Онлайн книга «Дикий глаз»
На участок вошли пять человек, трое остались возле машин, Таня шла последней и незаметно заперла калитку. Теперь только бы не ошибиться. Участок хорошо освещался из окон дома. Таня скользнула взглядом по лицам и бросилась в объятия к кому надо. Что это? Родственное чутье или наметанный глаз? – Девочка моя! С тобой все в порядке? – Конечно. Ее голова лежала на плече отца, она осторожно взглянула на веранду второго этажа, заметила, как шелохнулась занавеска: Данила задел ее объективом. – Идем в дом, – быстро сказала девушка. Увидев накрытый стол, Вербин расплылся в улыбке. – Ты умница. Но как видишь, ртов оказалось больше. За стол сядем впятером. Двое охранников остались на участке, в дом отец впустил троих. – Я запекла индюшку, так что еды на всех хватит. Господа, тащите табуретки с кухни. Я сяду здесь, поближе к двери, мне придется бегать тудасюда. Охранники задернули занавески на окнах, уже плюс, щеколда на двери осталась открытой. Минут через десять все уселись за стол. Начали разливать коньяк. – Что с твоими глазами, милая? – спросил Вербин. – Они на месте. – Они потемнели. – А, это линзы. Ты же не хотел, чтобы кто-то знал, что я поехала на дачу. В машине валяется рыжий парик и дурацкое платье, которое я не ношу. – Сообразительная. Но сейчас-то линзы можно снять. – Очень болезненный процесс. На ночь сниму. Ешьте, вы же проголодались с дороги. Выпили. Все, кроме отца, следили за дочерью хозяина и стали пить только после нее. Коньяк разливался из одной бутылки. «Неужели эти идиоты, – подумала Таня, – предполагают, что я подсыплю яд в напиток? Какой примитив». – Ты документы привезла? – спросил Вербин. – Конечно. Они в машине, сейчас принесу. Она встала из-за стола, на пол упала ее зажигалка-передатчик. Один из телохранителей успел поднять ее первым и положил на стол. – Ты куришь? – удивился отец. – Баловство. Я сейчас вернусь. Таня умела держать себя в руках, но все складывалось не так, как она рассчитывала. Выйдя на веранду, а потом на улицу, она увидела двоих оставшихся телохранителей. Они стояли на участке возле ее машины, курили и тихо разговаривали. Еще трое были на улице. Сквозь такой кордон непросто проскочить. Девушка улыбнулась. – Мне надо папину папку забрать из машины. – Пожалуйста, пожалуйста. Они посторонились. Таня открыла дверцу и запустила руку под сиденье. Там помимо папки лежал ее «Бульдог» с серебряными пулями и телефон. Револьвер она сунула за пояс джинсов, прикрыв его блузкой, похожей на распашонку, телефон сунула в нагрудный карман, папку взяла в руки. – Спасибо, мальчики. Может, зайдете в дом? – Ничего, нам и здесь неплохо. Вернувшись, Таня закрыла дверь на щеколду. Самое ужасное произошло, когда она вошла в комнату. Тот парень, что поднял ее зажигалку, взял ее, поднес к сигарете и начал щелкать. Раз, два, три, потом пробормотав: «Бензин кончился», отложил ее в сторону. Но Данила уже получил сигнал спускаться вниз с включенной камерой. За столом сидели четверо, слишком много. Таня протянула Вербину папку: – Здесь все, что было бумажного в сейфе. Она умышленно поправила в волосах гребень с изумрудами. – А где же браслет? Обычно ты его не снимала с руки. Таня, словно не услышав вопроса, обратилась к соседу: – Будьте любезны, принесите индейку из духовки. – С удовольствием. Телохранитель отправился на кухню. Теперь их трое. Таня запустила руку под стол и сорвала пистолет «Стечкина», приклеенный скотчем, потом встала и открыла огонь. Отца она только ранила и сделала это умышленно, двое телохранителей получили пули в лоб. Оглянувшись, увидела на пороге Данилу с камерой, снимающего бойню. Рванула его за рукав и, втащив в комнату, бросилась на пол. С кухни вбежал охранник с пистолетом в руке. Он не ждал выстрела с пола и был сбит первой же пулей. Закрытая на щеколду дверь едва не прогнулась под мощным ударом. Очевидно, ее пытались выбить плечом: бывшие на участке охранники услышали выстрелы в доме. Но те, что у ворот, ничего не могли слышать. Таня достала мобильник и набрала номер 40440, через секунду земля сотряслась. Отбросив пистолет, девушка крикнула: – Данила, снимай! Она достала свой «Бульдог», подошла к отцу, истекающему кровью, и тихо сказала: – Не сомневайся, папочка, я такой же оборотень, как ты, и так же безжалостна и коварна. Он смотрел на дочь ошалелым взглядом, что-то хотел сказать, но не успел. Серебряная пуля врезалась ему в переносицу. Таня сунула револьвер за пояс, выхватила из-под шкафа охотничий карабин, заряженный патронами с картечью, и вышла в коридор. – За порог ни шагу! – крикнула она Даниле. Удары в дверь становились все сильнее и сильнее. Таня выждала момент, открыла щеколду и прижалась к стене. Еще удар, и оба телохранителя с бревном в руках влетели в дом и промчались до лестницы, где и распластались на ступенях. Вслед им полетела картечь, выпущенная двумя залпами. Она превратила охранников в кровавое месиво. – За мной, Данила! – крикнула Таня, передергивая затвор. – В машину, ложись на заднее сиденье! О том, что ворота не заперты, никто из внешней охраны не догадался. Данила выполнял все ее приказы, не выключая камеру. Таня села за руль. Пламя пожара полыхало в полнеба, на улице было светло как днем. – С богом, любовь моя! – засмеялась Таня, завела мотор «Вольво». Это был смех дьявола, торжествующего победу. Машина с разгона ударила по воротам, створки разлетелись в разные стороны. Правая ударила по джипу и сбила с ног тех, кто пытался вышибить калитку. Распахнутые створки временно преградили дорогу джипам, но через секунду охрана будет стрелять им в спину. Решение Таня приняла мгновенно – свернула к главным воротам, в объятия оставшейся там охраны. Она уже свернула на прямую и увидела полыхающее здание в конце поселка. Непробиваемые ворота оказались открыты, у будки – только один охранник, остальные умчались на пожар. Таня крутанула руль вправо и выскочила на полной скорости из ворот, едва не столкнувшись с вереницей пожарных машин, для которых и открыли железные створки. Она успела увернуться от столкновения и едва не улетела в кювет, с трудом удержав автомобиль на дороге. Под наклоном в сорок градусов миновала шесть красных машин, только благодаря высокой скорости и хорошей резине, не позволявшей сползти со склона и перевернуться. |