Онлайн книга «Инспектор и бабочка»
|
– Знаешь такого парня – Виктора Варади? У него старый «форд». Снова надменный полусонный кивок. – Сделаем так. Ты меня к нему проводишь, а я отдам тебе мяч. – Сделаем так, – после непродолжительного молчания лениво процедил цыган. – Я вас к нему провожу, а вы дадите мне десять евро. – Не многовато ли? – шумно удивился Субисаррета. – Я и так знаю, где он живет. В этом синем доме, за моей спиной. Квартира номер 41-Б. – Пять. Пять евро, и я кое-что расскажу вам о Викторе. – Идет. …Дверь подъезда оказалась незапертой, в отличие от собственного дома Субисарреты, в отличие от любого дома в Сан-Себастьяне. Дверь не заперта и испаскужена граффити, в самом подъезде воняет какой-то кислятиной и нет лифта. Наверх, к квартире 41-Б, ведет захламленная лестница. Трудно поверить, что человек, работающий в приличном отеле, выбрал для проживания такую дыру. Ах, да. Виктор копит на учебу в университете, и, должно быть, у него каждый евро на счету. А Субисаррета готов расстаться с целыми пятью за сомнительную информацию от сомнительного мальчишки. – Нам на самую верхотуру, – заявил мальчишка. – Четвертый этаж. Никакого другого и быть не может, исходя из номера квартиры: эти сведения потянут не больше, чем на двадцать центов. – Ты живешь здесь? – спросил Субисаррета, довольно ловко огибая лестничный мусор: пустые банки из-под кока-колы, рваные газеты и полиэтиленовые мешки. – Нет. Здесь живет Виктор. Вам ведь нужен Виктор? В доме Виктора не слишком хорошая звукоизоляция. До Субисарреты доносятся обрывки телепередач, чьи-то вздохи и всхлипы, звон посуды, тонкий собачий лай. – Так что ты хотел рассказать мне о Викторе, дружок? – Деньги вперед. – Хорошо, – поколебавшись секунду, Субисаррета достал бумажник из внутреннего кармана пиджака и вынул купюру в пять евро. Но не отдал ее ушлому цыганскому засранцу, – помахал бумажкой в воздухе. – Я слушаю. – Виктор – нищеброд. И он не водит к себе шлюх. – Небогато. – Виктор – странный. У него не все дома. И он должен мне двадцать евро. – Ничем не могу помочь. – Вы – не его друг. – Нет. – Потому что у него нет друзей. Он никому не нужен. Никому не был нужен до вчерашнего дня. – А что же произошло вчера? – Он всем резко понадобился. – Кому? – Э-э… Судя по всему, с купюрой все же придется расстаться. – Так кому мог понадобиться Виктор Варади? – Пять евро, – снова напомнил мальчишка. – Держи. – Одному типу, – процедил засранец, как только деньги перекочевали в его ладонь. – Раньше я его здесь не видел. Никогда. И одет он был так же, как и вы. – Да? – озадачился Субисаррета. – Такой же гребаный чистюля. – Значит, чистюля искал Виктора? – Он просто спросил, где живет Виктор. – И ты его проводил? – Он сказал, что провожать его не нужно. – А потом? – Потом они уехали, Виктор и тот тип. Я видел, как они вдвоем выходили из подъезда. Минут через двадцать. Может, через полчаса. Сели в машину Виктора и уехали. – Когда это произошло? Днем, вечером? – Во второй половине дня. – Ближе к вечеру? – Около четырех. – А что это был за тип? Ты можешь его описать? – Наверное. – Ну? – Десять евро, – распялив рот в ухмылке, заявил юный вымогатель. – Мы договаривались о пяти, – напомнил Субисаррета. – И ты их уже получил. – За Виктора. А тот тип стоит дороже. Самое время вынуть полицейское удостоверение. А лучше – ухватить цыганского засранца за грудки и уже потом вынуть удостоверение. Но, вместо удостоверения, инспектор, тяжело вздохнув, вынимает десятку и сует ее в руки мальчишки. – Слушаю. – Он черный. – Черный? – Ну да. Черномазый. Негр. Высокий. С такими маленькими косичками на башке… – Дредами? – Ну да. Чертова уйма косичек. А еще у него был золотой медальон. – И кожаные браслеты? – Браслетов я не видел. Дреды. Золотой медальон. Все это вкупе с «чистюлей» и «черномазым» выдает в неизвестном Исмаэля Слуцки – саксофониста, проживающего в той же гостинице, где работает Виктор Варади. Что может связывать респектабельного постояльца отеля и человека из обслуги, даже имя которого нет необходимости запоминать? Уж точно не детская дружба. – Вспомни хорошенько, что сказал тебе тот тип. – Он спросил, не знаю ли я парня по имени Виктор. – И все? Фамилию он не называл? – Нет. Но я сразу понял, о ком идет речь. Виктор здесь один. – А потом? – Потом спросил, где он живет. – Он не знал точного адреса? – В руках у него была маленькая бумажка, он все время в нее пялился. – Тот тип… Он был похож на парней, которые шляются по набережной? – Черномазых барыг со всякой фигней? Нет. – А на кого он был похож? Лицо цыганского засранца выражает страдание: очевидно, интенсивная умственная деятельность дается ему с трудом. – Он был похож на черномазого, – изрекает, наконец, мальчишка. – У которого водятся денежки. И в каждом кармане по лопатнику. При первой встрече с Исмаэлем сходные, хотя и не столь вульгарные мысли промелькнули у самого Субисарреты, а еще он подумал о принце крови. – И что? Ты, должно быть, облегчил его лопатники на пару-тройку монет? – Нет, – в голосе засранца не слышно сожаления. – К такому за просто так не подъедешь… А к полицейскому инспектору, значит, можно?.. Икер испытывает совершенно иррациональное желание удавить засранца. Но вместо этого ограничивается вопросом: – Это еще почему? – Потому. Связываться с таким – себе дороже. Цыганские засранцы вне зависимости от возраста – отличные психологи. Разбираться в людях, пусть и интуитивно, – основное условие выживания во враждебном мире. Очевидно, чистюля Исмаэль в глазах мальчишки – намного более серьезная фигура, чем полицейский инспектор Субисаррета; но на чем зиждутся подобные умозаключения?.. Исмаэль – вежливый и воспитанный молодой человек, талантливый саксофонист, от него не исходит никакой опасности. Неужели чумазый щенок увидел в нем что-то, что оказалось скрыто от Икеровых глаз? |