Книга Президентский полк, страница 35 – Феликс Меркулов

— Вы кого-нибудь засекли?

— Нет.

— И на том спасибо.

— Ну-ну, — успокаивающе покивал Литвинов. — Не нужно нервничать. Все спланировано. Нам нужно было время, чтобы провести определенные мероприятия и выработать план действий.

— И мы не могли вылететь раньше, потому что нам разрешено летать только рейсами Аэрофлота, — поддержал начальника капитан Сонькин. — А они летают в Вену всего два раза в неделю.

— Я не ослышался? — изумился Асланбек. — Вы не могли срочно вылететь по делу огромной государственной важности, потому что не было рейсов Аэрофлота? А переплатить пару долларов и вылететь на «Остриен эрлайнз»?

— Инструкция, — пожав плечами, объяснил Сонькин.

— Я про это и говорю! Инструкция!

— Не выступайте, Русланов, — недовольно посоветовал капитан Карпов. — А то вы не знаете, что такое инструкция. И мы же не знали, что вы в Вене.

— Про инструкцию верю. А вот про то, что вы не знали, что я в Вене, — извините, не верю. Все вы прекрасно знали. Ваш проверочный звонок раздался через пять часов после того, как я отправил факс.

— О каком звонке вы говорите? — заинтересовался Литвинов. — Я не звонил.

— Я и не говорю, что звонили вы. Голос был молодой. Этот человек почему-то назвался Джорджем, спрашивал господина, который в «Кайзерпаласе» никогда не жил. Смысл же звонка был в том, что мой факс получен.

— Это не наши дела, — заявил Сонькин. — О том, что вы в Вене, мы узнали только на второй день.

— От кого?

— Из оперативных источников.

— Друзья мои, давайте договоримся сразу, — предложил Асланбек. — Вы профессионалы, я в вашем деле полнейший дилетант. Поэтому не нужно специальной терминологии. И если я спрашиваю, как вы узнали, что я в Вене, так прямо и отвечайте. А если не имеете права сказать — так и скажите.

— Почему это не имеем права? — слегка даже обиделся капитан Сонькин, словно бы Асланбек понизил его в звании. — Имеем. Мы узнали об этом от вашей жены.

Асланбек насторожился:

— Моя жена сказала вам, что я в Вене?

— Ну да, — подтвердил Карпов. — Она просила передать, что очень беспокоится за вас.

— Я тоже за нее очень беспокоюсь. И потому хочу поговорить с ней. Сейчас, немедленно.

— Это невозможно, — возразил Литвинов. — Она в надежном месте, но телефона у нее нет. Из соображений безопасности. За ней охотятся чеченцы. Если они узнают, где она находится, они предпримут все, чтобы выкрасть ее и заставить вас разблокировать счет.

— И все-таки я хочу получить подтверждение, что моя семья у вас и в полной безопасности.

— Послушайте, Русланов, вы не в том положении, чтобы ставить нам условия, — довольно развязно сообщил капитан Сонькин.

— В том, — возразил Асланбек. — Если я не получу доказательств, наша встреча закончится и никаких дел с вами я иметь не буду.

— Что будет для вас доказательством? — спросил Литвинов.

— Доставьте мою семью в Вену. Здесь я сумею обеспечить ее безопасность.

— Хорошенькое дело! — искренне изумился капитан Сонькин. — За кого вы нас принимаете? Мы привезем вашу семью, вы ее спрячете, а потом исчезнете вместе с сорока двумя миллионами. Такое вот чеченское авизо! Господин Русланов, вы человек ученый, доктор наук, но нельзя же всех остальных считать лохами!

— Капитан Сонькин задал нормальный вопрос, — вступил в разговор Карпов. — Почему вы молчите, Русланов? Вам нечего сказать?

— Я думаю, как ответить точно по содержанию и корректно по форме. Я пытаюсь понять, осознает ли ваш коллега, что он нанес мне оскорбление.

— Чем это я вас оскорбил? — удивился Сонькин.

— Вы назвали меня, чеченца, вором.

— А чего тут такого? Чеченцы не воры? Еще какие! Вспомните те же фальшивые авизо! Да мало ли что еще!

— Вы не поняли, что я сказал. Это я, чеченец, могу сказать, что чеченцы воры. Прав я или не прав — это дело моей совести. Но я, чеченец, не могу сказать, что русские воры. Это значило бы оскорбить русских. О том, что русские воры, имеет право сказать только русский.

— Чего-то я не понял всех этих тонкостей.

— В этом вся и беда. Чеченцы на сайте «Кавказ» публикуют серию статей под названием «Русское быдло»…

— «Русское быдло»? — оскорбленно вскинулся Сонькин.

— Да, — подтвердил Асланбек. — «Русское быдло». А русские называют всех чеченцев ворами и бандитами. Всех подряд. Мы когда-нибудь научимся разговаривать на нормальном человеческом языке?

— Капитан Сонькин погорячился, — вмешался Литвинов. — Он не хотел вас оскорбить. По ряду причин мы не можем доставить вашу семью в Вену. Но мы можем доказать, что она под нашей охраной и в полной безопасности. Мы предполагали, что этот вопрос у вас возникнет. И попросили Рахиль Ильиничну дать нам какое-нибудь свидетельство, которое убедило бы вас, что вы можете нам доверять.

— И она дала?

— Да.

— Что?

— Сейчас покажу.

Литвинов достал из портмоне сверточек в обычной газетной бумаге, развернул его и положил на стол перед Асланбеком золотое кольцо с зеленой изумрудной змейкой.

— Узнаёте?

— Да, — кивнул Асланбек, напрягая всю свою волю, чтобы не выдать волнения.

— Рахиль Ильинична просила нас передать вам это кольцо. Оно должно убедить вас, что мы ваши друзья.

Асланбек хорошо знал это кольцо. Он привез его Рахили из Египта в первый год их семейной жизни. Его пригласили в Каирский университет прочитать курс лекций по математической теории игр, заплатили какие-то небольшие деньги, и все их Асланбек отдал торговцу на Золотом базаре за это кольцо. При этом торговался так яростно, что заслужил уважение арабов, для которых торговля всегда была не только промыслом, но и искусством. Но кольцо почему-то Рахили сразу не понравилось. Не желая огорчать мужа, она некоторое время носила его. И все это время с ней происходили какие-то нелепые неприятности: то сумочку украдут, то вывихнет ногу. Когда Вахид неожиданно подхватил краснуху, Рахиль показала кольцо приятельнице, которая была задвинута на всей этой идиотской эзотерике и экстрасенсорике. Та ужаснулась и заявила, что этот камень не ее, он приносит ей несчастья. Рахиль сняла кольцо и больше никогда его не надевала. Асланбек только пожал плечами, но не возражал. Так оно и валялось с тех пор в старой шкатулке в шкафу вместе с вышедшими из моды женскими побрякушками.

Рахиль могла передать это кольцо мужу через Литвинова только с одной целью: как знак, что этим людям доверять нельзя. Было и другое объяснение: кольцо нашли при обыске московской квартиры и решили, что эта красивая дорогая безделушка может сыграть хорошую службу.

Так или иначе, но Литвинов врал. Рахиль не могла сказать им, что муж в Вене. Рахиль не могла дать им это кольцо.