Книга Условия выживания, страница 55 – Леонид Кудрявцев

— У нас над головой, — ответил Пес.

— Это неразумно — делать стрелковую единицу на крыше командного пункта. Враг будет стараться поразить в первую очередь ее и запросто может попасть в нас.

— Пусть сначала попадет, — проворчал Пес. — Тут знаешь какая броня?

Между тем, пока мы обменивались этими словами, экраноплан нагнал наш корабль и завис метрах в двадцати над палубой. Он висел почти неподвижно, огромный угольно-черный жук с почти беззвучно вибрирующими крыльями, ощетинившийся усиками пулеметных стволов, заклейменный белой эмблемой нашего острова.

Тискальщик стоял выпрямившись, вскинув к нему голову, и мне даже на мгновение показалось, что он пытается одной лишь силой взгляда заставить экраноплан исчезнуть. Но нет, конечно, мне это лишь показалось.

Вот Тискальщик опустил голову и слегка поежился, будто стоял на сильном ветру. И в тот же миг экраноплан загрохотал голосом Хукета, тем самым, который я уже однажды слышал в салоне мобиля.

— Оградно видеть, что я не ошибся. Честно говоря, меня грызли некоторые сомнения.

— Они не помешали тебе нажать на достаточно серьезные рычаги и послать нам вслед экраноплан.

— Не помещали. И я рад, что настоял на своем, поверил некоторым моим умозаключениям.

— Я — нет.

— Это само собой. Впрочем, ты мог бы спрятаться в трюме, мог бы попытаться отсидеться,

— Мог бы, но не стал. Кстати, а как бы ты поступил, если бы я не остался на палубе? Устроил обыск судна?

Я покачал головой.

Они разговаривали как два старых приятеля, словно бы встретились посреди моря лишь только для этого. Впрочем, я уже почти привык к тому, что в мире древних чистюль и авантюристов-кадавров так разговаривают даже давние и заклятые враги. Это ничуть не мешает им, закончив разговор, попытаться выпустить друг другу кишки.

— Упаси боже, — сказал Хукет. — У меня есть выписанное советом острова разрешение топить те корабли, которые покажутся мне подозрительными. А что может быть подозрительнее корабля, ни один член команды которого не желает с тобой разговаривать?

— Так примерно я и подумал, — промолвил Тискальщик.

— Не зря, совсем не зря. Либо я получу то, что мне причитается, либо потоплю посудину этой псины.

Хукет издал самодовольный смешок.

— А если мы будем защищаться?

— В таком случае я снесу обе твои оборонительные башенки, благо вооружение боевого экраноплана это запросто позволяет, и высажу десант. У меня здесь пять человек. Я могу взять экраноплан под свое управление, а всех их отправить вниз. Вас трое и еще девушка. Против пятерых настоящих профессионалов вы не устоите. Выбирай. Либо ты отдашь мне то, ради чего я прилетел, добровольно, и тогда я так и быть пощажу вашу скорлупку, либо… В общем, ты догадываешься. Скажу еще, что мне не хотелось бы убивать тех, с кем я вынужден сражаться-веселиться вот уже достаточно долгое время. Без тебя и псины жизнь моя станет гораздо скучнее. Однако выбора у меня нет, и ты это прекрасно понимаешь.

Я пожалел, что мы отправили Табиту вниз. Что-то было в голосе Хукета неправильное. В чем-то он хитрил, блефовал. А в чем? Уж Табита бы в этом разобралась. Однако ее нет.

— Проще говоря, это ультиматум, — промолвил Тискальщик.

— Конечно, а как ты хотел?

— Дай мне время.

— Пару минут, не больше.

Тискальщик сделал шаг к фальшборту, положил на него руку и снова посмотрел вверх. Мне было хорошо видно его лицо, и я заметил, как губы его на мгновение сложились в довольную улыбку, словно у игрока, готовящегося выложить на стол что-нибудь вроде флеш-рояла.

— Черт, — пробормотал Пес. — А ведь он надумал блефовать. Каким образом?

— Почему бы нам не садануть по экраноплану? — спросил я. — Неожиданное нападение…

— Ничего это не даст, — сказал Пес. — Слишком толстая броня. Он в любом случае успеет нам ответить, да еще как. Может быть, экраноплан мы и собьем, но корабль может очень сильно пострадать. Учти, нам еще плыть и плыть.

— Зато мы избавимся от этого Хукета, — сказал я. — И более он не будет строить нам козней.

— Так ты думаешь, что он находится на экраноплане? — спросил Пес.

— А разве нет?

— Конечно, нет. Он сидит на острове и присутствует здесь лишь виртуально. Понимаешь?

Я кивнул.

Да, в это верилось. Особенно если вспомнить, что мне уже известно об этом Хукете.

— А если… — начал я.

— О черт! — воскликнул Пес. — Что он делает?

Тискальщик снова задрал голову. В руке у него было что-то блестящее, округлое.

— Эй! — крикнул он, поднимая руку так, чтобы из экраноплана было видно эту округлую штуку, очевидно, и являющуюся ампулой. — Эй, Хукет!

— Ага! — В послышавшемся из летательного аппарата голосе чувствовалось удовлетворение. — Значит, она у тебя?

— Да! — крикнул Тискальщик, — Она у меня, и ты меня хорошо знаешь. Случается, я блефую. Однако вырвать у меня изо рта кость можно только вместе со всеми зубами. Я тебе клятвенно обещаю, что, если ты сейчас же не уберешься прочь, я ее разобью.

— Что он делает? — пробормотал Пес. — Что он делает? Он же не знает…

— Ты пытаешься меня шантажировать? — спросил Хукет,

— Конечно, — пожал пленами Тискальщик. — Разве это не заметно?

— Заметно.

— Учти, я не шучу. Я ее разобью прямо сейчас, и никто на ней не заработает ни одного хруста. Уходи прочь. Если хочешь, встретимся вновь на суше, но не сейчас.

— Смотри! — рявкнул Пес, указывая рукой на экраноплан.

В первую секунду я не понял, что он имеет в виду, а потом увидел.

Медленно, почти незаметно, корпус экраноплана разворачивался так, чтобы стволы его пулеметов были нацелены на Тискальщика.

Пес схватил микрофон и проорал:

— Тискальщик, беги! Его наняли те, кто желает, чтобы ампула была разбита.

Тискальщик повернулся к нам. На лице его была написана нерешительность. Словно бы он до конца еще не поверил словам Пса, словно бы он пытался прикинуть, не являются ли они подвохом.

И тогда Пес с размаху ударил по клавиатуре, нажал какую-то клавишу. Тотчас у меня над головой загудело; башенка на надстройке стала изрыгать огонь, а по корпусу экраноплана побежали змейки вмятин, словно укусы множества невидимых зубов. Тискальщик повернулся и бросился к надстройке.

Вот только бежать ему было не менее двадцати шагов, а стволы пулеметов экраноплана уже смотрели почти на него и тоже изрыгали огонь.

Разумнее всего, конечно, было остаться в рубке. Она защищена крепкой броней, а в дуэль на крупнокалиберных пулеметах обычному человеку не имело смысла ввязываться. И все же я понимал, что там, по палубе, убегая от проходящих буквально на расстоянии ладони от его тела очередей, бежал мой компаньон, и еще я понимал, что в такой драке даже один ствол может оказать решающее действие.