Онлайн книга «Космический маршал. Очень грязная история»
|
Когда родилась дочь, он поступил не только как велела совесть, но и по инструкции. В личное дело внес, но в ту часть, что по высшему доступу. Помнил о безопасности. Не своей – их. Семья и контрразведка – понятия мало совместимые. И пусть он на Анне так и не женился, но признанный им ребенок поставил на обоих клеймо уязвимости. С довольствием он тоже определился – написал поручение в бухгалтерию на перечисление половины своего довольствия на счет матери Лауры. Был уверен, что заниматься денежными делами самому не получится, местом службы выбрал далеко не Штаб. Ошибся только с одним, нужно было тут же обратиться с рапортом, чтобы выплаты проводили под прикрытием целевых, без указания его имени. Вот тут и сработало стечение обстоятельств. Не нашлось более опытного, кто бы подсказал. Так и получилось, что сначала не знал, а потом просто все шло по накатанной. Но все равно – виноват. С какой стороны ни посмотри. Как Шаевский и предполагал, высказаться ему опять не удалось. Если только получить еще одно доказательство непредсказуемости своего шефа. Видеть Шторма в гневе ему приходилось не раз, а вот в бешенстве… Чистыми, незамутненными сомнениями эмоциями било наотмашь. Не будь Виктор довольно стабильным эмпатом, да не умея защищаться, точно бы ушел вразнос. А так, только ощутил себя, как в десантном катере при неконтролируемом падении. Удовольствия мало, но шансы есть. – Мне пох…… что ты подставил и себя, и меня. Добрались бы – нашли способ и отыграться, и взять приз. А девчонка с матерью?! Ты хоть раз пытался представить, что с ними могли сделать, лишь бы прихватить тебя за яйца?! Резкий выдох Виктора выглядел красноречивее слов. Какую именно комбинацию с его участием проворачивал Шторм последние годы, Шаевский догадался лишь на Маршее. Зачем подводил к грани, за которой он был вынужден принять решение уйти к Воронову, почему усиливал внешние признаки противостояния с СБ, для чего разыгрывал партию со Службой Маршалов. Едва живой лежал в камере, готовился сдохнуть, уже не веря, что успеют вытащить, но продолжал в уме выкладывать схему действий полковника и удивляться, насколько был слеп, не сумев свести воедино собственное понимание сволочизма Шторма и происходившее с ним. Видно, прав был полковник, называя салагой. Отслужить столько лет под его началом и не заметить очевидного?! Что тут можно было сказать… Кроме как в очередной раз признать извращенную изворотливость собственного начальства. – Больше такого не повторится! Не признание вины – скорее, попытка донести, что урок усвоен. Не тот – личный, в котором дочь, ее мать, и он сам. Другой, в котором даже патовая ситуация оборачивалась на пользу. Полковник так не считал. – Не повторится?! – взревел Шторм. Казалось, именно этих слов ему и не хватало, чтобы сорваться окончательно. – Кэтрин! – рявкнул он, без малейшего перехода. Дверь открылась буквально через мгновение. В кабинет не влетела, как можно было ожидать, грациозно вошла рыжеволосая барышня с нашивками старшего лейтенанта. Замерла на пороге. Внешне – бесстрастная, но глаза выдавали. Еще один… выкормыш, и, судя по подчеркнуто-отстраненному взгляду Шторма, из любимчиков. – Господин полковник… Великолепная выправка, идеальная фигурка, которую только подчеркивала форма, планшет, прижатый к обтянутому юбкой бедру.. Несмотря на явную напряженность обстановки, Шаевский мысленно усмехнулся. Провокация! Но не по отношению к нему. А еще было очень похоже на подсказку Если не сказать, на две. Глядя на милую мордашку тут же вспоминался Горевски и его знаменитая мать. – Что по семье майора? – Шторм едва заметно, но снизил проявление мнимой ярости. Виктору это мало помогло, вопрос полковника заставил внутренне напрячься. Неужели он… Мысль об опасности, которой он вновь подверг Анну и Лауру, отдавала легкой паникой. Кэтрин, бросив в его сторону сочувственный взгляд, начала докладывать. Равнодушно, словно это не она только что довольно ясно выразила свое отношение: – До готовности группы сопровождения Службы Маршалов, они находятся под контролем команды Воронова. Теми зафиксированы две попытки контакта с дочерью майора Шаевского. Обе пресечены. СБ гарантирует, что сработали чисто. Облегчения на лице Виктора не отразилось. Как и благодарности. Шторму его рефлексии… Полковник был прав. Терять время на расшаркивание друг перед другом, было непозволительно. Если только когда-нибудь потом… На это тоже рассчитывать не стоило. – Можете идти, лейтенант. – Полковник дождался, когда офицер выйдет, и только после этого посмотрел на Шаевского. – Тот, кто ведет эту игру, знает меня слишком хорошо. Переход был резким, но Виктор не удивился. Воодушевлять и прочищать мозги Шторм умел. – Я действую один или… Шторм довольно сощурился, тут же вызвав у Шаевского странную ассоциацию с виденным однажды котом. Сама операция уже размылась в памяти – была она одна из первых, а кот – сохранился. Черный, худой, плешивый, одноглазый, но… когда он шел по грязной улице, с облезлыми стенами стоявших вдоль нее домов, все остальное бродячее зверье спешило уйти с его дороги. Было в нем что-то… Не опасность, а бьющее по нервам ощущение, что даже смерть не сумеет вырвать у него победу. Шторм был таким же… От этой мысли становилось спокойнее. – Работаешь совместно с СБ. С их стороны в деле Ромшез. Появится вместе с группой маршалов, подчиняется тебе. Еще двоих подберешь сам, список кандидатов и собранный материал тебе передаст старший лейтенант Горевски. – Кэтрин… – наметил улыбку Шаевский. Свою дозу адреналина он получил, теперь можно было и вспомнить о том, что он здесь не только свой, но и из старичков. Шторм окинул оценивающим взглядом, довольно хмыкнул. Вроде как поздравил с возвращением. – Валанда возьмешь к себе. – Ему, что, нужна нянька? Взгляд Виктор предусмотрительно отвел, делая вид, что рассматривает корешки на книгах в узком шкафу-пенале. Кабинеты менялись, а этот шкаф – оставался. Это не помешало увидеть, как Шторм улыбнулся. Не губами – в глазах мелькнуло что-то… шаловливое, словно мальчишка выглянул из-под маски полковника. Мгновение было очень коротким, чтобы поверить. – Через полгода начнется подготовка к операции на Самаринии. К этому времени здесь должны найтись желающие перегрызть за него глотку. – Я пойду с ним. – Посмотрим, – отрезал Шторм, садясь в кресло. – Сначала разберемся с тем, кто решил поиграть на моих нервах. – А они у вас есть? – Виктор поздно сообразил, что поймался на крючок: слова уже были произнесены. |