Книга Беспутный повеса, страница 24 – Мэри Бэлоу

– Быть может, вы и мне предложите плату? – Мэри возмущенно повернулась к нему. – Только гораздо более высокую, чем вы платите обычно, учитывая мои исключительные способности.

– Хочешь лечь со мной в постель за деньги? – В его прищуренных глазах вспыхнул огонь. – Можешь назвать свою цену, Мэри. Я думаю, мы договоримся?

– Нет, я не хочу иметь с вами никаких дел. Мне кажется, вам следует отвезти меня обратно домой, милорд. Всю дорогу мы только и делаем что пререкаемся.

– Но ты обещала мне весь день, – напомнил лорд Эдмонд. – Мэри, ты понимаешь, что ты делаешь? Я настроился уговорить, убедить тебя, что, если ты получше меня узнаешь, я покажусь тебе не таким плохим, а ты снова вынудила меня вести себя так, чтобы шокировать тебя. Как тебе это удается?

– Вероятно, я просто держу перед вами зеркало, чтобы вы могли видеть себя таким, какой вы есть на самом деле.

– Ты достигла совершенства в нанесении уколов, – сказал он, долгим и внимательным взглядом посмотрев на нее. – Ты когда-нибудь задумываешься о том, какую боль они причиняют, Мэри?

– Я никогда не сталкивалась с необходимостью ставить на место кого-либо, кроме вас, а вы, по-моему, не способны чувствовать боль.

– Еще один укол и прямо по свежему следу предыдущего, – заметил лорд Эдмонд. – Ты собираешься замуж за Гудрича?

– Это вас не касается.

– Нет, касается. Мне не хотелось бы делить тебя с мужем, Мэри. Подожди, не говори ничего, – остановил он ее, подняв руку. – Ты собираешься за него замуж?

– Он еще не сделал мне предложения.

– Сделает. Ты достаточно положительная женщина, несмотря на грешок с Клифтоном, и на тебе можно жениться. Уверен, что этот тип как раз ищет себе кандалы. Мэри, не выходи за него замуж.

– Почему? – не удержалась она от вопроса.

– Нет страсти. Тебе не будет хорошо с ним в постели.

– Все сводится к этому? – презрительно спросила Мэри. – По-вашему, это самое главное в браке?

– Нет, – подумав, согласился лорд Эдмонд. – Полагаю, если бы я задумал жениться – как тебе, вероятно, известно, я не так давно готовился к этому, – я прежде всего обратил бы внимание на внешность и способность к продолжению рода. И я был бы очень осмотрителен, чтобы мне не попалась строптивая женщина, или слишком безалаберная, или такая, которая не может обходиться без нашатыря, лавандовой воды и прочей ерунды. Мне не нужно робкое, безответное создание, но я не хочу и такую женщину, которая будет осуждающе смотреть на меня, если я возвращусь домой после полуночи. Но, Мэри, постель тоже важна, несмотря на твое презрительное отношение к физической стороне брака. Я не вынесу, если всю жизнь мне придется заниматься любовью с холодной рыбой. Моя женщина должна быть похожа на тебя.

– Но я никогда не выйду замуж за вас.

– Конечно, нет, потому что я никогда и не попрошу тебя об этом. Видишь, Мэри, как я успешно учусь у тебя? Этот укол не хуже твоих, верно? Улыбка делает тебя хорошенькой, – заметил лорд Эдмонд, когда Мэри невольно улыбнулась в ответ на его слова.

– А когда я не улыбаюсь, я не хорошенькая?

– Нет. – Он рассмеялся, а Мэри удивленно вскинула брови. – Мэри, ты никогда не получишь от меня ответа, который хотела бы услышать. Я же не джентльмен, помнишь? Ты не хорошенькая. Во всяком случае, я никогда не считал тебя хорошенькой. Никогда до того нашего вечера я не думал, что ты привлекательна или что на тебя стоит взглянуть еще раз. Но как странно может измениться восприятие человека! В последние три недели мне кажется, что ты необыкновенно хороша, хотя умом я понимаю, что это не так. Что же ты предпочитаешь? Ум, который ты так ценишь, или чувство, которое презираешь?

– Ваше мнение для меня ровно ничего не значит, и мне безразлично, какой вы меня видите.

– Отлично. Давай говорить начистоту. Ты коротышка, у тебя слишком плоская грудь и абсолютно невыразительные черты лица.

– Рискую повториться, но вы не джентльмен. – Мэри обожгла его взглядом.

– Но, Мэри, для тебя же не важно, что я о тебе думаю, – спокойно напомнил лорд Эдмонд.

– Совершенно верно, – сердито согласилась она, напряженно глядя вперед на лошадиные головы, и вздрогнула, когда он двумя пальцами нежно провел по ее щеке.

– Но ты мне нравишься, даже когда не улыбаешься, – тихо сказал он. – И если твое тело имеет недостатки, то три недели назад я определенно не заметил их, и они не помешали мне получить от тебя величайшее наслаждение.

«Это ничего не значит, – твердила себе Мэри, закрыв глаза. – Его мнение для меня ничего не значит, мне безразлично, считает ли он меня красавицей или уродиной». Она обиделась только потому, что его слова были грубыми и оскорбительными. И совершенно не важно, что однажды он получил от нее величайшее наслаждение. И ей все это безразлично, ее единственное желание – все забыть.

Неожиданно лорд Эдмонд подвинулся и сел так, что почти коснулся ее плеча. Крепко стиснув руку Мэри, он положил их руки на сиденье.

– Мы уже почти приехали. Наше время истекает. Для меня оно пролетело слишком быстро, для тебя тянулось бесконечно долго. Верно?

– Верно, – согласилась Мэри.

Неизвестно почему, ей вдруг вспомнилось, как она сидела возле него во время грозы, стараясь держать себя в руках и не показывать ему своего страха, и как пыталась спрятаться внутри его, окончательно потеряв над собой контроль. Она вспомнила, как он стал успокаивать ее, усадив к себе на колени, успокаивать женщину, которую никогда не считал ни хорошенькой, ни привлекательной, но которая в тот момент нуждалась в утешении.

Относился ли лорд Эдмонд к тому типу людей, которые всегда готовы оказать помощь другому человеку? Мэри очень хотелось задать ему такой вопрос, но она боялась ответа.

* * *

Дом леди Элинор Варли в Ричмонде располагался на огромном участке. Зеленые лужайки чередовались с цветочными клумбами, а поросшие кустарником склоны полого спускались к берегу Темзы. На верхней лужайке, как раз под террасой, были установлены длинные столы, покрытые белоснежными накрахмаленными скатертями, и слуги расставляли на них блюда с едой и большие кувшины с напитками. Четверо уже приехавших гостей прогуливались внизу у реки, а еще две пары играли в крокет на лужайке возле дома.

Лорд Эдмонд помог Мэри выйти из ландо, но не повел ее сразу в сад, а пошел вместе с ней в дом к тете, которая из своего кабинета через широко открытые на террасу раздвижные окна отдавала распоряжения измученным слугам.

– С таким же успехом я могла бы все это сделать сама и сэкономить на оплате слуг, – заявила она, качая головой, и в этот момент увидела племянника. – Ах, Эдмонд, милый, вот и ты. Я не ждала тебя раньше чем часа через три, у тебя привычка всегда опаздывать.

– Твое обычное красочное приветствие. – Обняв леди Элинор за плечи, он поцеловал ее в щеку. – Сегодня я веду себя прилично, со мной леди Монингтон.