Онлайн книга «Разбитое сердце богини»
|
– Я серьезно, – сказал он, интонацией подчеркивая каждое слово. – Я тоже. – И зачем же она уехала в Сибирь? – Нашла какую-то целительницу. Будет лечиться от алкоголизма. Ее сын погиб, несчастный случай, и после этого тетя Надя стала много пить. Он ведь единственный ребенок у нее был. К тому же муж давно ее бросил… – Сплошные трагедии, – пробурчал безымянный полицейский, плюхаясь в кресло. – А вы, значит, в ее отсутствие присматриваете за цветочками. – Говоря, Александр снял со стула несколько газет, просмотрел заголовки. – У нее много растений. Она меня попросила за ними ухаживать, пока ее не будет. Что в этом такого? – Можно взглянуть на ваш паспорт? Я выдвинула ящик стола, достала документ с двуглавым орлом, в просторечии именуемым «мутантом». Черт побери, а ведь я родилась в совсем другой стране, той, которая называлась СССР. Герб с колосьями, красный флаг с серпом и молотом, бодрый гимн на последней странице обложки каждой тонкой тетрадки в линейку. Союз нерушимый и так далее. Кто мог подумать тогда, что всему этому так быстро и бесславно придет конец? – Здесь написано, – заметил Авдеев, листая страницы паспорта, – что вы зарегистрированы во Владимирской области. – Вы собираетесь меня арестовать за то, что я живу не там, где зарегистрирована? – рассердилась я. – Вам что, делать нечего? – Зачем куклы? – тоскливо спросил полицейский с кресла. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. – Ты что, ими торгуешь? – Нет. Делаю для себя. – Кукол? – Нет, только платья к ним. – В смысле? По-моему, следователь удивился впервые с того момента, как переступил этот порог. – Ну, беру фото какой-нибудь модели, – начала я рассказывать. – Не современной, современную одежду шить неинтересно. Ворт [2] там, к примеру… это девятнадцатый век… Или Жак Дусе [3] , или Мадлен Вионне [4] … Фотографии тогда были черно-белые, но описания цветов найти можно. Ну, и воссоздаю платья, которые мне нравятся, на куклах. – Что, прямо так воссоздаете? Во всех деталях? – Да. Конечно, если на платье нашит жемчуг, вместо него приходится использовать бисер такого же цвета. Ну и редкие ткани… типа шелкового муслина, например, приходится шифоном заменять. Тафта, которая была тогда, тоже не та тафта из полиэстера, которая сейчас продается. Но это все ерунда, самое сложное – вышивка. Вот с ней приходится повозиться. Взять, к примеру, наряд цвета зеленой воды от Вионне, там половина платья покрыта вышивкой. – Цвета зеленой воды? Это что такое? – Просто у французов своя система обозначения цветов, они любят каждому оттенку давать точное название. Зеленая вода – это нежный светло-зеленый. – Вы и французский знаете? – Только на уровне перевести надписи к фотографиям. Не больше. Да там ничего особенного – кто делал платье, из какого материала, какого оно цвета. – По-моему, у тебя точно не все дома, – буркнул полицейский. Я подавила желание сказать ему что-нибудь этакое, о чем позже могла бы пожалеть, и спросила, подпустив в голос язвительности: – Вы пришли, чтобы о куклах со мной беседовать? – Нет, конечно. Ты же прессу читаешь. – Александр показал на газеты. – И что? – Тут же ясно написано: любой, у кого есть информация для следствия… – А при чем тут я? Он подошел к столу, снял с него ворох обрывков батиста и парчи. Под ними обнаружился увесистый том. – «Кукольная энциклопедия». – Александр повернулся ко мне. – И на суперобложке пятно. Это ты, Татьяна. – Что – я? – Это ты была неподалеку и спряталась за дерево, когда убивали Алексея Шарлахова. А потом ты уронила книгу в лужу, когда убегала после убийства. Эту энциклопедию. – Вы расследуете это дело? – глупо спросила я. – Нет, он куклы ищет, блин, – ответил за начальника полицейский, злобно сверкнув глазами. – Выставку хочет устроить. Как вспомню, сколько мы тебя искали… – Спокойно, Серега. У следователя был ровный, лишенный всяких эмоций голос, которым часто бывают наделены представители власти, знающие цену – и ей, и себе. – Вряд ли я чем-то смогу вам помочь, – честно сказала я. – Я стояла далеко. И вообще, я так испугалась, что мало что запомнила. Закурлыкал сотовый. Авдеев сунул руку в карман, взглянул на дисплей, слегка поморщился. – Да. Слушаю. Понял. Спасибо за информацию. Отбой. – Я понимаю, что ты мало что видела. Но тем не менее мы обязаны тебя допросить, как свидетеля. И не здесь, а в управлении. – Мне придется ехать с вами? – без всякого энтузиазма спросила я. Постылая табакерка, в которой остановилось время, в то же самое мгновение вдруг нечувствительно обратилась в надежное убежище. Даже так: прибежище от внешнего мира. Книги. Цветы. Куклы. Дело, которое я люблю и которое мне удается. Воссоздавать косой крой Вионне, я вам доложу, не так-то просто. А кружевные мечты Дусе в нежнейших пастельных тонах – это вообще отдельная тема. Словом, я не хочу никуда отсюда уезжать. – На пару часов, – сказал следователь. – Потом мы отвезем тебя обратно. Я подумала, что мне взять с собой. Надо было, конечно, захватить документы и на всякий случай – деньги, если меня все-таки не станут доставлять домой после допроса. Но будь моя воля, я взяла бы одну из своих кукол. Просто чтобы не забыть, что в этом мире есть не только убийства, следователи и свидетели. Впрочем, если бы я взяла с собой на допрос куклу, меня бы точно признали умалишенной. Подавив вздох, я отыскала глазами бледно-зеленый цветок на кактусе. Мне показалось, что он качнулся, когда я выходила из комнаты, словно желая меня ободрить. Кое-как я влезла в светло-желтую куртку, надела кроссовки. Очевидно, выражение моего лица было красноречивее некуда, потому что следователь, который уже вышел, аккуратно придержал ладонью дверь, чтобы я ненароком не вздумала захлопнуть ее под носом у моих стражей. |