Онлайн книга «Дело толстых»
— Нет. Тарасов изобразил бровями недоумение: — Но… ведь он исчез? На звонки не отвечает… — В этом нет ничего необычного, — холодно произнесла хозяйка кабинета. — Когда Борис Аркадьевич отдыхает, на звонки он предпочитает не отвечать. — Куда он собирался уезжать? — Куда-то на острова с мягким климатом, — четко, но ничего не определяюще ответила женщина. — Он вам не сказал? — искренне поразился Тарасов. Супруга Марьюшка требовала от капитана отчета обо всех передвижениях в нерабочее время. — Говорил. Но я боюсь ошибиться. У меня географический кретинизм, и названия — Гаити, Таити, Карибы, Мальдивы — я путаю. Спросите у секретаря, обычно заказом билетов ведает Юлия. Или позвоните в турагентства. — Хорошо, — вздохнул Тарасов. — Но все же, вас не удивило, что, собираясь уехать в пятницу, он отбыл в четверг? — Нет. Михаил Валерьевич повертел в руках бесполезную ручку и задумчиво надул губы. — А-а-а… о каких-нибудь пансионатах в средней полосе России вы от мужа не слышали? — Нет. — Кто-нибудь, кроме вас, мог знать о планах Бориса Аркадьевича? — Кто-нибудь мог, но мне об этом не известно. Женщина категорически не шла на контакт, и сердиться на нее за это капитан не мог. В каждой семье свои привычки… — Марта Игоревна, что вы думаете о трупе собаки, появившемся в вашем офисе? — Многое вообще, но ничего конкретно. Тарасов двинул скулами: — Поделитесь, пожалуйста, вашими соображениями. Марта Игоревна откинулась на мягкую спинку кожаного кресла, легонько оттолкнулась от стола и села к капитану в полуанфас. — Я не уверена, — глядя в окно, медленно начала она, — что в морозильный шкаф положили именно труп Тяпы. Тяпа не единственный тойтерьер в мире. Думаю, возникновение мертвой собаки на празднике — чья-то глупая, злая шутка. И кстати, — резко развернулась женщина, — если бы погиб именно Тяпа, Борис Аркадьевич никуда бы не уехал… — Кто мог так подшутить? — И над кем, — добавила Гольдман. — Над Юлей, чей день рождения мы праздновали? Надо мной, над Борисом Аркадьевичем? Как видите, вариантов множество. Но какой из них верен? Увы, Михаил Валерьевич, я ничем не могу вам помочь. — Гольдман посмотрела капитану прямо в глаза и проговорила со слабой усмешкой: — И умоляю вас, господин Тарасов, не спрашивайте меня, есть ли у Бориса Аркадьевича враги. Капитан хотел спросить как раз об этом, но, удивленный прозорливостью коммерческого директора, лишь вытянул губы дудкой и покачал головой. — У каждого есть враги, — четко произнесла Марта Игоревна. — У меня, у вас и у кошки моей соседки. — Но соседских кошек не травят труднодоступным ядом, — парировал капитан. Если бы Марта Игоревна на это возражение спросила: «Каким ядом?» — то Михаил Валерьевич тут же откланялся бы. Но госпожа Гольдман проявила редкое для женщин отсутствие любопытства: — Повторяю, то, что мертвая собака — Тяпа, не есть факт. Михаил Валерьевич почувствовал зуд интуиции в области желудка и послал очередной вопрос: — Вы давно живете врозь? Марта Игоревна посмотрела на визитера как на надоедливого хама, но сдержалась, сцепила в замок тонкие пальцы и отвела взгляд: — Четыре с лишним года. — Позвольте узнать почему? — Борис Аркадьевич отшельник. Ему удобнее жить одному. — А вам? — И мне. У нас разный режим дня. — А друзья? — У Бориса Аркадьевича нет друзей. — Совсем? — Абсолютно. Я вам уже говорила, мой муж из породы отшельников. — Марта Игоревна, а вас совершенно не беспокоит его странное отсутствие? Гольдман нажала на селекторе кнопку и вызвала секретаршу: — Юленька, сделайте нам, пожалуйста, кофе. Или вам лучше чай? — обратилась она к Тарасову. Капитан изобразил бровями «без разницы», и красотка с разворота «Плейбоя» принесла ему чаю. Быстро, словно поднос стоял за дверью. Отпив горячего, с парком, кофе, Марта Игоревна стала любезней. — Михаил Валерьевич, хочу вам признаться. В четверг, за обедом в ресторане, мы с Борисом Аркадьевичем слегка повздорили. — Из-за чего? — Тарасов с удовольствием пил крепкий чай с хорошим ароматом и косился на бутерброды с икрой. — За последнее время мой муж сильно поправился. И никакие просьбы и уговоры сесть на диету на него не действовали. Вам, наверное, жена тоже на лишний вес пеняет? Тарасов отвел глаза от бутербродов с икрой и кивнул. — В четверг я сказала Борису, что, чем на острова ехать, лучше б в концлагерь на хлеб и воду отправился. — Марта Игоревна увидела мучения капитана и подвинула ближе тарелочку с бутербродами. — Попробуйте, пожалуйста, икра в этот раз невероятно удачная. — Пока Тарасов деликатно скушал два бутербродика подряд, хозяйка продолжала: — Могу предположить, что этот разговор стал последней каплей. Во вторник, завтра, мы открываем новый центр семейного отдыха — бассейны, водные аттракционы, шейпинг, тренажерные залы… Как вы думаете, Михаил Валерьевич, хорошо бы смотрелся разжиревший владелец подобного заведения на фоне спортивных снарядов? — Марта Игоревна грустно улыбнулась. — Плохо. Борис Аркадьевич и так не большой любитель официальных мероприятий, а тут… такое мощно-спортивное представление. Возможно, вместо курорта он лег в клинику. — Какую? — В любую. И не исключено, что инкогнито. — Так-так-так, — пробормотал Тарасов, — а почему инкогнито? — Мужчины не легко идут на пластику… А Борису Аркадьевичу требуется хирургическое вмешательство. — Жир отсосать? — неловко снимая с пиджака упавшую икринку, брякнул капитан. Марта Игоревна поморщилась: — Да. — И где нам его искать? — Где угодно, только не у шарлатанов. Борис осторожный человек, к шарлатану под нож не ляжет. Так что… самые дорогие, лучшие клиники. — Их много? Может быть, посоветуете, куда обратиться в первую очередь? Как я понимаю, пластическая хирургия — это ваш профиль… — Не совсем, — не согласилась Гольдман. — Через год будет нашим, а пока нет. — Ну все же, посоветуйте… — Я не понимаю, к чему такая настойчивость?! — перебила женщина. — Дайте человеку спокойно сделать свои дела! Или отдохнуть, в конце концов. Михаил Валерьевич решил показать, чьи уши торчат из-за его спины, и уныло произнес: |