Онлайн книга «Бомж городской обыкновенный»
Вдруг за спиной раздался выстрел. Витек дернулся, мел в пальцах раскрошился. Он испуганно оглянулся. У обочины стояло такси. Из него вышел нетрезвый мужик и сильно хлопнул дверцей. Этот звук и показался Витьку выстрелом. «В жопу! – решил он. – С таким обходом можно и инфаркт заработать!» Он почти бегом кинулся назад к переходу и в момент очутился на другой стороне улицы. Опять стал смотреть на противоположную сторону. Ситуация казалась ему безвыходной. И вдруг его осенило – Василиса Петровна! Конечно! Как же он раньше об этом не подумал. Василиса Петровна на самом деле была Василием Петровичем. Этот самый Василий Петрович с юных лет ощущал себя женщиной мужском теле. Но вынужден был это скрывать. У него была семья и дети, все как у людей. Но истинная природа рвалась наружу, пробивала себе путь, как растение пробивается сквозь асфальт. Дать ей волю он мог только раз в год – в отпуске. Тогда он уезжал из Москвы в Самарканд, где его совсем уж никто не знал, и безудержно предавался сладостному разврату с сексуальными меньшинствами среднеазиатских национальностей. Теперь он стал бомжом и своих порочных наклонностей больше не скрывал. Обретался он обычно в районе Плющихи, где были не только респектабельные особняки и клубные дома, но и выселенные развалюхи тоже. Витек долго ходил от одного бомжеского шалмана к другому, пока наконец не нашел старого приятеля. Василий Петрович был пьян, но еще не сильно. Одет он был в мужской пиджак, длинную темную юбку и белый ситцевый платочек в горошек, завязанный узлом под подбородком. Он ужинал под стеной барака в одиночестве. На пластиковом бутылочном ящике перед ним лежали нарезанная колбаса, картошка в мундире, хлеб и зеленый лук. Стояла непременная чекушка водки. – А-а, Витек! – обрадовался он. – Сколько лет, сколько зим! – Здорово, Петровна! – Витек с размаху хлопнул по его ладони. Оба засмеялись. – С чем пожаловал? – Соскучился! – сказал Витек. Прозвучало это не очень искренне, потому что тот не поверил. – Так уж и соскучился? По старому пидору никто не скучает! – Какой же ты пидор? – возразил Витек. – Ты трансвестит. – Знаю, – отмахнулся тот, – это я так, для простоты. Ужинать будешь? Витек кивнул. – Бери вон ящик, подсаживайся. Картошка еще теплая. Витек сел и цапнул одну. Она и в самом деле была теплой. – Сам варил? – спросил он. – Кто же мне еще сварит? Что потопаешь, то и полопаешь. Раньше Витек и Василиса Петровна обретались в одной компании на Ярославском вокзале, но с тех пор как их оттуда выжили, дороги их разошлись. Петровича тогда называли «Василиса с хреном». – Давай, Витек, – сказал Василий Петрович, наполнив мутные пластиковые стаканчики, – за прежние времена. Хорошее было время, что ни говори! – Да, неплохое, – согласился Витек. Они выпили и захрустели зеленым луком. – А что сейчас на вокзале? – спросил Василий Петрович. – Давно там не был, – ответил Витек. – Кажется, киоски убрали. – Это плохо, – неодобрительно покачал головой Василий Петрович. – Без киосков – что за жизнь? – Без киосков жизни нет, – согласился Витек. – Так, одно название. По крайней мере, для нас. – Согласен. Некоторое время они молча жевали колбасу. – Ну, а ты теперь как? – спросил Василий Петрович. – Кое-как, – мрачно ответил Витек и вспомнил о всех свалившихся на него неприятностях. – Почему? – Долго рассказывать. – Тогда расскажи, зачем пришел. Витек ответил не сразу. Момент был щекотливый. Он подумал, как получше сформулировать просьбу, и ничего не придумал. – Прикид нужен, – сказал он. – Какой прикид? – Бабский. Одолжи на пару дней. У тебя ведь есть? Василий Петрович расплылся в радостной улыбке: – Э-э! Вот оно в чем дело! И тебя, значит, пробило! За это надо выпить! И он стал разливать по стаканчикам остатки водки. – Ничего меня не пробило! – запротестовал Витек. – Это я просто так. – Не прячь свою природу, Витя, – стал убеждать его Петрович. – Ни к чему это. Вот я – прятал всю жизнь, таился. А что хорошего? Да я, может, и счастье-то обрел только с той поры, как перестал прятаться. Жаль мне теперь потраченных впустую лет, а ничего не поделаешь – время упущено. Ладно, держи! – он сунул в руки Витька стаканчик. Витек озадаченно переваривал сказанное. – За наше бабье счастье! – провозгласил Петрович тост и выпил первым. Витек поморщился, но тоже выпил. «Во дает пидорюга!» – подумал он. Петрович тем временем продолжал: – Это такое удовольствие, Витя, когда не надо прятаться. Ты как бы заявляешь всему миру – да, я такой! И хочу, чтобы об этом все знали. И знаешь, что потом происходит? – Что? – нехотя спросил Витек. – Мир тебя принимает, вот что! Вдруг оказывается, что нечего было бояться. Ты только подумай: они все, – он широко взмахнул рукой, – принимают тебя. Ты их сделал, понимаешь? Они смирились с твоей природой, посторонились перед твоей жизненной силой. Ты крут! – Ну да? – Да! Именно так! – горячо заверил его Петрович. – О, это незабываемое, ни с чем не сравнимое чувство победителя, особенно сильное в первые дни! Жаль только, что нельзя довести дело до конца, – вдруг помрачнел он. – То есть? – не понял Витек. – Ну, сделать операцию. – Какую еще операцию? – По перемене пола, какую же еще. – И что там оперируют? – Витек почти забыл о своих заботах и все больше проникался новой темой. Петрович заговорщицки ему подмигнул и толкнул плечом: – Что, тоже захотелось? Витек выразительно посмотрел на него и ничего не сказал. – Молчу-молчу! – воскликнул Петрович со смехом. – Тебе кое-что отрежут, кое-что подошьют, а кое-что изготовят заново. Витек понял, что тот имеет в виду и ужаснулся. Ничего из перечисленного Петровичем он для себя не хотел. Ему было бы жалко, даже если бы эти хирургические манипуляции произвели над Петровичем. Он представил себе причиндалы того уже отрезанными и сиротливо лежащими в хирургической эмалированной ванночке, и его пронзила дрожь. Не хотелось бы ему быть на месте Петровичева хрена, приговоренного к смертной казни с отсрочкой исполнения. «Кто же из нас сумасшедший?» – подумал он. – И ты бы на это пошел? – спросил он. – Хоть сейчас! – с готовностью ответил Петрович. – Но нет, бля, денег. |