Книга Прямо по замкнутому кругу, страница 36 – Арина Холина

Андрей бросился к телефону.

– Да! – закричал он, выведенный из себя и подозрительной Алиной, которая скоро будет шляться в париках и очках в стиле Йоко Оно, и смешением прошлого с будущим.

– Познакомился с девушкой? – спросил Герман.

– Конечно.

– Еще раз?

– Вроде того.

– Завтра ты должен ее соблазнить. Точно так же, как тогда.

У Андрея свело желудок. Тогда он пригласил заторможенную Машу в «Рай». Он ее поил. Он уговорил ее попробовать экстази. Он был убедителен, как Гитлер.

А спустя два месяца Маша наглоталась кислоты и вышла из окна. Нечаянно.

– Ты еще здесь? – спросил Герман.

– Я так не могу, – прохрипел Андрей. Голос его не слушался.

– Ты ведь не собираешься мне отказать?

– Я не знаю, что делать. Не вижу смысла… – Андрей закашлялся и бросился на кухню за водой.

Герман помолчал.

– Твой ответ – «нет»? – уточнил демон.

– Мой ответ – «пойду-ка я, пожалуй, перережу себе вены», – с грустью усмехнулся Панов.

Герман размышлял.

– Вот что, – произнес он. – Встретимся через… минут двадцать на крыше высотки на Котельнической.

– И как я туда попаду? – фыркнул Андрей.

– Просто. Зайдешь в пятый подъезд, доедешь до последнего этажа, а там все двери будут открыты.

В коридоре Андрей столкнулся с Алиной, про которую начисто забыл.

– И не смей за мной следить! – закричал он. – У меня проблемы! Посмотри телевизор!

Он схватил ключи и выбежал из дома.

Дверь в пятый подъезд поддалась, словно и не было ни домофона, ни консьержа. Андрей поднялся на одну из башен, где было холодно, ветрено и страшно. Германа он принял за одну из теней, что скрывают пыльные углы, и даже всерьез испугался, когда у этой тени появились руки, ноги, голова и неплохие ботинки, которые демон чистил промасленной губкой.

– Учти, я делаю тебе большое одолжение, – сообщил Герман. – Но, видишь ли, у нас произошла небольшая накладка… Случайность, мой друг…

– Я, наверное, вам не друг, – сказал Андрей. – И накладка произошла не у нас. А у вас.

– Ладно, напарник, не рассчитывай, что я всерьез собирался поднять в тебе командный дух, – усмехнулся демон. – Просто… Ну, ты все понял насчет случайностей?

– Вообще-то нет, – Андрей пристроился у колонны в надежде, что та спасет его от ветра.

– Человек появляется на свет маленьким, беззащитным и чистым, – Герман закурил сигару, дым которой несло прямо на Андрея, и тот перебрался на противоположную сторону. Но дым почему-то упрямо сдувало на него. – В детстве ты радуешься всему, что видишь, но очень скоро многие люди знакомятся со словом «справедливость». У одних родители богатые и добрые, а других бьют и кормят на ужин хлебом с перловой кашей. Многие, а если уж честно, большинство, принимают свою жизнь такой, какая она есть, сгибаются под грузом обстоятельств и медленно ползут к ожидаемому концу. Но есть и такие, мой друг, что отказываются принять то, что им уготовила судьба. Они сопротивляются. Они меняют себя и свои недостатки обращают в достоинства. Это сложные люди. Они, как ты, надеюсь, понимаешь, достойны уважения. Мне такие нравятся. Но и они – лишь предмет спора между добром и злом. Им трудно что-либо навязать, но можно так организовать их жизнь, чтобы туда проникли эти едва заметные паразиты – случайные совпадения, подчас роковые, которые меняют если не историю, то душевный вектор. Сильный, но несчастный человек – благодатный материал для лепки. Вот подумай, что можно сравнить со смертью ребенка, который погиб в машине лишь потому, что на встречную полосу вылетел пьяный водитель «Газели»? Будет ли несчастный отец прежним? Сохранит ли он веру в справедливость всего сущего?

– Это жестоко, – сказал Андрей.

– А писатель, который сделал свой выбор между славой и вечностью? И в результате не получил того, о чем мечтал? Все свои заслуги он готов променять на любовь одной женщины? Будет ли он жить так, как раньше? А ведь рана уже болит, и скоро кровь станет черной, как грех…

– Но зачем это нужно?

– Уныние, между прочим, все еще смертный грех.

Андрей не видел Германа, а только кончик зажженной сигары.

– Но Маша? – растерялся Андрей. – Почему она? Что она такого сделала?

– Да ничего не сделала. – Сигара качнулась. – Ты что, думаешь, все люди, попавшие в катастрофу, ставшие жертвами ограбления, насилия, потерявшие близких, работу, части тела… Ты думаешь, они это заслужили?

– А в чем же суть? Почему именно они? – Андрею казалось, что он перекрикивает ветер.

– Ну, вот твоя Маша, например, очень хочет умереть. Она несчастна. Я могу ей помочь. Пусть умирает. Столько людей хочет жить – так пусть же они займут ее место.

– Но как же ее мать? – возмутился Андрей.

– Ее мать будет очень несчастна, но со смертью дочери она получит освобождение. Она изводит себя и эту твою Машу заботой, вниманием, она не спит ночами, представляя, как ее деточка переходит дорогу в неположенном месте. Если произойдет несчастный случай, мать сойдет с ума от горя. А вот если непослушная дочь наестся наркотиков… Она сама будет виновата. А мать – свободна.

– Боже мой! – Андрей схватился за голову. – Какие страшные вещи вы говорите!

– А что, лучше, если ее дочь повесится?

– Это реально?

– На сто процентов.

– А эта… Дроздова?

– Дроздова – неподражаемая дура! – Фыркнула «сигара». – Она могла бы попасть под машину, в больницу и там бы, вдали от привычной суеты, страдая от невнимания любовника, у которого жена переживает трудную позднюю беременность, Екатерина Дроздова в первый раз задумалась бы о том, что она делает. Но она не попала под машину, а значит, все пойдет своим чередом. Любовница, любовник и обманутая жена будут дружно страдать, и все закончится еще одной парой несчастных судеб. Я тебя убедил?

– А ты меня что, все это время убеждал? – насупился Андрей.

Герман вышел из мглы, которой себя окутал.

– Я рассказал тебе, как все происходит. Это справедливо. Ты со своими бессмысленными угрызениями совести ничего не изменишь. Можешь страдать, жалеть, просить – как все мы, время от времени, но все это без толку. Вместо Маши умрет кто-то другой, а ты превратишь ее жизнь в психоз и мучения.

– Можно я пойду? – взмолился Андрей.

– Я откладываю задание на неделю. Перенеси встречу на следующую субботу.

И только на подъезде к дому на Андрея в полной мере обрушилось понимание ситуации. Он должен убить человека.

Солдаты убивают людей. Правители убивают. Врачи. Неосторожные водители.