Книга Настольная книга сердцеедки, страница 44 – Арина Холина

— Ну, что ты — она старается, как умеет, — утешила ее Даша, которая стала относиться к берберке значительно лучше после того, как узнала, что та может им помочь. А может и не помочь — кто ее знает?

— Слушай, а я так и не поняла, почему вы ее троглодиткой называете? — негромко спросила Аврора у Даши.

— Она в пещере жила в Африке, — пояснила Даша. — Там у нее дом. Но мы не видим в том ничего плохого, наоборот — всячески восхищаемся людьми, которые существуют в отрыве от цивилизации, а в частности — очень любим эту… Как ее, кстати, зовут?

— Халида, — буркнула Нина. — Хотите бутерброды с ветчиной?

Они устроились у Нины в комнате и с энтузиазмом принялись за еду. Когда у Авроры во рту оказалась половина бутерброда с маслом и паштетом, а Даша вцепилась зубами в кусок пирога с капустой, дверь распахнулась, и вошла Мила. Она побледнела и как будто усохла, над веками лежали коричневатые тени, но, в общем, выглядела не то чтобы очень болезненно.

— Дашка! — завизжала она и бросилась на племянницу. — Я их разносила!

— Что? — поморщилась Даша и попыталась заглянуть тете в глаза.

— Туфли от «Феррагамо»! — торжествовала Мила. — Что ты на меня уставилась? Ты что думала, мы сидим тут, обложившись каталогами гробов, и оплакиваем нашу бренную жизнь?

— Мила, конечно, я так не думала, но если бы ты сошла с ума, я бы не удивилась, — созналась Даша.

— Нет, вы только ее послушайте! — возмутилась Мила. — Ничего тебе не завещаю! Оставлю только Халиду со всеми ее кувшинами. Ну?

— Что «ну»? — Даша вернулась к пирогу.

— Не зря я Халиду сюда притащила? — усмехнулась тетя.

— Пока рано радоваться, — не сдавала Даша позиции. — Мы должны…

— Ничего не рано! — перебила тетя. Она наклонилась поближе к девушкам и заговорила шепотом: — Халида — колдунья. Она там у себя поругалась с женой вождя, и ее уже собирались казнить, но я ее забрала, потому что она меня поразила своей силой. Она, конечно, дикая, ни хрена в современных технологиях не понимает, да и знает всего десять заклятий, но она очень мощная, и к тому же десять ее заговоров стоят целых ста.

— Она все в дом тащит! — возмутилась Нина. — На всех барахолках Мила — любимая клиентка. А теперь уже и на людей перешла!

— Какая ты дура, я просто удивляюсь! — Мила изобразила на лице отвращение.

— Чему ты можешь удивляться? Мозгов-то нету! — подбоченилась Нина.

— У тебя на лице рот, чтобы есть и пить, а не разговаривать! — прикрикнула Мила.

— Молчать! — заорала на них обеих Даша. — Они так часами могут пререкаться, — пояснила она Авроре и снова повернулась к тете: — Ты говорила с Халидой?

— Ой… — Мила потянулась к пирогу с капустой и быстро съела его целиком.

Девушки завороженно смотрели, как вредная и энергетически опасная еда — пирог пекли в кулинарии — исчезает с рекордной скоростью.

— А фто? — с набитым ртом рявкнула на наблюдающих Мила. — Еда для меня как наркотик, и если бы не Халида, я бы уже на борщах с горя опухла!

— Так ты ешь троглодиткину мерзость, чтобы не потолстеть? — взвизгнула Нина.

— Что и тебе советую, у тебя вон уже не фартук, а пачка, как у балерины! Со всех сторон выпирает! — завопила Мила.

Но Аврора взяла разделочную доску, на которой раньше лежал разрезанный на куски пирог, треснула ею по столу так, что чашки подскочили, и рявкнула:

— Вы меня заколебали! Хватить лаяться! Пошли к Халиде!

Она дернула стул, на котором сидела Мила, так что та едва успела вскочить, и распахнула дверь комнаты. Мила выпятила губу и с одобрением, смешанным с удивлением, посмотрела на Дашу. Даша улыбнулась и пожала плечами.

— Ты что психуешь? — поинтересовалась она у Авроры.

— Кажется, мне очень хочется побыстрее разделаться с Алисой и поехать с Донатом на Эгейское море, — объяснила та. — Я у тебя уже спрашивала, он всех зовет на Эгейское море?

— Спрашивала, но я с удовольствием отвечу в тридцать восьмой раз — не всех! Меня не звал. Несколько раз звонил среди ночи и приглашал к себе. Два раза катал на яхте, и несколько раз мы ужинали в ресторане. И это можно было расценить как мой успех.

— Значит, я произвела на него неизгладимое впечатление? — оживилась Аврора.

Даша застонала:

— Я тебе правильный ответ на бумажке напишу, ладно?

Женщины толпой прошли на кухню, где копошилась Халида. Аврора внимательно к ней присмотрелась и вдруг обнаружила, что та — довольно молодая девушка. Просто благодаря длинной юбке (и, кажется, не одной), жуткой домотканой рубахе, кошмарной безразмерной фуфайке и платку на голове дикарка выглядела если не как старушка, то как женщина в возрасте. Она даже не была уродлива: небольшие, но выразительные глаза, хороший овал лица, правильной формы губы — только нос грубоват и кожа луженая, загорелая и как будто шершавая.

Мила заговорила на незнакомом языке, а Халида слушала ее, не меняя выражения лица.

— Это она на ливийском, что ли? — прошептала Нина.

— А я-то откуда знаю? — огрызнулась Даша.

Аврора только пожала плечами. Она все смотрела на Халиду и чувствовала, что в теле появляется странная слабость, внимание рассредоточивается, а сознание покидает ее… Аврора тряхнула головой, ущипнула себя за руку и бросилась к холодильнику — налить холодной водички. Не без труда справившись с неожиданной паникой, Аврора спряталась за Нину с Дашей, которые тоже выглядели не лучшим образом: Нина тяжело дышала — хоть и старалась скрыть это от окружающих, а Даша растирала виски. Наконец Мила прервала беседу, повернулась к девушкам, закатила глаза и велела всем выйти из кухни. Девушки сгрудились в коридоре и стали уже оттуда с интересом прислушиваться к воплям, доносившимся через закрытую дверь. Мила, оказывается, здорово говорила то ли по-арабски, то ли на каком-то схожем языке и, видимо, отлично владела местными ругательствами, по крайней мере орала она с не меньшим воодушевлением, чем Халида.

Минут через двадцать Мила вылетела из кухни, шандарахнула дверью и воскликнула:

— Ну и сука!

Нина, Даша и Аврора выжидали.

— Можно считать, что я с ней договорилась, — сообщила Мила, отобрав у Даши сигарету. — Но эта тварь внаглую заявила, что в доме без Кирилла чувствует себя намного лучше. Я ее полчаса убеждала, что без Кирилла мы все сдохнем, а эта стерва имела нахальство усмехнуться и сказала, что отлично проживет здесь без нас. В общем, мы договорились — она вызывает эту… как ее…

— Марфу, — подсказала Даша.

— Ну да, а после этого переезжает в гостевой домик. Мы ее перестаем беспокоить, правда, должны купить ей корову и овец, чтобы она пила настоящее молоко и могла вязать. Рукодельница…

— Но у нас же нет гостевого домика! — напомнила Нина.