Книга Трафальгар стрелка Шарпа, страница 18 – Бернард Корнуэлл

– И как же, просветите нас? – настаивал капитан. Его длинные, намокшие от дождя волосы неряшливо свисали с плеч.

– Да так, что-то покупал, что-то продавал, – невозмутимо отвечал Полман.

– Не скромничайте, барон, похоже, вам удалось схватить удачу за хвост, – заметил капитан. Казалось, он пытается занять гостей пустым разговором, чтобы отвлечь от качки. – А теперь, значит, везете свое богатство домой? И где же ваш дом? В Баварии? В Пруссии? Или, может быть, в Гессене?

– В Ганновере, – отвечал Полман. – Однако я подумываю приобрести дом в Лондоне. Надеюсь, лорд Уильям не откажется дать мне совет? – Полман через стол улыбнулся его светлости, но вместо ответа лорд Уильям внезапно прижал салфетку к губам и выскочил из каюты. Водяные брызги упали на стекло потолочного окна и на стол.

– Мой муж – плохой моряк, – мягко промолвила леди Грейс.

– А вы, миледи? – спросил Полман.

– Мне всегда нравилось море, – отвечала она сухо. Кромвель рассмеялся.

– Говорят, миледи, что те, кто находит радость в морских путешествиях, сочтут прогулку в ад детским развлечением.

Леди Грейс пожала плечами. Поддержать беседу решил майор Далтон.

– А вы когда-нибудь страдали морской болезнью, Шарп?

– Нет, сэр, мне повезло.

– Мне тоже, – сказал майор. – Кстати, моя матушка верила, что подобная хворь лечится добрым бифштексом.

– Глупости! – прорычал Кромвель. – При морской болезни помогают только ром и масло.

– Ром и масло? – Полман сморщился.

– Сначала нужно влить больному в глотку пинту рома, затем пинту масла. Подойдет любое, даже ламповое, потому что больной все равно извергнет его обратно, зато на следующий день будет здоров как бык. – Кромвель недобрым взглядом уставился на леди Грейс. – Прислать вам рому и масла, миледи?

Ее светлость даже не озаботилась ответить. Она молча рассматривала стену, на которой был изображен английский сельский пейзаж с церквушкой, который покачивался вместе с кораблем.

– Сколько продлится шторм, капитан? – спросила Матильда с акцентом.

– Шторм? – возмутился Кромвель. – Вы называете это штормом? Это, мадам, всего лишь дождик и легкий ветерок! А вот настоящий шторм, мадам, действительно ужасен! Вы не представляете, в какой шторм мы можем попасть за мысом Доброй Надежды!

Никто не решился отведать смородинового десерта, и Полман предложил сыграть в вист в его каюте.

– У меня есть неплохой бренди, капитан, – сказал германец, – а если майор присоединится, мы составим партию. Шарп не играет. – Затем барон улыбнулся леди Грейс. – А вы, миледи?

– Нет, – отвечала леди Грейс с таким видом, словно барон приглашал ее заняться чем-то предосудительным. Затем она встала, умудряясь двигаться изящно даже на качающемся корабле. Мужчины поднялись с мест и расступились, давая ее светлости дорогу.

– Оставайтесь и допейте ваше вино, Шарп, – промолвил на прощание Полман, покидая каюту вместе с прочими игроками.

Шарп остался в одиночестве. Он допил вино, затем налил еще бокал. Опустилась тьма, и фрегат Компании, чтобы не потерять корабли конвоя, принялся каждые десять минут палить из пушки. Шарп решил дождаться третьего выстрела, а затем спуститься вниз и попытаться уснуть среди вони и сырости.

Внезапно дверь отворилась, и в залу вошла леди Грейс. На плечи она накинула шарф, прикрыв молочно-белую шею. Ее светлость бросила на Шарпа недружелюбный взгляд и не ответила на его неловкий поклон. Шарп решил, что леди Грейс что-то забыла и тотчас же удалится, но, к его удивлению, женщина уселась в капитанское кресло и нахмурилась.

– Садитесь, мистер Шарп.

– Вина, миледи?

– Садитесь, – упрямо повторила она.

Шарп расположился на противоположном конце стола. Пустой медный канделябр на потолке ловил отсветы ламп на стенах каюты. Дрожащее пламя подчеркивало высокие скулы леди Грейс.

– Хорошо ли вы знаете барона фон Дорнберга? – резко спросила она.

Шарп удивленно заморгал.

– Не слишком, миледи.

– Вы познакомились в Индии?

– Да, мэм.

– Где? – продолжала настаивать леди Грейс. – При каких обстоятельствах?

Шарп нахмурился. Он обещал не выдавать Полмана и теперь попал в щекотливое положение.

– Я служил в разведке, мэм, поэтому часто переходил на сторону врага… я имею в виду, за линию фронта. Там я и повстречал Пол… барона. – Шарп запнулся. – Всего я виделся с ним четыре или пять раз.

– Какого врага?

– Маратхов, мэм.

Она пристально смотрела на Шарпа, словно взвешивая правдивость его слов.

– Кажется, барон весьма привязан к вам, мистер Шарп.

Стакан Шарпа поехал по столу и, перевалившись через сетку, упал на пол и разбился. Вино забрызгало ковер. Шарп с трудом удержался, чтобы не чертыхнуться.

– В нашу последнюю встречу, мэм, я оказал ему одну услугу.

– Барон воевал на стороне маратхов? – перебила его леди Грейс.

– Да, мэм, – осторожно ответил Шарп, надеясь скрыть то обстоятельство, что Полман командовал неприятельской армией. – После того как сражение закончилось, барону пришлось спасаться бегством, а я мог схватить его. Однако, решив, что он не опасен, я позволил ему скрыться. Уверен, именно поэтому барон считает себя моим должником.

– Спасибо, что ответили на мои вопросы. – Казалось, ее светлость собирается встать.

– Куда вы, мэм? – Шарп надеялся удержать ее.

Она неохотно откинулась на спинку стула. Некоторое время леди Грейс рассматривала Шарпа, очевидно размышляя, о чем еще его можно спросить, затем нахмурилась.

– Вы слышали сегодняшний разговор капитана с бароном?

– Да, мэм.

– Вам не показалось, что они едва знакомы?

– Так и есть, – согласился Шарп, – капитан сам признался мне.

– И тем не менее почти каждую ночь, мистер Шарп, они встречаются, словно старые приятели! Приходят сюда после полуночи, садятся за стол и что-то обсуждают. Иногда с ними бывает слуга барона. – Леди Грейс запнулась. – Когда я не могу уснуть, то в тихие ночи выхожу прогуляться на палубу. Я слышала их разговоры через потолочное окно. Не подумайте, я не подслушивала, – надменно промолвила она, – просто уловила знакомые голоса.

– Вы хотите сказать, что они притворяются незнакомыми?

– Именно так.

– Странно, мэм.

Ее светлость пожала плечами.

– Возможно, они просто играют в нарды, – холодно заметила она.