Книга Две могилы, страница 33 – Дуглас Престон, Линкольн Чайлд

Больше двух часов он простоял неподвижно с папкой в руках. Потом положил ее на стол. Губы Пендергаста приоткрылись и выговорили всего одно слово:

— Диоген.

«Роллс-Ройс-Силвер-Рейт» 1959 года выпуска с ревом несся по северной части Риверсайд-драйв, отражая в своем полированном корпусе уличные фонари и огни светофоров. Миновав Сто тридцать седьмую улицу, он сбросил скорость и свернул на дорогу, идущую вдоль высокой кованой ограды с открытыми настежь воротами. Проехав мимо чахлых айлантов и кустов сумаха, автомобиль остановился возле роскошного большого особняка. Верхняя часть четырехэтажного здания из мрамора и кирпича терялась в темноте, прогулочную площадку на крыше мансарды ограждала зубчатая стена. В небе сверкнула молния, вслед за ней донеслись раскаты грома. С Гудзона дул холодный ветер. Было всего шесть часов вечера, но в начале декабря к этому времени на Нью-Йорк уже опускается ночь.

Агент Пендергаст вышел из машины. Несмотря на мороз, его бледное лицо покрывали бисеринки пота, едва заметные в полутьме. Как только он подошел к дубовой двери украшенного колоннами крыльца, кусты на дальней стороне дороги громко зашуршали. Он обернулся на звук и увидел возникшую из темноты Кори Свенсон — в измятой грязной одежде, с пятнами сажи на лице и со спутанными волосами. На ее плече висел изодранный рюкзак. Она посмотрела в одну сторону дороги, затем в другую, крутя головой, как норовистый жеребец, и бросилась к Пендергасту.

— Агент Пендергаст! — хрипло прошептала она. — Где же вы пропадали? Я всю задницу себе отморозила, дожидаясь вас. У меня большие неприятности.

Не дожидаясь дальнейших разъяснений, он отпер замок и пригласил ее войти. Захлопнул тяжелую дверь и включил свет в прихожей с мраморным полом и стенами, обитыми темным бархатом. Через большой обеденный зал готического стиля провел Кори в такую же просторную гостиную, отделенную зеркальной стеной от кабинета. Проктор, шофер Пендергаста, вероятно разбуженный шумом в прихожей и едва успевший набросить халат, поджидал босса, прислонясь к стене.

— Проктор, будьте добры, попросите миссис Траск, чтобы она приготовила ванну для мисс Свенсон, — сказал Пендергаст. — А еще постирала и выгладила ее одежду.

Кори повернулась к нему:

— А как же…

— Я буду ждать вас в библиотеке.

Полтора часа спустя, чувствуя себя заново родившейся, Кори вошла в библиотеку. В комнате было темно, ни единого огонька. Ей едва удалось разглядеть Пендергаста, сидевшего возле дальней стены в кресле с подголовником. Было в его позе что-то странное — какая-то тревожная неподвижность, если можно так выразиться.

Она устроилась в кресле напротив. Пендергаст сложил пальцы домиком и прикрыл глаза. Кори внезапно занервничала и торопливо начала рассказывать. О Беттертоне и его подозрениях в отношении Пендергаста, о яхте и о своем безумном решении проникнуть в упомянутый им дом на Ист-Энд.

Пендергаст сидел с отсутствующим лицом и, казалось, не слушал ее. Но как только речь зашла о доме, сразу оживился.

— Вы совершили кражу со взломом, — заметил он.

— Знаю, знаю. — Кори покраснела. — Да, я дура, но ведь это для вас не новость…

Она попыталась рассмеяться, но не дождалась ни ответной улыбки, ни какого-либо другого отклика. Пендергаст был совсем не похож на себя прежнего. Она глубоко вздохнула и продолжила:

— Дом выглядел заброшенным, покинутым много лет назад. И я решила забраться внутрь. Вы не поверите, что я там нашла. Это что-то вроде конспиративной квартиры нацистов. Штабеля «Майн кампф» в подвале, старая радиостанция и даже пыточная камера. Судя по беспорядку на верхнем этаже, они собирались переезжать. Я нашла комнату с кучей документации, подготовленной к уничтожению.

Кори сделала паузу, но опять не дождалась никакой реакции.

— Я бегло просмотрела бумаги, полагая, что в них может быть что-то важное. Часть из них оказалась бланками со свастикой, датированными еще периодом войны. На некоторых стоял штамп «Streng Geheim» — позже я выяснила, что по-немецки это означает «Строго секретно». А затем я наткнулась на имя Эстерхази.

Пендергаст мгновенно очнулся:

— Эстерхази?

— Это ведь девичья фамилия вашей покойной супруги, правильно? Я узнала об этом из Сети.

Агент утвердительно наклонил голову. Боже, как же ужасно он все-таки выглядел!

— Как бы там ни было, — продолжила Кори, — я забрала с собой документы, сколько поместилось в рюкзак. Но тут… — Она осеклась, память об этом ужасе была еще слишком свежа. — Тут меня поймал один из нацистов. И хотел застрелить. Но мне удалось прыснуть ему в лицо «Капсикумом» [39] и убежать. Я страшно перепугалась и с тех пор скрываюсь от них, ночуя в подвалах и скитаясь по Брайант-парку. Я ни разу не заходила ни в свою квартиру ни в колледж. И все это время пыталась разыскать вас! — Она вдруг почувствовала, что готова расплакаться, но сдержала слезы. — У меня не получилось пробраться в «Дакоту». Там такие швейцары — будто только вчера из КГБ.

Она достала из рюкзака пачку документов и положила на журнальный столик:

— Вот они.

Пендергаст даже не взглянул на бумаги. Казалось, его мысли были где-то далеко-далеко. Кори встревожилась и пристально посмотрела на него. Агент стал безобразно худым, почти изможденным, и даже в полумраке она различила темные круги у него под глазами и неестественно бледную кожу. Но больше всего пугала его вялость. Он и раньше иногда казался медлительным, но было понятно, что это неторопливость хищного зверя, готового в любой момент прыгнуть на врага. Теперь у Кори не возникло подобного ощущения. Агент был рассеянным, отстраненным и лишь на мгновение заинтересовался ее рассказом. Его как будто вовсе не волновало, что ради него Кори угодила в опасность.

— Пендергаст, — позвала она, — с вами все в порядке? У вас такой вид… как у душевнобольного. Извините, но это правда.

Он отмахнулся от ее расспросов, словно от мухи.

— Эти так называемые нацисты. Они знают ваше имя?

— Нет.

— Не могли вы оставить у них что-нибудь, по чему вас легко будет опознать?

— Думаю, что нет. Все, что при мне было, находится здесь. — Она слегка подтолкнула ногой рюкзак.

— И вы не заметили за собой слежки?

— Не заметила. Я пряталась в подвалах. Это очень страшные люди.

— А какой адрес у этой конспиративной квартиры?

— Ист-Энд-авеню, четыреста двадцать восемь.

Агент надолго замолчал.

— Они не знают, кто вы. Они не смогут вас отыскать, если только случайно не встретят на улице. Это, конечно, маловероятно, но необходимо свести шансы к нулю. — Он обернулся к Кори. — У вас есть где спрятаться? Может быть, друзья? Где-нибудь за пределами города.