Онлайн книга «Обратный отсчет»
— У тебя шальные глаза. — А у тебя замечательная задница. А глаза — развратные. И пухлые детские губы. — Как? — Просто так. Хочешь? По четырнадцать раз? — Где-то я слышала, — она поцеловала его, — что все происходящее в экстремальных ситуациях потом оказывается недействительным. — Да? А что у нас такого произошло в экстремальной ситуации? — Ну… — Она снова поцеловала его, потом коснулась языком шеи, груди в том месте, где была расстегнута рубашка, и подняла глаза. — Ну вот, — сказал Чип, — раскосые и развратные. — Ну и ладно. — И очень теплые. Девушка, вы всегда трахаетесь в авиатуалетах с незнакомыми мужчинами? — Нет, только в тех случаях, когда самолеты должны взорваться. — Вместо этого. — Что?! — Да так, ерунда… Что там у нас такого стряслось в экстремальной ситуации? — Некоторые обещания, числом до четырнадцати. — А, это… Есть выход — каждый день по небольшой экстремальной ситуации. Если ты, конечно, не против гетеросексуальных отношений. А? Как? * * * Четверг, 29 февраля Вечер Когда самолет коснулся земли, солнце давно уже скрылось и последний день зимы закончился. Самолет отрулили на запасную полосу, к нему тут же двинулся автомобиль «Скорой помощи», мощная аэродромная пожарная машина, саперы. Чуть поодаль стоял «уазик» для конвоирования заключенных и несколько человек в форме внутренних войск, вооруженных автоматами. Подали трап. Дверь утонула в покатом боку серебристого лайнера. По согласованию с землей первым должен был покинуть самолет капитан Воронов с заключенным. Когда Игнат и Зелимхан появились на трапе, к самолету быстро подъехал еще один автомобиль. Это была черная «Волга». Внизу к трапу подошла группа автоматчиков. Было молчание. Игнат слышал, как под их ногами скрипел трап. — Постой, неизвестно, что у них на уме, — бросил Игнат Зелимхану, затем он сделал еще несколько шагов по лестнице. — Я капитан Воронов, — обратился Игнат к старшему группы. — Я лично конвоирую заключенного… Дверцы черной «Волги» открылись, и в появившейся фигуре Игнат узнал Деда. — Павел Александрович, — проговорил Игнат. Дед быстро подошел к трапу, махнул рукой автоматчикам. — С возвращением, сынок… — Он вдруг раскрыл объятия, и Игнат подумал, что это как-то странно и не похоже на всегда сдержанного Деда. — Не беспокойся, все нелепые приказы на сегодня отменены. С возвращением, Ворон. — Потом Дед посмотрел на Зелимхана. — Полковник Бажаев, Государственной Думой объявлена амнистия. Остались формальности, думаю, день-два.. Я лично обещаю вам свести этот срок к минимуму. И… спасибо. — Потом он перевел взгляд на Игната: — Пойдем, сынок, отвезу тебя домой. Много чего придется рассказать… Но уже все позади. — «Заячьи уши»? — Игнат вдруг вскинул голову и пристально посмотрел на Деда. — Это кто-то из наших? Да? — Пойдем, сынок, в машину. Тебя ждут дома. Все уже позади. — Павел Александрович, а не знаете вы. Лавренев? — Лютый? — Дед усмехнулся. — Так его называют? — Так точно, товарищ генерал. — Ну и дружки у тебя… Друг детства? — Так точно. Майор Бондаренко… — Не волнуйся, говорю же тебе, все плохое уже позади. Совсем позади. Ему оказали помощь, и сейчас, насколько я знаю, он уже готов продолжать свой благородный труд. — Он очень мне помог. Может, его труд не… он не совсем законопослушен, но эти триста человек сейчас в самолете… — Я все знаю, сынок. Предлагаешь наградить братву орденами за личное мужество? — Дед мягко улыбнулся. — Поедем, сынок. Тебя ждут дома. Все закончилось. Ворон сделал шаг за увлекающим его Дедом, потом вдруг остановился. Обернулся — автоматчики окружили Зелимхана, сейчас ему наденут наручники. День-два.. Они смотрели друг на друга, ветер был холодным, сырым, совсем не таким, как в небе, когда рядом с ними двигалось огромное пылающее Солнце. — Ну, прощай, — проговорил Игнат. — Да… Прощай. Внезапно включили яркий прожектор, он ударил Ворону по глазам, ослепляя. Игнат заслонился рукой от искусственного электричества: — Зелимхан, можешь пообещать одну вещь? Майор, командующий группой автоматчиков, терпеливо ждал. Потом он посмотрел на Деда и вдруг, отступив на шаг, повесил наручники на пояс. — Смотря что. — Зелимхан чуть насторожился. — Не входи больше в самолеты в воздухе, не надо — Игнат поднял руку, указывая на небо, и улыбнулся. — Договорились? Зелимхан посмотрел по сторонам сквозь морозный и ставший искрящимся воздух, поднял голову, вздохнул и с улыбкой проговорил' — Ладно, пора. — Будь — Свет больше не слепил, и они хорошо видели друг друга — Постой.. — Игнат покопался в карманах, — держи. — Он протянул ему пачку сигарет «Кэмел». — Выходит, что наши любимые. Как ты сказал? «Верблюд»?.. — Получается так. Спасибо. Раздались голоса — по трапу начали спускаться первые пассажиры большого лайнера, аэробуса «Ил-86». — Ну все, пора. Прощай. Они еще несколько мгновений смотрели друг на друга, а потом, перед тем как разойтись, вдруг одновременно шагнули вперед и крепко обнялись — Давай, братуха, Аллах даст, свидимся. Береги себя. — И ты тоже. А потом их развела ночь. Через несколько часов началась весна. Весна второго года чеченской войны. |