих!

— Ну так свергните его.

— Вы не очень много знаете об убийствах, господин? Если убиваешь часто и с умом, то можешь построить дворец террора. Когда-нибудь, быть может, он рухнет, но пока что даже за мысль об этом тебя могут убить.

— Так было, пока не появился Амдиранифани?

Зек кивнул — синглет, одной головой.

— Пока не появился Амдиранифани и хорошие условия радиосвязи, которой так ждали мои фрагменты последнюю декаду. Одно слово от вас, господин, всего одно слово надежды. Оно может все решить, оно может свергнуть Хранителя.