Онлайн книга «Тарантул»
|
— Мама, — сказал, услышав утомленный родной голос. — Это я. — Алексей, надеюсь, у тебя все в порядке? Я так устала, точно на войне… — И без перехода. — Почему ты был в тюрьме? — Ошибка, мама. Дорогу перешел в неположенном месте. — А Виолетта приходила? — Она у меня в гостях. — Обрати на неё внимание — она опрятная, аккуратная, душевная… — Мама!.. — Да-а-а, что я тебе ещё хотела сказать, — вспоминала. — Завтра похороны. И думаю, лучше будет, если ты не будешь. Сам понимаешь, вы были не слишком… любезны… Хотя Павел Олегович был готов для тебя… все… — Ладно, мама, — прервал её. — И не обижай Виолетту, она опрятная, аккуратная, душевная… — Мама!.. Чайник на пламени зашумел, как летний дождь за окном. Я вздохнул дожить бы до прогретых солнышком деньков. Моя гостья неверно истолковала мое состояние: — У вас прекрасная мама… Она добрая… — … и душевная, — засмеялся я. — Прости, а можно я тебя буду называть Леттой? — Леттой? — Ты похожа на лето. — Спасибо, — засмущалась. — Давайте пить чай, Алеша. — А меня можно называть Алоизом. — Как? — тоже засмеялась. — Ну тогда Аскольдом… Что может быть прекраснее ночного душистого чаепития с летней, смеющейся конопушечкой, когда за окном стынь и жестокая поземка? И казалось, то, что происходило ещё несколько часов назад, сгинет безвозвратно в космическом мраке вечности, и назавтра наступит новый день, где не будет страха, лжи, крови и ненависти. Я проснулся с ощущением, что меня на ночь затолкали в кухонный шкаф и забыли вытащить. Что было недалеко от истины. Я крючился на двух стульях, которые разошлись, и я, как йог, завис между небом и землей. За окном нагуливал румянец солнечный денек. Комната была пуста — на диване стопочка белья и одеяло, опрятно свернутое. А была ли она, девочка из лета? Не знаю-не знаю, люди появляются в моей жизни и тут же исчезают, будто пешеходы, перебегающие дорогу в неположенном месте. Некоторым, правда, не удается, выпрыгнуть из-под колес транспортных средств и тогда возникают проблемы для того, кто зазевался и не вывернул вовремя руль. В какой же роли выступаю я? Водителя или пешехода? Последняя жертва интенсивного движения на дорогах жизни: Алиса. Она погибла так внезапно и нелепо, что я до сих пор не могу осознать этот факт. Неужели так легко уйти из жизни, как из комнаты? Алиса-Алиса… Что знаю о ней? Ровным счетом ничего. Страстная, великолепная, любвеобильная женщина, возникшая из ниоткуда. Нет-нет, материализовалась она в вагоне скорого поезда Москва-Стрелково. Случайная встреча? Теперь уж и не знаю, что думать. Неужто существовала какая-то замысловатая интрига по отношению ко мне? Предположим, общество спасения отчизны «Красная стрела» разрабатывала моего отчима и решила приблизиться к нему с помощью меня? Но более далеких людей, как я и Лаптев, было трудно сыскать. И потом: супруга Алисы я представлял совсем иным — затюканным импотентом на дипломатическом поприще. Иначе как объяснить африканскую страсть женщины? Можно раздвинуть ноги и сделать вид, что получаешь глубокое удовлетворение, но сыграть душевные порывы невозможно. Так что образ Арсения в роли великодушного супруга не вызывает доверия. Тогда кто он? И ещё — Иван Стрелков. Он хотел приехать поговорить. О чем? По телефону он заметно что-то не договаривал и этот вопрос: не обижает ли меня кто?.. И почему он ещё не приехал? Вопросы-вопросы, и нет ответа на них. Во всей этой истории, конечно, самая большая загадка для меня — Лаптев. Как я, живущий практически бок о бок с ним, не видел разительных перемен: авто, охрана, евроремонт дачи, флигелек, банька с бассейном. Наивно думал: ворует в своем железнодорожно-торговом кусте, что не возбраняется, ан нет — делишки, куда резче. Пока я, как последний дурак, метался в поисках мифического Юзика на Киевском вокзале, уверенный, что вот-вот наступлю на хвост наркомафии, перед самым моим носом… А все почему? Причина проста — слишком был занят собой и своими кишечно-желудочными проблемами. И вот результат: имею то, что имею — за спиной всевидящее око «Красной стрелы», впереди — поиски неизвестно что, неизвестно где. Бздынь, одним словом. Да, нечего делать — будем играть по чужим правилам, а там посмотрим, куда нелегкая вывезет. Найдя по телефону господина Соловьева, попросил выдать мне в личное пользование машину, можно подержанную, скромно заметил я. — Это ж какая будет по счету? — завредничал директор ТОО «Лакомка». На это я пошутил: взорву к такой-то матери весь автопарк нашего предприятия по производству картона и бумаги. Угроза подействовала, и через час я уже катил на «Гранд Чероки» по трассе. Машина была практически новая и, боюсь, слямзенная на одной из столичных улиц в четыре часа утра. Правда, признаюсь, это обстоятельство меня ничуть не трогало: кто-то теряет — кто-то находит. И все ошибки в этой жизни можно исправить, кроме одной — смерти. Моему отчиму не повезло, так сложились обстоятельства, что я его возненавидел — сначала за уход Ю, у которой оказалась попорченная, его кровь, а затем за то, что он меня купил, как безделушку. И теперь он лежит набальзамированной, торжественной куклой в гробу из дорогого дерева под фальшивый плач оркестра и не испытывает никаких чувств, кроме одного скуки. Живые так страшатся смерти, что готовы устраивать распомаженно-азиатские шоу для окоченевшего безразличного трупа, чтобы только их хоронили тоже с почестями, сопливым плачем, прочувствованными речами и лязгом оркестровых тарелок. Нет уж, лучше разорвать, повторюсь, себя в кровавые ошметки, чем принимать участие в таких общенародных представлениях. Кстати, мне, живому, надо было бы поприсутствовать на этом печальном мероприятии, чтобы увидеть друзей покойного — соратников по общему делу, да думаю, мы ещё успеем познакомиться поближе. В более приятных условиях. Пока же попытаюсь действовать наобум. Если поиски ведутся на даче, на то имеется свой резон. Почему бы и мне не сделать ставки? Ставки сделаны, господа. Ставки больше не принимаются. Не случилось бы как в том анекдоте: двое вываливаются из казино. Один в трусах, второй — совершенно голый, и он завидует своему приятелю в трусах: Вот за что уважаю, умеешь, в натуре, вовремя остановиться. Однако предполагаю, что в казино имени «Жизнь» и ставки круче, и при случаи могут вынести вперед ногами. … Дачные ворота были широко распахнуты — неужели мародеры, испугался я. Ошибся — работала бригада плотников и стекольщиков. Руководил ими знакомый мне ртутный человечек. — Похвальное рвение, — заметил я. — А почему здесь, не там? |