Онлайн книга «Курс выживания»
– Наркоман? – хмуро уточнила Дуся. – Врач. Я даже не знаю, где искать этот кокаин. Где мне его подмешивают? В еду, в питье… или он нейтрализуется в пищеварительном тракте… Я ничего в наркотиках не понимаю! – И слава богу, – серьезно кивнула Колбасова и потянулась к своему кондуиту. Толстенной записной книге на все случаи жизни. Через минуту Дуся уже резво болтала с какой-то Анной Дмитриевной. – Послушай, дорогая, – бубнила она, – я тут одну несчастную деваху защищаю. Из нее наркоманку незаметно вылепили, а она ни сном ни духом… Нет, не «колеса», тут дело «благородненьким» попахивает – кокаинчиком. Куда ей могли его подмешать?.. Да… Да… Через слизистую?.. Да, девушка ухоженная, за собой следит… – И потом мне: – Сонь, у тебя насморка не было? Ты каким-нибудь спреем или каплями не пользовалась? – Нет. – Говорит, нет. Ага… Ага… Ну, спасибо. Да, если что, сразу к тебе… Ну конечно, я понимаю!.. Все, до встречи. Положила трубку и обратилась к моей воспрявшей персоне: – Значит, так, Сонька. Давай колись, чем зубы чистишь? – Пастой, – удивленно ответила я. – А полоскания или какие-нибудь аппликации делаешь? – Да. – Какие? И как долго? Кокаин лучше всего действует, попадая в организм через слизистую. Поняла? – Да. Аппликации для отбеливания зубов я делала буквально перед вылетом во Францию… а жидкостью для полоскания рта пользуюсь каждый день – утром и вечером… – По мере того как я все это говорила, темп речи все замедлялся, и Дуся, догадываясь, что процесс пошел в нужном направлении, не подстегивала, а глубокомысленно помалкивала. Полоскание для свежести дыхания – «держать состав во рту не менее тридцати секунд»… Все совпадает! По утрам и вечерам во мне внезапно возникал прилив энергии! Туполев еще говорил, что у нас новый медовый месяц начался… Я думала, это эйфория, а это — кокс во мне бродил! – Дин, меня подставляют… – Я знаю, – кивнула Дуся. – Меня так подставляют, что мама не горюй! – И не сомневаюсь. Поняла теперь, откуда кокаин в твоей, пардон, моче? – Да! Его добавляли в баночку с полосканием для рта – я ведь курю, запах, сама знаешь, неприятный – и, возможно, в тюбик аппликации для отбеливания зубов. – Что и требовалось доказать, – удовлетворенно подытожила Дуся. – Все банки и тюбики на экспертизу, результаты твоему Туполеву. – А кто это сделал? Не важно?! – Важно. Но сначала бумаженцию получи. Так оно надежнее будет. – Получу. Попрошу Андрея, он сведет меня с лабораторией и все установит. Теперь я не боялась просить помощи у друзей, живущих в этом городе. История перестала напрямую касаться губернаторского сына, друзья ничем не рискуют. Частный сыщик Андрей, с которым я познакомилась прошлой весной, думаю, не откажет мне в просьбе. Он у нас парень служивый и даже заслуженный – боевой орден имеет, и выход на криминалистов у него остался по прежней работе. Я набрала на сотовом номер Андрюши и поймала его на грядках за городом. – В город вернусь только поздним вечером, – огорчил меня друг. (У нашего Андрюши две дочки, жена, теща и полный набор прочих родственников.) – Мои ушли на речку, надо их забирать… – Андрей, я тебя подожду, – быстро перебила я. – Когда и где? – Давай-ка… часиков в девять в сквере на нашем месте. Я сложила трубочку мобильного телефона, посмотрела на часы – 17.34, – и Дуся поняла мой жест своеобразно: – Пообедать успеем? – Даже дважды, – вздохнула я. – Но есть не хочется… – Это пока ты моей фирменной окрошки не понюхала, – ухмыльнулась подруга. Окрошка у Дуси и впрямь была эксклюзивной. Белково-диетической. Два основных ингредиента – квас и картошка – в ней не присутствовали. Хлебный квас заменялся пахтой, картошку ничем не заменяли, а исключали категорически как вредный углеводный продукт. Только зелень – особенно зеленый лук, – редиска, вареная колбаса и много-много крутого яйца. В тарелки Дуся щедро добавила деревенской сметаны и гордо прищурилась: – И как? – Божественно, – призналась я. Кисловатая молочная сыворотка удачно сочеталась с пресным вкусом крутого яйца. Сметана добавляла мягкости зеленому луку. В общем, это блюдо из Дусиной диеты я взяла на заметку. Отобедав с отменным аппетитом, мы расслабленно и сыто откинулись на спинки сидений, Диана налила в пиалы зеленого чая, потом подумала пару секунд и предложила: – Может, по рюмашке? Для лучшей усвояемости… – Спасибо, нет. Дел много, мне еще по городу колесить. – Святое правило автомобилиста: выпил – за руль ни ногой, пьяный за рулем убийца, – я соблюдала твердо. Диана пожала мощными плечами – была бы честь предложена, – отхлебнула чаю и вернула нас к повестке дня вопросом: – Ты уже пыталась представить, кто у тебя в доме такой шустрый завелся? – Пыталась. – И как? – Результат – нулевой. – А как там поживает «наша любовница»? – многозначительно подняла брови Дуся. – Ульяна? Нормально. Но на нее я даже не грешу, она на Туполева словно на икону молится. И потом – позволить задействовать в «операции» своего ребенка? Усыпить? Оставить на берегу? Нет, кто угодно, только не она. – Уверена? – Можешь смеяться, но абсолютно. Кто угодно, только не она. – А Раечка? Она ведь вам какой-то дальней родственницей приходится? – Диана, разрабатывая операцию, сценарист прежде всего делал ставку на вольнонаемных рабочих. Посуди сама, прежде чем узнать о существовании какой-то хитрой Раечки, он должен был получить о ней полновесную информацию. Точнее, о ней и об обстановке во всем поместье. Догоняешь? Ему бы пришлось дважды вербовать информаторов – сначала кого-то из обслуги, потом на Раечку выходить… А зачем? Это опасно и глупо. Проще подкупить одного человека – того, кто пришел на работу и уволился в любой момент, – и все. – Резонно, – согласилась Дуся. – Но тогда остается вопрос мотива. Зачем кому-то из наемных рабочих подставлять жену хозяина? – Вот! Зачем? Мы прикурили по сигарете и детально обсудили последний вопрос: зачем? Туполев платил хорошо. По провинциальным меркам даже отлично. Снова найти такую работу в нашем городе сложно, и за место держатся все. Но кто же тогда поставил на кон удобную работу у не слишком привередливых хозяев, полный соцпакет, честное имя и даже жизнь? Кто так рискует?! Ведь случись что, найдет Назар злопыхателя в собственном доме и церемониться не станет. Руки-ноги переломает, и остальной отрезок своей никчемной жизни злопыхатель уже в инвалидной коляске или на костылях проведет… |