Онлайн книга «Кодекс поведения блондинки»
|
Впереди расстилалась бесконечная гладь красного ковра, и Верзеев пошел по нему, торопливо перебирая короткими ножками. Остановился перед кабинетом Косарева, зажал портфель под мышкой, тайком перекрестился и толкнул дверь. – Вызывали? – робко спросил Римму Аркадьевну. Та ничего не ответила, сделала непроницаемое лицо и показала на дубовую дверь начальника. Верзеев зажмурился, толкнул дверь и вошел к Косареву, как будто нырнул в январскую прорубь. Дарий Кирович сидел за монументальным столом, уставившись в разложенные бумаги. Знакомый прием – Верзеев и сам так поступал, чтобы заставить посетителя помучиться, заставить его почувствовать свою ничтожность перед лицом государственного человека. Верзеев кашлянул, шаркнул короткой ножкой. Косарев оторвал взгляд от бумаг и удивленно уставился на него – как будто совершенно не ожидал увидеть Верзеева в своем кабинете. Как будто вообще первый раз его видел. – Вызывали, Дарий Кирович? – робко пролепетал Верзеев. – А, Верзеев! – протянул тот, словно только теперь узнал своего подчиненного. – Да, вызывал. И он снова уставился в бумаги, как будто забыл о присутствии Андрея Александровича. Ну да, понятно… хочет помучить, подержать в дверях, в неизвестности… помариновать в подвешенном состоянии, чтобы подчиненный дошел до кондиции… Верзеев не двигался с места, прижимая портфель к левому боку и не сводя глаз с начальника. Так прошло минут десять. Наконец Косарев оторвался от бумаг, поднял глаза и процедил: – Подойди, Верзеев! Андрей Александрович просеменил по ковру, остановился перед столом. Сесть ему не предложили, и он остался стоять, верноподданно глядя на шефа. – Ты как к Крайнему Северу относишься? – спросил Косарев, когда молчание стало просто невыносимым. – К Крайнему? – переспросил Верзеев, обливаясь потом. – Нор… нормально отношусь! Перспективный регион, богатый полезными ископаемыми и прочими ресурсами… – Ага, насчет прочих ресурсов – это ты верно подметил! Косарев выдвинул ящик стола, вытащил оттуда стопку фотографий, бросил их перед Верзеевым. Андрей Александрович похолодел. – Узнаешь? – холодно спросил Косарев. Еще бы ему не узнать самого себя! Сволочь Старостин, все-таки пустил эти фотографии в дело, передал верзеевскому начальству! А ведь Андрей Александрович все сделал, как обещал, переделал контракт… значит, договор все же не попал в нужные руки? Но в этом нет его вины… – Узнаешь? – повторил Косарев. – У… узнаю… – проблеял Верзеев, – это я… – Верно, это ты! – с нехорошим весельем в голосе подтвердил начальник. – А с кем ты сфотографирован? Верзеев понял, что ему пришел конец. Если бы на фотографиях он был, допустим, в голом виде в компании нескольких валютных проституток – ему бы ровным счетом ничего не грозило. Все мы люди. Если бы он был даже в компании смазливых молодых людей отчетливо голубой ориентации – его бы тоже не тронули, только мягко пожурили бы и посоветовали внимательнее относиться к собственной безопасности. Даже если бы он был сфотографирован в обществе известного криминального авторитета – и тогда бы ему ничего не грозило. У всех могут быть свои слабости, у всех могут быть свои бизнес-интересы. Но на снимках он был запечатлен с Петром Лагутиным, бизнесменом, который враждовал с самим Косаревым и его деловыми партнерами и который пытался влезть в их сферу интересов, используя свое влияние в Москве. То есть снимки доказывали, что Верзеев представляет угрозу для финансовых вложений Косарева. Такое не прощают. – Дарий Кирович, это монтаж… – беспомощно пролепетал Верзеев, – это подделка… – Монтаж?! – рявкнул шеф. – Я видел негативы! Можешь мне не втирать! Можешь не гнать пургу! Кстати, о пурге… Ты только что сказал, что хорошо относишься к Крайнему Северу? Мы тут посовещались, – он окинул взглядом пустой кабинет, – посовещались и подготовили приказ. Ты назначаешься начальником управления статистики одного удаленного района. Название района, честно говоря, я забыл, да его все равно ни на одной карте нет. Помню только, что там совсем рядом находится полюс холода… Верзеев побледнел и беззвучно сполз на ковер. Василий Макарович порылся в своем потрепанном блокноте и нашел телефон старого знакомого, многие годы занимавшегося улучшением криминогенной обстановки в городе Смоленске. Набрав код города и номер приятеля, он довольно долго слушал длинные гудки. Наконец трубку сняли, и хриплый заспанный голос прорычал: – Сколько вам повторять – это не баня! – Африканыч, ты, что ли? – удивленно переспросил отставной мент. – Ой, кто это? – в свою очередь, удивился его собеседник. – Макарыч, ты? – Ну, я, – признался дядя Вася, – а что это ты такой заполошный? – Да, понимаешь, ночью не спал, брали одного гаврика, под утро домой пришел, только прилег – а тут звонок за звонком, звонок за звонком! У меня, понимаешь, баня рядом, и номер у нее на одну цифру отличается, вот они и названивают… ну, и ты под горячую руку попал! – Да, Африканыч, дела! Может, мне тогда попозже перезвонить? – Да ладно, я уже все равно проснулся… Николай Африканович Кукушкин происходил из старинной купеческой семьи, которой был обязан своим редким и выразительным отчеством. Правда, называть себя по отчеству он разрешал только близким друзьям или старым знакомым, к числу которых относился и Василий Макарович. – Ну, как у вас в провинции дела? – вежливо осведомился дядя Вася. – С преступностью покончили? – С преступностью у нас хорошо, – отозвался Африканыч, – в смысле, плохо. На наш с тобой век ее точно хватит. Правда, думаю, все же поменьше, чем у вас, в Северной столице. И сами преступления не такие замысловатые. Нету всякого киднеппинга, – Кукушкин с гордостью выговорил мудреное слово, – или, там, компьютерных преступлений. У нас народ простой, живет по старинке – по большей части мордобой на почве совместного распития или разбойные нападения. Хотя, конечно, и у нас бывают истории… но ведь ты, Макарыч, наверняка не просто так звонишь? Дело ко мне имеется? – Не без этого, Африканыч, не без этого… я ведь теперь пенсионер, по межгороду просто так звонить мне не по карману. Скажи, Африканыч, тебе такая фамилия – Барсова – ничего не говорит? – Барсова? – Кукушкин задумался, – может, Баркасова? Была у нас такая аферистка, ходила по квартирам пенсионеров под видом сотрудницы благотворительной организации. Предлагала продукты по низким ценам, брала деньги и исчезала… – Да нет, говорю тебе – не Баркасова, а Барсова! |