Онлайн книга «Легкомысленные»
|
Я замерла у стойки, следя за ним. Что его так расстроило? Знал ли он, что меня не было с ним этой ночью? Может быть, мы с Келланом вели себя не так тихо, как я надеялась? В комнате воцарилась странная атмосфера. Он подошел ко мне и уже было потянулся, но замер. Я совсем извелась, и мое дыхание начало учащаться. Мне было ясно, что покажется странным, если я не спрошу Денни, в чем дело: его сокрушенный вид никогда не оставался без вопросов, но мне не хватало воздуха, чтобы заговорить. И я боялась спросить. И вот заговорил он. – Ты сбежала от меня, – прошептал он. Сердце прибавило скорости втрое, перед глазами все поплыло. О черт, сейчас я грохнусь в обморок прямо перед ним. – Что? – пискнула я. – С утра. – Денни кивнул на диван. – Я спустился раньше, а ты спала тут. Не хотел тебя будить… Сердцебиение начало успокаиваться. – О… Убитый вид Денни вернулся, едва он взял меня за руку. – Кира… Я в чем-то провинился? Я немедленно замотала головой и дважды сглотнула, прежде чем смогла издать звук. – Нет… Нет, конечно же нет. – Честно? Мне кажется, что между нами стена. Мы всегда разговаривали, и я знал все твои мысли, а теперь понятия не имею, о чем ты думаешь. Я вновь проглотила слезы. – Может, расскажешь? С секунду его печальные карие глаза шарили по моему лицу, затем Денни осторожно потянул меня за руку в гостиную. Я умоляла себя не разреветься, как накануне. Мы сели на диван вплотную друг к другу. Денни уперся локтями в колени, потом чуть пригладил волосы и посмотрел на меня: – Тебе здесь хорошо? Акцент был силен: Денни сдерживал чувства. Я покачала головой отрицательно, но ответила утвердительно. Это прозвучало странно, и Денни смутился не меньше меня. – Дело в Келлане? – шепнул он, и мой желудок свело, как будто бы подкатывала тошнота. Значит, вот оно? Я знала, что побелела, как призрак, и готова была задохнуться в любую секунду. – Тебя достало его поведение? Больше не хочешь с ним жить? Меня отпустило. Он спрашивал не о романе – всего лишь о девицах Келлана. Для Денни затрещина в баре была последней причиной моего огорчения, но с тех пор очень многое изменилось. Келлан любил меня, любил всем сердцем. А я… – Нет, он замечательный. Да мы с ним почти и не видимся, – ответила я тихо, все еще путаясь в мыслях. – Так он и не появлялся в последнее время. Эти слова прозвучали озадаченно, и я поморщилась, недовольная тем, что вложила ему в голову свершившийся факт. Я ждала следующего вопроса – единственного разумного: не потому ли ты ходишь всю неделю как в воду опущенная, что он уехал? А давеча вернулся, и ты сорвалась? Потому что занималась с ним любовью, а после терзалась в моих объятиях? Однако вопрос, который он задал, ударил больнее, чем все те, что я себе вообразила. – Значит, дело во мне? Тебе плохо со мной? – спросил он так тихо, что я еле разобрала. Обхватив его руками, я попыталась придержать всхлип. – Нет, я люблю тебя. – Голос все же подвел меня, дрогнув. – Мне хорошо с тобой. «Не спрашивай больше ни о чем. Не выведывай, что я натворила. Не покидай меня…» Денни тоже обнял меня и притиснул к себе, как будто я вырывалась, а не прижималась. – Тогда переезжай ко мне в Брисбен. Я отшатнулась и ошеломленно уставилась в его по-прежнему пустые глаза. – Что? – Когда закончишь учебу… Поезжай со мной в Австралию. Он чуть ли не маниакально изучал мое лицо, пытаясь определить мою реакцию. Не веря ушам, я моргнула. Мы никогда не говорили о переезде на его родину – лишь о поездке на зимних каникулах. – Но почему? – Я кое-кому позвонил. Там мне в любой момент светит по-настоящему классная работа. Мы можем перебраться туда. Это неподалеку от моих родителей. Они будут рады, что мы под боком. Акцент Денни начал усиливаться, как только он повел речь о родителях. – Но это такая даль, Денни… – Он не мог увезти меня от Келлана дальше. – А как же моя семья? – Будем ездить к ним сколько захочешь, Кира. На праздники. В отпуск. Как пожелаешь и когда заблагорассудится. – Он нежно погладил меня по щеке. Я улавливала в его тоне нотки отчаяния. Он действительно желал этого. – В Австралию? Я не знала, что ты хочешь вернуться. – Это грандиозное предложение… – Денни взглянул себе под ноги, потом на меня и прошептал: – Там можем и пожениться. Мое сердце застучало подобно молоту. Мы никогда не заговаривали о свадьбе. Мне было нечего сказать. В голове моментально пронесся миллион мыслей о жизни в Сиэтле с Келланом и о жизни за тысячи миль отсюда с Денни. Последний чуть взъерошил мне волосы, и я взглянула на его красивое опечаленное лицо. – Мы будем счастливы там. – Денни дернул кадыком. – Я буду идеальным мужем. Может, когда-нибудь и отцом… Голос его сорвался, а мои глаза уже были на мокром месте. Я тоже видела грядущее, которое он живописал, и эта картина была не менее замечательной, чем та, что нарисовал Келлан. И я понятия не имела, как сделать выбор. Денни снова погладил меня по щеке, привлек к себе и ласково поцеловал. Я закрыла глаза, тая в его объятиях и обдумывая его предложение – оба предложения. Он взял мое лицо в ладони и поцеловал глубже, а я ответила тем же. Он резко встал, нагнулся и подхватил меня. Ноша его ничуть не тяготила – Денни был очень силен, – и всю дорогу наверх он продолжал меня целовать. Когда мы шли мимо двери Келлана, я нарочно прикрыла глаза. Впервые за время наших отношений мне было странно с Денни. Мы любили друг друга неистово и отчаянно, как никогда раньше. Это и тешило сердце, и разрывало его. То был предельный восторг, сочетавшийся с сокрушительной скорбью. Любовь воистину расцветала и воистину умирала. Казалось, что мы пытаемся удержать нечто, утекавшее сквозь пальцы, и мы не понимали почему. Конечно, я знала больше, но едва ли намного. Моему рассудку оставалось недоступно уразуметь, как я могла отбиться от столь теплой, чуткой и заботливой души. Потом он гладил мои волосы, а я прикорнула у него на плече, чувствуя себя бесконечно виноватой. Это убьет Келлана. С утра перед уходом он не мог не знать, что оставалась хотя бы возможность того, что Денни захочется… От этой мысли стало еще хуже. Затем я испытала угрызения совести из-за того, что обращалась с Денни не вполне любовно, и гневно смахнула слезу. Меня утомило чувство вины. Келлан был прав: мне так или иначе придется выбирать. – Кира, с тобой все хорошо? |