Онлайн книга «Психолог, или Ошибка доктора Левина»
|
Навалилось, причем сразу. Никакого мягкого солнца не было и в помине. Дождь был занудлив, как старый дяденька, безнадежно влюбившийся в молодую свежую девушку. От перисто-кучевых облаков веяло тупой скукой. Лева даже сигарету доставать не стал, сразу пошел звонить. (Автор, кстати, так бы ни за что не поступил. Он бы постоял, покурил, расстроился еще больше и звонить бы сразу не стал. А Лева стал звонить сразу…) Пока он шел по коридору, в голове стучали два слова: неужели все? Неужели все? Неужели все? И еще стучала мысль о том, что это как-то связано с Петькой и со Стокманом. Он медленно раскрыл записную книжку и медленно набрал ее домашний номер. – Да! – сказала Даша. – Говорите. Лева вдруг почувствовал легкую тошноту от страха и необузданное желание немедленно бросить трубку. Но трубку бросать было нельзя. Хотя бы ради Петьки. – Даш, это я… – с трудом произнес он. – Давайте поговорим. По крайней мере, не бросайте трубку. Второй раз набрать ваш номер мне будет значительно тяжелее. – Ладно, – почти весело сказала она. – Я и не собиралась. Наступила пауза. Лева лихорадочно соображал, с чего начать – с личного или с общественного? Решил с общественного. – Начальник наш в шоке, – сказал он, пытаясь в тон Даше быть почти веселым. – Почему так сразу, вдруг? Спрашивает меня, а я же не знаю что говорить… – А вы ничего говорите, – спокойно отпарировала Даша. – Иногда лучше жевать, чем говорить. Я понимаю, что доставила неудобства Сергею Петровичу, вам тоже доставила, мне стыдно и все такое, но есть обстоятельства, которые могут быть важнее работы, вы же понимаете. – Понимаю. А какие? Если не секрет? – А вот это вам знать необязательно. Я и так вам слишком много всего говорила. Зря. В отношениях даже близких людей важна дистанция. Понимаете? – Даш, неужели я вас больше никогда не увижу? – взмолился Лева. Вернее, даже сорвался. – Почему же, мы обязательно встретимся… Но только один раз, и не сразу. Через пару недель или через месяц. Мне нужно будет у вас кое-что спросить. Могу заплатить за консультацию. Вы сколько берете? Пятьсот рублей? Меня это вполне устраивает… – А вот это уже подло, Даш, – сказал Лева серьезно. – Просто совсем… И замолчал. Она тоже молчала, а потом тоже вдруг задышала в трубке – тяжело и неровно. – Извините, Лев Симонович. Не сердитесь. Но, пожалуйста, не звоните мне больше. Я сама вам позвоню, правда. Обещаете? Он только успел ответить «да», как она бросила трубку. Он все-таки вышел покурить, тяжелыми шагами, плохо разбирая лица и предметы, выкурил сразу две, потом вернулся в комнату, вдохнул в грудь побольше воздуха и набрал номер Калинкина. – Алло! – сказал он, услышав голос Калинкина. – Серега, ты? – Я! – ответил Стокман, кашляя в трубку. – Говори, только я не могу очень долго. Что-то горло прихватило. – Сереж… – сказал Лева, стараясь нейтрально произносить каждое слово. – Ты в последнее время говорил с Дашей? Лично или по телефону? Или что-то ей передавал через кого-то? – Постой-постой, а почему ты спрашиваешь? Что-то случилось? – Ответь на вопрос, пожалуйста. – Она сама мне позвонила. Совершенно неожиданно. Разговор такой был дурацкий. Пересказывать не буду. Вопервых, из-за горла. Во-вторых, дурацкие разговоры очень трудно запоминать. – Ну хорошо. Я могу тебя навестить? – Да приезжай ради бога, а что случилось-то? – Да ничего. Тебе привезти что-то: лекарства, еду? Спиртное, может быть? – Если хочешь выпить, привози. Я бросил, – сказал хмуро Стокман и торопливо повесил трубку. Лева медленно напивался, глядя на Стокмана с закутанным горлом. – Ну чего ты от меня хочешь, а? – натурально хрипел Стокман. – Садист, блядь, гестапо… Ну я тебе все уже рассказал! Мудолог ты, а не психолог! – Сереж, понимаешь, это очень важно. Давай так: я буду спрашивать, а ты только отвечай, да или нет. Просто можешь головой мотать. Или пальцы показывать. Большой – «да». Средний – «нет». Ну чего ты ржешь? Тебе ж говорить нельзя… У тебя горло, ты болен, все понятно. Но я тоже жить хочу. – А это тут при чем? – удивился Стокман. – Да как тебе объяснить… – задумался Лева, опрокидывая очередную рюмку. – Слушай, я тебя умоляю, уволь меня от твоих этих пошлостей, – возмутился Калинкин. – Разбирайся с ней сам. – Я разберусь, – четко и ясно сказал Лева. – Я обязательно разберусь. Только ответь, пожалуйста, на мои вопросы. Можешь ответы хоть на бумажке писать, мне все равно… Стокман вздохнул, и допрос начался. Лева. Что она сказала, когда позвонила? Это было связано с Петькой? Со мной? Или причина была неясна? Стокман. Третье. Лева. Что она сказала? «Сережа, я давно тебе не звонила. Ты можешь поговорить?» Стокман. Да. Лева. Ты ответил: «Конечно, могу. А в чем дело?» Стокман. Ну типа того. Лева. Ну а дальше-то что? Плакала? Стокман. Нет. Лева. Ну что сказала? Стокман. Не помню! Лева. Она сказала: «Я считаю, что я и Петька – это все равно семья»? Стокман. Нет! Как она могла такую чушь сказать! Лева. Она сказала: «Что ты собираешься дальше делать?» Стокман. Ну типа того. Лева. Что ты сказал? Стокман. Я сказал: «В каком смысле дальше? Завтра? Через год? Через пять лет? Тебя что интересует?» Лева. Она сказала: «Меня интересует ребенок»? Да? Стокман. Ну типа того. Лева. Ты сказал: «Что же конкретно тебя интересует, Даша?» Стокман. Да, я сказал: что конкретно тебя интересует, Даша: его здоровье, в какой именно области, его воспитание, его режим, его занятия, что? Я вышел из себя. Я сказал, что не понимаю таких вопросов. Что это бред. Что в таком тоне я не могу разговаривать. Что невозможно вот так, раз в год звонить и что-то спрашивать. Что я не готов к такому абсурду. Что мне некогда, в конце концов. Лева. И вдруг она спросила: «А что ты будешь сейчас делать?». Стоктон. А откуда ты знаешь? Лева. Неважно. Так. Ты удивился. И что ты ей ответил? Стокман. Да ничего я не удивился. Ну чего, ужинать будем, говорю. |