Онлайн книга «Джекпот для лоха»
|
Колотунчик повернулся на голос и узнал коммерческого директора Фёдорова. Его побаивались, потому что знали – если что, может и в ухо зафинтилить. Иди потом, жалуйся в профсоюз… – Так, а что еще делать? – спросил он, подобравшись. – Иначе колотунчики, и жрать нечего будет… – Правильно мыслишь, товарищ пролетарий! – добродушно улыбнулся Фёдоров, что Пашку не успокоило, а насторожило еще больше. – А акции наши у тебя есть? – напрямую спросил Ураган. – Откуда? Я свои давно выкинул, еще до того, как скупать начали. Потом пожалел, колотунчики… – А кто скупать начал? – насторожился Фё-доров. – Да все! – Колотунчик оперся на лопату, вытер пот со лба. – То один подходит, то другой. Вот к Говору этот подкатывал, из парткома. Ну, из «Артемиды» который… – Да ну? – изобразил удивление Фёдоров. Это всегда делает собеседника более разговорчивым: простые люди любят удивлять других, может, потому, что это им редко удается. – Ну, – кивнул Пашка. – Это его друг закадычный. – И чего? – Работу ему предлагал. Акции скупать у работяг. Агромадные деньжищи предлагал. В этих, как его, колотунчики… В долларах! – Ну, ну, – Фёдоров напрягся, как охотничий пес, взявший наконец след. – И чего он? Согласился? Колотунчик пожал плечами: – Тогда вроде нет. А потом – не знаю. Чего-то он в последнее время деловой стал, с работы отпрашивается, все думает, аж лоб весь изморщинил… Может, и согласился! Пашка почесал затылок: – У него и у самого этих акций мешок, а может, и два. Он их специально собирал. Выкупал у ребят, выброшенные поднимал… Да вот недавно Матвеич ему целую пачку своих отдал. Говорит: хочешь – выброси, а хочешь – себе возьми… Так он себе взял, я видел. Фёдоров с трудом сохранял на лице видимость безразличия: – А зачем ему? – Думает, что когда-то за них хорошие деньги давать станут. Вот он сразу и выиграет… – Доски на гроб! – вырвалось у коммерческого. – Что? – Ничего. Где он сейчас? – В отгуле. Фёдоров выдвинул вперед нижнюю челюсть: – Скажи ему, что я куплю все его акции. За хорошие деньги! – Ну, ладно, колотунчики… – Пашка шмыгнул носом. – Я скажу, мне что… * * * В дирекции «Сельхозмаша» шло очередное совещание. Узкий круг участников и закрытый характер выдавали, что оно посвящено не обычным производственным вопросам. – Так вот, дорогие коллеги, сходил я в народ, как вы мне советовали, – неспешно рассказывал Фёдоров, а Малышев и Вайс заинтересованно слушали. Многозначительный вид коммерческого директора выдавал, что тот подготовил какой-то важный сюрприз. – И выяснил, что главный акционер у нас не генеральный директор, не коммерческий, не главный инженер… И даже не старые акулы Смолин, Поленов и Станицын… – Давай, рожай, не тяни кота за хвост! – поторопил Малышев. – А кто? – А скромный дворник, который набрал акций аж несколько мешков! – Да ну? – изумился Вайс. – Кто такой? – Некто Говоров Андрей Иванович. – А, знаю я его, – кивнул Вайс. – Очень толковый электрик. Но какой-то нежизнеспособный, вот и попал под сокращение… Фёдоров бросил на него недобрый взгляд. – А ты здорово жизнеспособный? Да пятимесячный выкидыш в три раза жизнеспособней тебя! Если бы не я, ты бы уже давно продал все свои акции и убежал с завода! Сидишь за моей спиной и дрожишь. А когда сильного электрика в дворники перевел, не дрожал. А он, хоть и нежизнеспособный, задачи главного энергетика выполняет! – Я попрошу без оскорблений! – возмутился главный инженер. – На что вы намекаете? – Ты знаешь, как электрическую часть нового конвейера запускали? – презрительно скривился Фёдоров. Вайс пожал плечами: – У них там вначале были проблемы, потом все решили… – Кто решил? – Электрику настраивал отдел главного энергетика, как и положено! А кто у Клишина конкретно занимался, не знаю. Да и какое это имеет значение? – Действительно, Николай, ты это… Ближе к делу, – поддержал главного инженера Малышев. – К чему ты клонишь? – Да к тому, что ваш Клишин мало того что бездарность, он еще в прошлой жизни живет! И работничков подобрал себе таких же! Английского не знают, в чертежах не разбираются! Так они нежизнеспособного дворника пригласили! Говоров и языками владеет, и чертежи понимает. Он и досмотрел, что колебания в сети должны иметь определенные пределы. Поставили трансформатор, фильтр – и все проблемы отпали! – Вот как? Ну и суки! – покачал головой генеральный директор. Под его взглядом Вайс заерзал. – Откуда вы это взяли? – агрессивно спросил он у Фёдорова. – Вот отсюда! – Фёдоров поднял над головой лежащую перед ним папку. – Я собрал все про нашего главного акционера! – Ну, и что там? – поднял бровь Малышев. – Характеризуется очень положительно, даже удивительно для нашего времени, – усмехнулся коммерческий директор и принялся перелистывать страницы в папке. – Из хорошей семьи: мать учительница, отец – отставной военный. Отлично учился в школе и в институте. Прилежный работник, квалифицированный специалист. Вежлив, добросовестен, скромен, дисциплинирован, к карьерному росту интереса не проявлял… Руководители «Сельхозмаша» многозначительно переглянулись. – Всегда отдает долги, держит слово, ценит товарищеские отношения, обладает чувством благодарности, интереса к материальным ценностям не проявляет, живет очень скромно и этим удовлетворен, считает, что главные ценности человека – это честь и совесть, уважение к другим людям… – Лох, – то ли констатировал, то ли спросил Вайс. – Первостатейный, – кивнул Малышев, а Фёдоров засмеялся и с нажимом прочел: – Сокурсники и сослуживцы считали Говорова простаком, уважением у основной массы он не пользовался, его называли лохом… По кабинету прокатился сдержанный смешок. – А вот то, что нас интересует! – объявил Фёдоров и медленно продолжил: – Проявлял интерес к акциям завода, собирал их, выигрывал в шахматы, менял на талоны на водку и сигареты. Ему отдавали свои акции те, кто не верил в их перспективность. Некоторые выбрасывали акции, а Говоров их забирал себе. По предположительным оценкам, у него несколько мешков акций. – Ну, так и надо у него их купить! – не выдержал Малышев. – Продавать свои акции Говоров не собирается, так как надеется, что они резко возрастут в цене! – дочитал Фёдоров и закрыл папку. |