Книга Главный принцип гадания, страница 6 – Марина Серова

Вместе со мной по перрону так же бесцельно слонялось еще десятка три встречающих, провожающих и отъезжающих. Последних было совсем немного; поезд этот не был самым удобным для поездки из нашего города в Москву.

На плече у меня висела спортивная сумка, в сумке было проделано отверстие, в которое выглядывал объектив портативной видеокамеры. Я собиралась снять на пленку процесс высадки-посадки в интересующем меня вагоне, но не была уверена, что главные действующие лица будут рады принять участие в съемках. Поэтому придется действовать скрытой камерой. Для этой цели я заранее присмотрела в здании вокзала одно симпатичное окно, напротив которого, как я установила еще вчера, как раз и останавливается пресловутый десятый вагон.

Наконец поезд прибыл. Я поспешила занять позицию в проеме облюбованного окна.

Рабочий тамбур десятого вагона остановился точнехонько напротив меня, как это и предполагалось.

Из тамбура, не торопясь, вышел проводник – невысокий невзрачный казах лет сорока пяти. Несколько человек сошли с вещами, очевидно, прибыли на место назначения; еще несколько – без вещей, выскочили в спортивных костюмах и по-спортивному же резво бросились бежать вдоль перрона, предварительно ошалело покрутив головой в разные стороны. С этими тоже все ясно – побежали в буфет, дорога дальняя. Несколько человек с вещами вошли в вагон, кто-то вышел покурить. Словом, решительно ничего необычного, а тем более подозрительного.

Когда поезд тронулся, я выключила камеру и отправилась домой совершенно разочарованная. Ничего-то я не увидела, даже через обещанную мне гаданием пелену.

* * *

Вечером я несколько раз просмотрела видеозапись, сделанную на вокзале. Качество было вполне приличное, но ничего интересного для себя я так и не обнаружила.

Тем не менее следовало подвести некоторые итоги.

Итак, на данный момент единственная зацепка, – это сомнительное заявление поездной бригады, что Субботина они якобы не помнят. Возникает вопрос: если они лгут, то что скрывается за этой ложью? Стал ли Юра случайным свидетелем какого-либо преступления и за это поплатился жизнью? Или его приняли за кого-то другого? Тогда за кого? Где он пробыл несколько дней и почему был весь исколот и накачан наркотиками?

Вопросов много, а ответов ни одного. Но не станем торопить события, будем верить, что скоро пелена рассеется.

* * *

Поезд с интересующей меня бригадой должен был вернуться из Москвы через день.

В нужное время я с камерой была на своем боевом посту.

Все было примерно как в прошлый раз: люди выходили, входили, бегали в буфет – словом, все шло своим чередом. Только проводник на этот раз был другой, худощавый, среднего роста и возраста, похожий на кавказца. Его напарник, казах, которого я видела прошлый раз, тоже вышел на платформу, зевая и потягиваясь.

Поезд честно простоял положенные по расписанию одиннадцать минут, дал прощальный гудок и отправился в свою родную Алма-Ату. А я несолоно хлебавши – к себе домой.

Дома, приняв ванну и неторопливо выпив чашечку кофе, я, влекомая исключительно чувством долга, с отвращением стала просматривать сегодняшнюю запись. Камера могла зафиксировать только то, что я уже видела, а то, что я видела, никакого интереса не представляло.

Телефонный звонок заставил меня прервать нудный просмотр.

На радостях, что появилась законная причина хоть ненадолго отвлечся от неприятной обязанности, я нажала «стоп» на пульте дистанционного управления, и на экране телевизора застыл кадр, изображающий выход из вагона какого-то неизвестного мужчины с «дипломатом» в руках и легкой улыбкой на лице.

Бросив пульт дистанционного управления на диван, я схватила лежащую там же телефонную трубку.

– Алло.

– Танечка, добрый вечер.

Снегирев. Его только мне и не хватало.

– Здравствуйте, Игорь.

– Что-то я вас давно не видел, хотелось бы узнать, как ваши дела.

Улыбка на лице мужчины с экрана телевизора была явно издевательской.

– Вы считаете, что два дня это много? – сварливо поинтересовалась я.

– Неужели прошло всего два дня? Мне показалось, что гораздо больше.

– Могли бы уточнить у своей секретарши, на мой взгляд, это весьма трезвомыслящая девушка.

– При чем тут Анжела? – искренне удивился Снегирев. – Мне кажется, что у вас просто плохое настроение, – наконец догадался он.

– Оно не просто плохое, а прямо-таки отвратительное!

Мне почудилось, что ухмылка на лице мужика в телевизоре стала еще кривее и противнее. Что за мерзкая рожа!

– Очень жаль, я хотел пригласить вас на ужин в какой-нибудь приятный ресторанчик, но, боюсь, теперь это будет совсем не просто.

– Сегодня я никак не смогу. У меня куча дел, да и настроение, как вы заметили, неподходящее. В другой раз с удовольствием, а сегодня повеселитесь без меня.

– Нет уж, один я не пойду, а больше мне не с кем. Подожду другого раза. Не буду вам мешать, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Игорь.

Отключив и бросив трубку на диван, я вернулась к своей куче дел. А именно к видеомагнитофону.

Мужик, еще раз ехидно улыбнувшись, сошел на перрон и исчез с экрана. Я досмотрела ролик до конца и мужественно решила просмотреть еще раз первый ролик.

Я перезарядила кассету и уставилась в телевизор из чистого упрямства, будучи на волосок от того, чтобы обозвать себя дурой и разреветься, как это дурам и положено.

Внезапно на экране мелькнуло нечто привлекшее мое внимание. Я даже не успела понять, что именно. Я вернула пленку назад и включила покадровый просмотр. Кадры методично сменяли друг друга, и наконец вот оно! Я остановила пленку. С экрана на меня, на этот раз злобно ухмыляясь, смотрел в упор тот самый мужик, на которого я любовалась несколько минут подряд.

Вот это сюрприз! Я еще раз просмотрела обе пленки. На обеих этот мужчина с одним и тем же желтым кожаным «дипломатом» в руке заходил в вагон, а минуты через три выходил обратно. Все с тем же «дипломатом».

Странная регулярность. Допустим, ему что-то переслали из Казахстана, а он что-то отправил в ответ. Допустим. Но с кем? Обычно для этого используют проводников, но дело в том, что во время второго визита оба проводника стояли на перроне! Значит, кто-то находился в вагоне, и этот кто-то так же, как проводники, ездит туда и обратно, причем регулярно. Как говорится, еще не факт, но уже предмет для проверки.

Я достала фотоаппарат и сделала несколько снимков мужчины прямо с экрана телевизора. Завтра утром отдам проявить пленку и отпечатать фотографии.

Я вдруг почувствовала зверский голод. Интересно, который час? Начало девятого, еще совсем не поздно. Самое время поужинать и выпить бокал-другой шампанского.