Онлайн книга «Курс выживания»
– Зато отлично вписывается в модель поведения. Это твой психологический портрет: рядом только сильный мужчина. И когда тебе в самый критический момент кто-то предложил бы теплое дружеское плечо, ты бы не отпихнула Мельникова. Поверь, тебя подводили именно к этому. Это довольно известный психологический прием – довести человека до критического состояния и предложить помощь. – Но как они собирались довести меня до критического состояния?! – Вариантов развития сценария несколько, в зависимости от твоих поступков. – А конкретно? – Конкретно знает только непосредственный заказчик. На один шаг вперед, дальнейшее моделируется. Мельников и так не удержался, похвастался приятелям, как продвигается операция. То есть я знаю только о прошлом. – Как бы мне выйти на этого сценариста! – Дай время, выйдем, – сурово пообещал разведчик. – Мне тоже этот тип интересен. Но я о другом. Я только что показал тебе, какой сильный у тебя враг. Какой бы нестандартный ход ты ни выдумала, сценарист всегда тебя переиграет. Он профи, Софья, а ты даже не дилетант. Ты – жертва. – Не пугайте меня, Михаил Николаевич. – А я и не пугаю. Я трезво оцениваю ситуацию. Одной тебе не выпутаться. – И что вы предлагаете? – опустив плечи и глядя полковнику на первую пуговицу расстегнутой рубашки, спросила я. – Я могу нажать на Мельникова-младшего. Заставить прекратить игру. – Нажать? Заставить? – тихо переспросила я. – И что это даст? Такие типы, как Макс Мельников, не привыкли отступать. Вы его вынудите пойти на попятный, а через год, месяц или неделю он отомстит. За унижение. Поверьте, я неплохо знаю подобных людей, их нельзя оставлять за спиной… – Ты предлагаешь мне его посадить? Лет на десять за организацию похищения? – От этого только хуже будет, – отмахнулась я. – Посадим сынишку, и в моих врагах окажется еще и его папаша. – Дошло наконец-то, – удовлетворенно откинулся на стуле полковник. – Нет, Михаил Николаевич, не дошло. – Я упрямо подалась вперед. – Я по-прежнему считаю, что в данном случае открытая конфронтация неуместна. Таких типов нельзя оставлять за спиной. Их надо делать своими друзьями. Союзниками. – Объяснись? – нахмурившись, попросил Огурцов. – Ты собираешься сдаться? – Нет. Я стану так необходима для Максима Мельникова, что он сам попросит меня стать его другом. Без постели. Огурцов собрал на лбу морщины, подняв надбровные дуги, сел на стуле немного косо и побарабанил пальцами по столу. – Другом? – спросил наконец. – Мысль неплохая, но трудно выполнимая. – А вы послушайте сначала. Максима Мельникова надо держать рядом, в поле зрения. Так? – Ну… да. – И для этого я должна стать ему необходимой как глоток воздуха. Его надо поставить в условия, когда он сам захочет прекратить игру. Это его психологический портрет: никакого давления, только добровольное принятие решений. – У тебя ничего не получится. Я тоже таких людей знаю, Мельников – упертый, самовлюбленный тип. Отморозок. – Да. И на этом я сыграю. На его самовлюбленности и отмороженности. – Звучит разумно, но суть? Я на мгновение опустила глаза, потом подняла их снова на «старшего товарища» и сказала прямо: – Михаил Николаевич, мне кажется, будет лучше не посвящать вас в тонкости. Если у меня ничего не получится, то это будет только мой провал. – И усмехнулась. – А ваши погоны останутся на месте. Вам не нужен такой враг, как губернатор Мельников. Он никому не нужен… – Ты хорошо подумала? – Да. У меня было время. – Почему? – одним словом выразил некоторую обиду старый контрразведчик. Я взяла сигарету, помяла ее в пальцах и, тщательно подбирая слова, проговорила: – Михаил Николаевич, приезжая сюда, вы сказали, что считаете себя моим должником. Теперь мы в расчете? – Да. – А я не хочу доводить счет услуг до отрицательного для себя баланса. Простите. – Ты странная девушка, – то ли с осуждением, то ли с одобрением сказал Огурцов. – А вот скажите мне честно, господин полковник. Оказывая мне сейчас поддержку, вы считаете себя вправе рассчитывать впоследствии на ответную услугу? Скажите честно. Михаил Николаевич потер, помассировал ладонью шею и грудь, взял со стола пачку «Мальборо», потом отшвырнул ее обратно. И сказал так: – Врать не буду. Если когда-нибудь Интересы Государства пересекутся с моими личными симпатиями… я приду к тебе, Софья. Так что можешь баланс услуг не высчитывать. Спрашиваю в последний раз: помощь нужна? – Мне нужны порядочные люди, работающие за деньги. Профессионалы. У вас такие есть? – Как не быть, – вздохнул Огурцов. – Сколько человек тебе нужно? – Как минимум двое – мужчина и женщина. Мужчина с опытом наружного наблюдения, женщина, желательно молодая и привлекательная. – Подожди минутку, – прокряхтел полковник, достал из кармана брюк сотовый телефон и, подслеповато щурясь, нашел в нем нужный номер. – Алло, Анатолий Иванович, добрый день. Огурцов беспокоит… Есть работа, ты как?.. Да, да… Для меня лично. Точнее, для моего друга… Когда? – Полковник говорил быстро, что-то слушал, потом протянул мне трубку и буркнул: – На, договаривайся. Где, когда и сколько людей тебе понадобится. Анатолий Иванович, как и ожидалось, подошел к вопросу деловито и сухо. Я описала ему требования к наемным работникам и пообещала их встретить уже сегодня вечером. – Ну вот и все, Софья, – с некоторой печалью произнес старый, добрый рыцарь плаща и кинжала. – Если что, звони. Не откажу. Что-нибудь придумаем. – Спасибо, Михаил Николаевич. – От теплоты его голоса у меня даже в носу защипало. – Но я сама… побарахтаюсь. * * * Вечером следующего дня я вошла в дверь кабачка под стилизованно-старинной вывеской «Кабриолет». Обтягивающая короткая юбка, тонкая, почти прозрачная кофта и длинный жакет-туника – все в черном цвете – приковали внимание посетителей, а пара пацанов в углу заведения призывно поцыкала зубами. Помада на губах была на два тона ярче обычного, длинные гнедые волосы вольно болтались по плечам, я растерянно, с толикой озабоченности оглянулась по сторонам и, «не найдя» того, кто был нужен, села за свободный столик возле окна. Достала из сумочки сотовый телефон, набрала вызов и долго, хмуря подрисованные брови, слушала длинные гудки. Первый звонок, поступивший на мобильник девушки, приехавшей вчера из Москвы в составе «оперативной» группы из трех человек, был сигналом – я на месте, «объект» присутствует. |