Онлайн книга «Настольная книга сердцеедки»
|
Аврора, открыв рот, наблюдала за странной сценой. К сексу она уже потеряла интерес — несостоявшийся любовник вел себя уж больно жалко, но необъяснимая реакция Даши ее если не напугала, то сильно удивила. Может, она все-таки лесбиянка? — Объясни мне… — начала было Аврора, но Даша уже тянула ее за руку. — Сматываемся отсюда! — понукала ее приятельница. — Ну, шевелись! Даша бесцеремонно расталкивала народ и даже не обратила внимания на Ярика, который зазывал их за свой столик. Только оказавшись на улице, она, казалось, немного успокоилась. — В чем дело-то? — настаивала Аврора. Даша некоторое время размышляла, постукивая ногой по земле, после чего сложила руки, как для молитвы, и произнесла: — Слушай, вот нам было весело, да? Аврора кивнула, подтверждая. — Но ты понимаешь, при всем при том это довольно… стремные типы. Со странностями. — Даша выразительно посмотрела на Аврору — так, словно хотела мысленно передать какую-то информацию. — С большими странностями. — Зачем же мы тогда сюда поехали? Даша пожала плечами: — Ну… Ведь было весело? — Было! — согласилась Аврора. — Только я не представляю, что такого могло произойти… — И хорошо, что не представляешь, — перебила ее Даша. — Слушай, сейчас не время для такого разговора. Давай мы вернемся к нему позже, если все еще будем общаться? Ладно? Авроре ничего не оставалось, как согласиться. И она поплелась за странной новой знакомой. Хотя, надо сказать, пару раз она чуть было не набросилась на Дашу сзади — был большой соблазн вцепиться ей в горло и душить, пока та во всем не признается. Девушки с неимоверными усилиями спустились по лестнице на набережную: и сама лестница была старая, и перила будто вросли в землю — чтобы опереться на них, нужно было сгорбатиться. А на ступенях были такие наслоения льда и такие колдобины, что Даша на своих невозможных шпильках чуть было не рухнула вниз вместе с Авророй, в которую вцепилась мертвой хваткой. — Уф! — выдохнула наконец Даша, ступив на ровную поверхность. — Ну и спуск… Ну, как настроение? Аврора прислушалась к себе. Настроение у нее вроде было все еще приподнятым. — Тогда поедем знакомиться с мужчинами? Аврора энергично закивала. — С нормальными мужчинами… — бубнила Даша себе под нос, ловя машину. — Миллионеры, знаменитости, дети политиков… Никакого беспредела! Вот я маме расскажу, что тут Ярик вытворяет! — А твоя мама знает Ярика? — вмешалась в ход ее мыслей Аврора. — Знает… — фыркнула Даша. — Да она один раз его в подвале закрыла, и он там год просидел… Ой! — приложила она руку к губам. — Слушай, отстань от меня со своим Яриком! — Это, между прочим, твой Ярик! — возмутилась Аврора. Но поссориться не вышло — они уже приехали на Мясницкую. — Тут все по-другому, — предупредила Даша. Они прошли один двор, второй и очутились перед старым розовым домом в форме буквы П. — Туда! — Даша ткнула пальцем в угловой подъезд, и скоро они уже поднимались в старом лифте, еще с решеткой в качестве двери, на последний этаж. Дверь им открыл пьяненький мужчина в очках, который ел что-то аппетитное из глубокой тарелки и одновременно пританцовывал. Из квартиры слышались трели Пугачевой. — Даша! — воскликнул мужчина. — Вот счастье привалило! Егор! — завопил он, проглотив еду. — Тут к нам Зверева пожаловала! С красавицей-подругой! Авроре, конечно, стало приятно оттого, что ее назвали красавицей, так что она быстро позабыла странности предыдущей вечеринки и улыбнулась во весь рот. В коридоре появился высокий, мускулистый мужчина в брюках галифе, майке в обтяжку и кошмарном женском парике: старом, рыжем и лохматом. К тому же парик то ли сидел криво, то ли был надет задом наперед. — Даша! Чмок-чмок-чмок! А я такой холодный, ла-ла-ла… Даша на секунду будто замерла, а потом расхохоталась — да так, что сползла по косяку. — Ну, что же ты, скотина, гостей на пороге держишь! — все тем же манерным голоском говорил мужчина, обращаясь к первому, с тарелкой. — И жрет, и жрет, как будто и так в штаны не влезает! — Он выхватил тарелку, подцепил с нее на вилку нечто и сунул неопознанную еду в рот. — Ой, клянусь Пугачевой, это божественно… Даша тем временем поднялась с пола, утерла слезу, которая вытекла из глаза вместе с тушью. — Знакомься! — торжественно объявила она. — Это моя подруга Аврора, а это — Денис, худший певец в мире. Денис снял парик и шлепнул им Дашу по голове. — Тьфу! — возопила Даша. — Из него же животные разлетаются! — Нет никаких животных! — обиделся Денис. — Это парик моей бабушки, царствие ей небесное. — Знаю я твою бабушку, — кивнула Даша. — Бабушка, святая женщина, завещала мне эту квартиру, так что я о ней — только хорошее! — воскликнул Денис. — С тех пор как я здесь живу, ни разу не вспомнил, как она орала мне с пятого этажа: «Эй, говнюк, иди обедать!» Ну, что вы встали, что встали?! — закричал он. — Как маленькие! Давай, — бросился он к Авроре, — ручку сюда, ножку сюда, ботиночки снять… Или сама справишься? Аврора рассмеялась и сняла дубленку. — Так! — завопил Денис. — Наша сегодняшняя вечеринка посвящается Алле Пугачевой! Парик… Где парик? Парик верните! Аврора подняла с пола парик и протянула ему, Денис кое-как надел его ей на голову: — Хором поем под караоке! Вперед! Они прошли в комнату, в которой люди в блестящих красных, черных и каких попало париках и шиньонах отплясывали под песни Пугачевой. Денис бросился к микрофону и запел: — До сих пор стою я у той черты… Голос у него, кстати, был сильный, хорошо поставленный, и он так артистично изображал приму эстрады, что все замирали от восторга. — Вот мои друзья детства, — сообщила Даша. — Дружим, так сказать, семьями. — Класс! — произнесла Аврора. — Вы есть хотите? — подошел к ним симпатичный молодой человек. — Меня Витя зовут. — А что это такое? — полюбопытствовала Аврора. — Ну, вообще-то сначала были калифорнийские роллы, только они у Миши развалились. Но все равно ужасно вкусно, — охотно рассказал Витя и, зачерпнув вилкой кашу загадочного цвета, предложил Авроре. Она попробовала и поняла, что страшная на вид еда действительно очень и очень вкусная. — Будешь? Пойдем на кухню, а то у меня от Пугачевой уже раздражение на коже. Они перебрались на кухню, Витя переложил роллы с подноса в тарелку, налил в высокий бокал колы со льдом и уставился на Аврору. |