Книга Наркосвященник, страница 57 – Николас Блинкоу

– Ты нервничаешь, приятель. Много куришь, вот она – обратная сторона наркотиков. – Сэмми улыбнулся, давая понять, что с тех пор, как они покинули полицейский участок в Тель-Авиве, наблюдение за ними не прекращалось. Он кивнул в сторону Софии: – Она клево выглядит.

Дэвид мог бы сказать, что она выглядит прекрасно. Даже сейчас, когда произносит губами "Fuck you", адресуя эти слова Сэмми.

– Ладно, я понимаю, что порчу вам настроение. Но есть проблема. Эта милая старушенция вернулась в Иерусалим. Она хочет знать, с кем имеет дело, прежде чем переведет деньги за дом.

* * *

Чем больше Дэвид узнавал Сэмми Бен-Найма, тем лучше он улавливал его стиль. Каким-то образом тому удавалось выглядеть одновременно и солидным и вульгарным. Он обладал каким-то силовым полем убедительности, которое действовало на вас так, что вы не должны были сомневаться – пока вы с ним, вам ничего не угрожает. Он продемонстрировал эти свои способности, когда вытащил их из полицейского участка в Тель-Авиве, после достигнутой договоренности о женитьбе и продаже дома. Сэмми просто манкировал все полицейские препоны и формальности, словно имел карт-бланш. Была в нем еще одна черта – гипертрофированная обидчивость. С первого взгляда можно было понять, что его лучше не обижать. Эти две его особенности, одинаково развитые, вместе образовывали невыносимую комбинацию.

– Ты знаешь, у меня не будет документов на квартиру. Думаю, тебя сразу стоит предупредить об этом, – сказал Дэвид.

Сэмми кивнул.

– Они напишут их на невесту, да?

Похоже, эта новость его ничуть не огорчила, он был к ней готов, и она явно не нарушала его планов.

Они миновали КПП в конце Бейт-Джалы и вырулили на новую Вифлеемскую эстакаду. После КПП, перед первым тоннелем, дорога раздваивалась. Сэмми ухмыльнулся Дэвиду, словно готовил ему некий сюрприз. Потом взял с приборной панели плотный коричневый конверт и протянул его Дэвиду. Тот вскрыл конверт и вынул из него фотографию, которую сразу узнал, – это было его фото, где он, как Оз-зи Осборн, отплясывал на задних улицах Тель-Авива.

– Я это уже видел.

– Да? К сожалению, не только ты, – сказал Сэмми. – Посмотри, там еще и письмо внутри.

Дэвид потряс конверт. Из него вылетел сложенный лист бумаги. Это была распечатка электронной почты, адресованная tzvi@jpost. com. Первое предложение гласило: "Можете ли вы подтвердить, что на фото изображен Дэвид Рэмсботтом, контрабандист наркотиков?" Дэвид взглянул на адрес отправителя: joreilly@theguardian.co.uk.

– За тобой гоняются газетчики. Ты у нас знаменитость, – сказал Сэмми.

Пока они ехали в Западный Иерусалим, Дэвид изучил весь лист. Журналист из "Гардиан" имел какие-то контакты с кем-то в полиции Тель-Авива. Журналист даже не уверен, по-прежнему ли Дэвид в Израиле.

– Я еще не успел проверить, с кем этот парень контактировал. Но кто-то его уже заткнул. – Сэмми печально улыбнулся, он по-прежнему был в ироническом настроении. – Еще мы получили вот это.

Он протянул Дэвиду другую фотографию. Дэвид взял ее. Тоже его фотография, но пятнадцатилетней давности. На ней он выглядел гораздо лучше, чем теперь, в утреннем костюме и высокой шляпе. Фото, сделанное на той самой свадьбе, вероятно, было конфисковано полицией.

– Прислано вместе с запросом от британской МI-6. Они интересуются, неужели правда, что мы поймали неуловимого Дэвида Рэмсботтома? Это любимое словечко МI-6 – "неуловимый". Что скажешь?

Сэмми сделал паузу, давая Дэвиду время переварить информацию, потом достал из внутреннего кармана еще один конверт – последний сюрприз.

– Не пугайся, это тебе должно понравиться. – Он протянул конверт Дэвиду. – Помнишь, я рассказывал про парня, который сидел в полиции в Вифлееме? Мы перевели его в Хайфу. У него новое имя. С ним все о'кей.

– И мне не о чем беспокоиться?

– Абсолютно. Побеспокойся только, чтобы со свадьбой все было в порядке.

Что могло быть не в порядке? В церкви они записались, священник в маразме, все замечательно. Дэвид открыл последний конверт, рассчитывая на новые неприятные сюрпризы. Он достал из него нечто твердое, в обложке из искусственной кожи – еще один паспорт в его коллекцию. На синей обложке красовался золотой канделябр израильского семисвечника. Дэвид открыл паспорт. На фотографии у него был жалкий и растерянный вид. Это фото сделали в полиции Тель-Авива, и фотографу было все равно, как он выглядит.

Миссис Гродман ожидала их в холле отеля "Хайятт". С ней был мужчина лет за сорок. Когда Сэмми и Дэвид вошли в холл, Сэмми сказал:

– Ничего удивительного, Шауль Даян уже здесь, пытается вытянуть денежки у миссис Гродман, пока никого нет.

Дэвид смотрел на маленького энергичного человечка с аккуратно подстриженной бородкой. Это был Шауль Бродецкий, мошенник, а теперь еще и яичный контрабандист.

– А этот что здесь делает? – удивился Дэвид.

– Шауль посредник, он работает непосредственно с фондом.

– Шауль Бродецкий? Вот уж кого точно на пушечный выстрел нельзя подпускать ни к каким фондам.

Сэмми было известно, что настоящая фамилия Шауля – Бродецкий.

– Ты его знаешь? – спросил он.

– Я знаю, кто он такой. Это король мошенников. Десять лет он прожил в Канаде и украл столько денег у канадского правительства, что страна оказалась на грани банкротства. Ты не читал его интерполовское досье?

Сэмми верил, что Дэвид говорит правду. Он уже не раз замечал, что кто-то прикрывает Шауля внутри службы. В его досье многого недоставало. Сэмми пожал плечами.

– Но сейчас он работает на нас. Именно он должен убедить старуху раскошелиться на четыре миллиона.

– Я слышал о трех миллионах, – сказал Дэвид.

– Четвертый – это наша надбавка. Надбавка шла Шаулю Даяну, но Сэмми предпочел не говорить об этом Дэвиду.

Дэвид потянул Сэмми за рукав. Они остановились посередине холла.

– Я не буду работать с таким жуликом, как Бродецкий, – сказал Дэвид, – я ухожу.

Дэвид говорил серьезно. Этот человек был виновен в том положении, в котором оказалась семья Хури. Он на самом деле несет ответственность за инфаркт Элиаса. Дэвид припомнил шуточки, которыми Бродецкий сопровождал погрузку грузовика сыновьями аль-Банны. Наверное, даже Сэмми Бен-Найм, этот оперативник, не захочет иметь дело с человеком, издевающимся над кошерными законами.

Он рассказал Сэмми ту историю.

– Шауль занимается контрабандой яиц? – раскрыл рот Сэмми.

– Скупает их по дешевке у мусульманской семьи, потом ставит на них штампы в Израиле, доказывающие, что яйца были куплены в кибуце.

Сэмми расхохотался:

– Ну, и что с того? Ты всего десять минут как стал израильтянином и уже так волнуешься о некошерных яйцах.