Книга Дублон капитана Флинта, страница 32 – Наталья Николаевна Александрова

Пар, поднимавшийся над котелком, изменил свой цвет — из зеленого он стал ядовито-желтым. Колдунья голыми руками сняла котелок с огня и поставила на плоский камень посреди хижины.

— А теперь твоя очередь! — торжественно проговорила она, повернувшись к Наде.

— Моя? — удивленно воскликнула девушка. — Но я понятия не имею, что делать, и никогда в жизни не участвовала в колдовских ритуалах!

— Все когда-то бывает в первый раз! — ответила Батунда. — Для начала ты должна взять какой-то предмет, который ты долго носила при себе, и погрузить его в котелок с похлебкой.

Надя задумалась.

Одежда, в которой она попала в деревню мвале, изорвалась, и она смастерила себе коротенькую тунику из куска ткани, который ей подарила Батунда. Единственное, что у нее осталось от прежней жизни, была заколка для волос — но и заколка на самом деле не ее, в последний день на корабле она случайно обменялась заколками с французской авантюристкой Надин.

Рассудив, что все же эту заколку она носит дольше остальных своих вещей, Надя вытащила ее из волос и на мгновение погрузила в котелок с ведьминой похлебкой.

Похлебка забурлила, по ее поверхности побежали разноцветные пузыри.

— Хорошо! — одобрила Батунда. — Демоны почувствовали твою душу, они проведут ее в двери потустороннего мира!

Батунда зачерпнула содержимое котелка глиняной кружкой и протянула Наде:

— Пей, дочка!

Девушка опасливо взяла кружку в руку, заглянула в нее, принюхалась. Ведьмино варево не внушало ей доверия, это был мутный отвар буро-зеленого цвета, видом и запахом напоминающий болотную тину. А когда Надя вспомнила, какие неаппетитные предметы Батунда бросала в котелок, у нее полностью отпало желание пробовать ее стряпню.

— Пей! — повторила колдунья, нахмурившись, и рука Нади сама поднесла кружку к губам.

«Я только сделаю вид, что пью… — подумала девушка. — В крайнем случае, чуть-чуть пригублю, а потом выплюну…»

Она вытянула губы — и против воли сделала большой глоток.

Ведьмино варево обожгло ее пищевод, как чистый спирт, от него у Нади перехватило дыхание, хижина поплыла перед глазами.

— Что… что это… — забормотала она. — Вы меня… вы меня отравили… зачем…

Колдунья встала, наклонилась над Надей, заглянула в ее глаза и проговорила медленным, гипнотическим голосом:

— Не бойся, дочка, все будет хорошо! Сейчас перед тобой откроются ворота потустороннего мира!

— Я… я не тороплюсь на тот свет… — пролепетала Надя, еле ворочая языком, и тут же хижина ведьмы растаяла и исчезла.

Теперь Надя плыла по медленной ночной реке, и вместе с ней по этой реке плыли удивительные светящиеся цветы, точнее, готовые распуститься бутоны. Вдруг один из этих бутонов раскрылся, из него выглянуло прелестное девичье личико. Нежные губы улыбнулись, и девушка-цветок спросила Надю:

— Ты новенькая? Ты никогда прежде не бывала здесь? Никогда не плыла по реке забвения?

— Никогда! — честно ответила Надя.

— О! Тогда тебя ждет много интересного! — И девушка-цветок погрузилась в темную воду реки.

И река растворилась, исчезла, как прежде исчезло ведьмино жилище.

Теперь Надя — или ее душа — летела над бескрайним цветущим лугом, озаренным утренним солнцем. Рядом с ней порхали огромные бабочки удивительной красоты. Одна из бабочек подлетела к Наде, широко распахнула свои бирюзовые крылья — и Надя увидела девичье лицо. Нежный рот приоткрылся, и девушка-бабочка спросила:

— Ты первый раз здесь? Ты никогда прежде не летала над лугом беспамятства?

— Никогда, — призналась Надя.

— Тогда тебя ждет много чудес! — прощебетала девушка-бабочка и растворилась в солнечном сиянии.

И весь луг исчез.

Теперь Надя летела над горной грядой. Под ней проносились каменистые склоны, там и тут на них сверкали пятна снега, но Надя поднималась выше и выше. Она дышала чистым, разреженным воздухом гор — и с каждой секундой дышать становилось все тяжелее.

Впереди был горный хребет, покрытый нетающим льдом. Надя подлетела к нему, перевалила через хребет — и попала в бесконечную, бездонную темноту.

Она проваливалась в эту тьму, тьма засасывала ее, как воронка, тьма была вокруг, со всех сторон, и впереди только тьма, тьма и страх…

И вдруг падение прекратилось.

Надя шла по многолюдной, шумной улице южного города, окруженного высокими горами. Мимо нее спешили по своим делам тысячи людей. Среди них попадались и белые, но большинство было темнокожих, из чего Надя сделала вывод, что этот город, как и Харгейса, находится в Африке.

Но, в отличие от столицы Сомалиленда, этот город был мирным, богатым и процветающим. Прохожие были хорошо одеты. По улицам проносились новые, дорогие машины, современные здания из стекла и бетона не носили на себе следов пуль и снарядов — вместо этих боевых отметин на их стенах красовались яркие рекламы автомобилей и напитков, телевизоров и косметических средств, компьютеров и мобильных телефонов. Первые этажи зданий занимали офисы международных компаний и магазины всемирно известных фирм, торгующих одеждой и духами, мебелью и украшениями.

Надя свернула с оживленного проспекта на боковую улицу.

Здесь было не менее многолюдно, но вместо вечно спешащих деловых людей тут неторопливо бродили туристы, а первые этажи занимали ресторанчики и сувенирные лавки. Впереди, в конце квартала, возвышалось необычное здание. Его черный с золотом фасад был оформлен в стиле древнего храма, а поперек фасада красовалась огненно-красная вывеска: «Унгисимаан».

Надя не знала, что значит это слово, не знала, что находится в этом здании — музей, ресторан, театр? — но она шла туда, вперед, к черно-золотому зданию с красной вывеской. Именно туда вела ее непонятная, непреодолимая сила.

Однако когда ей оставалось сделать всего несколько шагов, Надя увидела рядом с черно-золотым фасадом витрину маленькой сувенирной лавочки.

В этой витрине были выставлены слоны и носороги, бегемоты и жирафы, антилопы и львы, искусно выточенные из черного дерева, из розоватого камня, вылепленные из глины.

Здесь же были африканские маски, фигурки богов, разноцветные бусы и другие украшения — в общем, те незатейливые поделки, которые непременно привозят из Африки американские домохозяйки и японские пенсионеры, отправившиеся в круиз за экзотикой и после непременного сафари и посещения этнографической деревни воображающие, что повидали Черный континент…

И вдруг та сила, которая до сих пор гнала Надю вперед, отпустила ее.

Девушка поняла, что пришла к цели своего путешествия.

Она толкнула дверь лавки.

Негромко звякнул дверной колокольчик.

После залитой африканским солнцем улицы здесь было прохладно и полутемно. Надины глаза не сразу привыкли к здешнему освещению, а когда привыкли, она увидела, что внутри лавка заполнена такими же сувенирами, только покрупнее, которые не поместились бы в витрине: вырезанные из черного дерева божки и маски, но почти в человеческий рост, каменные слоны и бегемоты, но такие, что поднять их смогли бы лишь два-три человека.