Онлайн книга «Магия на каждый день»
|
Настя пожала плечами, пробежала глазами отрывок сценария. Это была сцена, в которой герои — девушка Марина и молодой человек Денис — заблудились в катакомбах. Настя подошла к стене, кивнула, помреж хлопнула в ладони и громко крикнула: «Поехали!» Настя прислонилась к стене, одной рукой схватилась за грудь, наклонилась и положила вторую руку на колено. — Денис… — хрипло проговорила она. — Что? — откликнулся Епифанцев. — Мне… нехорошо… — прошептала она. — Что случилось? Что? Марина? — разволновался Епифанцев. — Сердце… стучит часто-часто… — промямлила Настя и сползла на пол. — Мне… страшно! — Она обхватила голову руками. — Мы не выберемся отсюда… — простонала она. — Останемся здесь навечно и сожрем друг друга… — Этого нет в сценарии! — возмутился сценарист. — Ничего такого про «сожрем»! И вообще, это истерика! Режиссер выставил вперед ладонь. — Погоди! Так даже лучше. — Понимаете, у нее паника, ком в горле от страха, руки леденеют, тело как будто ватное — это такая безнадежность, что Марина уже не может, скажем, орать или биться в истерике… — обратилась Настя к автору. — Настя, продолжай, все нормально! — одернул ее режиссер. Настя доиграла сцену, вернула листок Епифанцеву и, не сдержавшись, спросила: — Ну? Епифанцев снова осмотрел ее сквозь мутные очки, вздохнул и сказал: — Нормально. Настя расстроилась. «Нормально»? «Нормально» годится для сериалов, которые показывают в четыре часа дня, — вот там, если актриса умеет минут двадцать подряд ломать руки и завывать, значит, она хорошая актриса. Но вдруг Настя уловила, что помреж и сценарист как-то особенно на нее смотрят — едва ли не подобострастно, и подумала, что, возможно, в понимании Епифанцева «нормально» значит «гениально». — Нам бы еще вот этот эпизод, — засуетилась дама в пончо. — Да, давайте попробуем другую сцену, тут у нас любовь… — Режиссер покопался в сценарии и выудил листочек. Настя изобразила любовь, на что Алексей даже сказал: «Хорошо». После чего засопел, откинул с лица засаленную прядь и сообщил: — Знаете, Анастасия, я доволен. Но мы вам еще позвоним — надо как следует все обсудить… — Он с неудовольствием посмотрел на помрежа и добавил: — Вы мне нравитесь. — Спасибо! — Настя даже подпрыгнула на каблуках. — Спасибо большое! — Вы водку пьете? — с тоской поинтересовался вдруг Епифанцев. Настя с удивлением посмотрела на режиссера. — Нет. Только текилу. Алексей расцвел. — Очень хорошо. В коридоре Настя бросилась на ассистентку, сжала в объятиях, расцеловала и вприпрыжку помчалась по длинному холодному коридору, который в данный момент казался ей самым красивым, элегантным и уютным местом на земле. * * * После изнурительного, но блаженного дня в магазинах, после вечера в салоне СПА и замечательного обеда в рыбном ресторане для гурманов Саша ехала домой, к Игорю, и ощущала себя живой на двести процентов. Ей даже нравилось, что сейчас рано темнело. В отличие от других женщин Лемм, которые больше других времен года любили осень и зиму, Саша обожала весну и лето — как все нормальные люди. Дамы Лемм, конечно, с удовольствием загорали на курортах (самое меньшее, пять раз в год), но голая, белая, неуютная зима и сырая, меланхоличная осень будили в их душе особенные чувства. Осенью Аглая предсказывала вплоть до того, где и когда заболит зуб, зимой Амалию посещало вдохновение, и она придумывала невероятные настойки и бальзамы, а Анна в ноябре — декабре выпускала всем бестселлерам бестселлер. А Саша по осени хандрила, зимой же иногда погружалась в такое уныние, что по две недели не выходила из дома. Но сейчас… Душа ее пела, сердце трепетало, и Саша радовалась даже тому, что похолодало, даже темноте, и тучам, и грядущим дождям… Главное — что в уютном, элегантном и просторном доме ее ждет Игорь. * * * — Лена? — Игорь с удивлением уставился на изображение в интеркоме. — Ты меня пустишь, или так поговорим? — Н-да… — буркнул Игорь и открыл ворота. Елена оставила машину на дороге, зашла в дом и замялась. Она долго думала, что надеть для этого визита, и остановилась на простых джинсах, кашемировой майке поло, кожаном пиджаке и кроссовках. Просто, но мило. — Ты по делу? — поинтересовался Игорь. — Не совсем… — загадочно ответила Елена. — Э-э-э… — промямлил Игорь, который не особенно стремился к тому, чтобы Елена встретилась в его доме с Сашей. — Я ненадолго, — пояснила Елена. — Только умоляю, сделай мне чаю. Он ушел, а предприимчивая телеведущая быстро вылила в стакан Игоря с виски пузырек, который дала ей Аглая. «Красивая женщина, — неожиданно для себя подумал о Елене Игорь. — Красивее Саши. И такая яркая…» Когда он принес поднос с чаем, Елена показалась ему еще лучше — ей шли спортивная одежда и прическа «конский хвост». — У меня очень личное дело, — неуверенно начала Елена, которая, по совету Аглаи, не подготовила речь и теперь не знала, о чем говорить. — Давай… — Она подняла кружку с чаем и поднесла ее к бокалу Игоря. Тот поднял стакан, чокнулся и одним глотком выпил виски. — Когда мы с тобой познакомились, — осторожно начала Елена, — я подумала, что ты самый интересный мужчина из всех, кого я знаю… Игорь вдруг с грохотом поставил стакан на стол и метнулся к Елене на диван. Он схватил ее за руки и с горячностью произнес: — Лена! Прости! Я давно хотел сказать, но не решался… Ты — звезда, у тебя столько возможностей, столько мужчин, что я не хотел быть одним из многих. Но вот ты здесь, рядом, в моем доме, и у меня просто нет сил сдерживать себя! Ты лучшая женщина в мире! Ты — идеал! Мечта! Я так хочу тебя… — прошептал он едва слышно. Елена ликовала. Но нельзя было выдавать торжество — Елена лишь откинулась на спинку дивана, сделала вид, что находится в полуобморочном состоянии (это был призыв), и прошептала: — Игорь… Он жадно накинулся на нее, одним движением сорвал с нее пиджак, майку, лифчик… — И что это тут у нас такое? — услышали они пронзительный женский голос и оторвались друг от друга. Посреди комнаты стояла Саша с пакетом из супермаркета в руках, из которого торчали хлеб и бутылка вина, и в полнейшем изумлении таращилась на полуголую парочку. — Я люблю ее! — Игорь вскочил и указал пальцем на Лену. — Все, что было между нами, — ошибка! — Ах ты… — проговорила Саша, которая даже не пыталась скрыть ярость. |