Книга Нарушители правил, страница 70 – Дмитрий Новоселов

– Не пойдет, – возразил я. – Он знает про правила. Если он поймет, что теперь я могу их нарушать, то перестанет мне верить. Нужно, чтобы он был убежден, что я такой же, как прежде.

– Он не успеет об этом подумать. Посуди сам. В настоящее время Захаров уверен, что пропажа денег – банальный грабеж. Когда ты позвонишь ему и сообщишь про Мэрили, то он в первую очередь сильно обрадуется, а уж потом начнет думать. Тем более, зная тебя, он поверит, что такой придурок, как ты вполне мог вляпаться в похожую историю. Я посмотрел на Жанну.

– Прости, – сказала она.

– Ничего.

– В любом случае придется рассказать про Индиану.

– Даже если не рассказать он это свяжет. Так что лучше признаться. Но, я не должен говорить, что сам участвовал в грабеже.

– А ты и не участвовал. Захаров знает, что там работали две женщины. В конце концов, не важно, как деньги к тебе попали. Выразись туманно. Факт есть факт.

Все это время мы шли по какой-то горбатой улице, высматривая таксофоны. В последнее время встретить их на улице доводится не часто.

Наконец нам удалось наткнуться на один из раритетов. Мы втиснулись внутрь и уставились друг на друга.

– Я не знаю его номера, – сообщил я.

Жанна нахмурилась, потом погладила меня по щеке и сказала:

– Ну ладно.

Из будки нам был виден рекламный щит. На нем красовался Захаров. Щит обещал, что Захаров решит все проблемы жителей города – а именно, построит дороги и снизит квартплату. Под щитом был указан телефон рекламного агентства, которому принадлежал стенд.

Жанна набрала номер и стала плакать в трубку. Она заявила, что ее, студентку наняли в ОАО «Аспект» чтобы считать рекламные щиты, а она забыла номер телефона конторы. Ей что-то стали говорить, Жанна долго слушала, иногда отвечала «ну да» или «конечно». Наконец, она нацарапала карандашом для ресниц на стене кабины номер телефона и победно улыбнулась. Я нажал рычаг и набрал добытые цифры.

– Позовите, пожалуйста, Константина Сергеевича, – попросил я девушку.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Ткачев. Андрей Ткачев. Мы друзья.

В трубке послышалась музыка.

– Извините, Константин Сергеевич не может взять трубку. У него встреча.

– Передайте ему, – поспешно, чтобы девчонка не успела прервать беседу, попросил я, – что я знаю, где сейф.

– Секунду, – безразлично ответила та.

Прошло секунд двадцать.

– Слушаю, – это был Захаров.

– Привет. Это Андрей.

– Говори.

– Так получилось, что я знаю, где сейф.

– Где?

– Я предлагаю обменять его на Мэрилин.

– На кого?

– На Мэрилин. А точнее на ту папку, которую я вернул тебе позавчера.

Захаров думал недолго, потом расхохотался.

– Ты что связался с этим шизофреником?

– Не твое дело.

– О! Впрочем, на тебя это похоже.

– Ну?

Захаров опять хохотнул.

– Что ж. Давай меняться, – согласился он. – Подъезжай. Я сейчас на работе.

– Нет, обмен состоится завтра утром на витаминном заводе. Во втором корпусе.

Это известие опять развеселило Захарова. Пока он смеялся, Жанна толкнула меня в бок и поправила:

– Во втором цеху.

Я повторил в трубку ее слова. Захаров заржал сильнее, как будто я пошутил.

Он теперь не пытался делать вид, что не помнит меня.

– Ладно, – согласился он.

– Ты должен быть один, – произнес я заранее отрепетированные слова. – Я тоже буду один.

– А как ты принесешь сейф? Он ведь тяжелый.

И на этот вопрос у нас уже был готов ответ.

– Я надеюсь, что ты в состоянии купить себе новый сейф. Я принесу только его содержимое.

– Хорошо. Во сколько?

– Девять ноль, ноль.

– Рановато. Ну ладно.

– До завтра.

– Постой. Скажи, а ты все еще соблюдаешь папины правила?

– Конечно, – как можно более убедительно соврал я и бросил трубку.

Разговаривая с Костиком я совсем не волновался. Не смотря на то, что все вокруг были настроены отрицательно, я почему-то до сих пор не верил в его подлую сущность.

Дома мы застали только потного Индиану. Он все еще сидел на балконе и пилил. Беатриса куда-то ушел, оставив после себя приторный запах дешевых советских духов. Жанна почему-то переполошилась и помчалась к сейфу. Деньги оказались на месте.

Мы еще раз все обсудили. Приготовили две плотные холщевые сумки. Одну для денег, другую для обреза. Наметили на каких маршрутах поедем. Почему-то нам казалось, что будет правильней, если мы поедем на разных троллейбусах. Потом сели смотреть телевизор. Уже под вечер появился напомаженный папаша с двумя пакетами продуктов. Он сказал, что взял из одной пачки тысячу рублей и велел мне доложить.

– Между прочим, – не унимался он, – если мы позаимствуем тысяч десять за моральный ущерб, Захаров не обеднеет.

– Нельзя, – сказал я.

– Ага, – ныл старик, – ты-то уедешь в свою Москву, а мы тут без копейки денег останемся. Все расфуфырили на всякие аферы.

Эти слова вернули меня к действительности. Я отчетливо понял, что дня через два покину этот город и уже вряд ли когда-нибудь возвращусь. Почему-то мне стало грустно.

Джонс наконец закончил свой нелегкий труд. Он вынес поделку и продемонстрировал ее новые габариты. Ружье стало похоже на пистоль времен мушкетеров. Я видел такие в музеях по всей Европе. Еще он снарядил десяток патронов.

– Пять с дробью, а пять с пулями, – похвастал Индиана. – Пули знатные – на лося, называются турбинки.

Он хотел сослаться на какое-то кино, но видимо забыл название.

На картонных гильзах были видны следы старого намокания и надпись «Байкал» латинскими буквами.

Надо сказать, что к заданию Индиана отнесся весьма ответственно. Он отшлифовал наждачной бумагой места спилов и обработал оружие каким-то маслом. Вместе с боеприпасами обрез выглядел весьма внушительно и мог напугать кого угодно.

Пока Джонс мыл руки, Беатриса накрыл стол и мы наконец смогли набить брюхо. После ужина Индиана засобирался домой.

– Я не долго. Мне нужно покормить попугайчиков и сменить одежду.

Я, конечно, мог бы предложить ему свои шмотки, но попугайчиков было реально жалко. Он ушел. Беатриса достал краски и принялся рисовать, а мы с Жанной пошли в ее комнату и от нечего делать стали заниматься сексом.