Книга Бросок кобры, страница 74 – Николай Леонов

– А меня Яшин и его окружение не интересуют, – сказал Орлов. – Я начальник главка уголовного розыска, где ты изволишь служить опером, и только. Нам нужен террорист, мы обязаны уберечь людей от взрыва, и только. Ясно, полковник?

Ни тон генерала, ни обращение к другу по званию не произвели на Гурова ни малейшего впечатления. Когда друзья-начальники ссорились, лицо Станислава Крячко приобретало глуповатое, отсутствующее выражение. Он называл это “принять позу Будды”.

– Станислав, что ты молчишь? – спросил Орлов.

– Думаю, – соврал Крячко, быстро перестроился, пояснил: – Провезти взрывчатку он, конечно, не мог. Интересно, через кого он ее получит? Или уже получил?

– Не дави на любимую мозоль, начнем спешить, наломаем дров, – сказал Гуров. – Ясно, взрывчатка придет из зоны военных действий. Скорее всего из Чечни. Ты в свое время задержал “Волгу”, которая “возила” Бориса Аляшина. В машине находился Артем, русский парнишка-“шестерка” и двое кавказцев, ты их допрашивал.

– Рзаев Назим Баба-оглы, азербайджанец, второго, молодого, не помню, надо бумаги поднять. Лев Иванович, это люди Усова. Он тогда был в стороне от всех этих дел. Да и черные из Москвы сразу улетели, я проверял.

– Кто улетел, тот может и вернуться. Усова двинули в Думу, значит, на нем двойная петля. Проверь, не обслуживает ли его та же “Волга” или тот же шофер. И не собирается ли Усов ехать на встречу со своими избирателями, если собирается ехать, то в какую сторону?

– Всех в одну кучу валишь, – сказал недовольно Орлов. – Ты великий фантазер. Лева.

– Они не могут к делу подключать все новых и новых людей, должны использовать уже знакомых и зависимых, – ответил Гуров. – А чем шире невод, тем больше шансов захватить рыбку. А вообще я устал и еду домой, а Станислав отправляется за женщинами, привозит их ко мне.

– Ты слишком часто используешь свою квартиру, – осуждающе сказал Орлов.

– Кто интересуется, давно мой адрес знает. А домашней обстановки на конспиративной квартире не создать, женщину не обманешь, она существо чуткое. А разговор предстоит долгий, утомительный.

Крячко представил, как Гуров будет вести доверительный разговор, часами толочь воду в ступе, переспрашивая об одном и том же, вздохнул.

– Может, мне не обязательно присутствовать? – спросил он. – Я бы пока депутатской “Волгой” занялся, узнал, кто на ней сейчас раскатывает.

– Возьми с собой двух толковых оперативников, привези женщин, там посмотрим. – Гуров отошел от окна, спросил: – Разрешите выполнять, господин генерал-лейтенант?

– Выполняйте и не забудьте, господин полковник, вечером доложить результаты, – в тон Гурову произнес Орлов, гадая, на что именно Лева обиделся.

* * *

Он встретил женщин и Станислава в халате, с заспанным недовольным лицом. Но и в таком непрезентабельном виде Гуров казался барином.

– Извините, я сейчас переоденусь. – Он помог Валентине и Вике раздеться. – Вы завтракали? Нет? Отправляйтесь на кухню, попытайтесь отыскать что-нибудь съестное. Станислав вам поможет, он все-таки розыскник. Если ничего не получится, сбегайте в магазин, только денег у меня нет. Я вчера посетил ваше казино, истратил последнее.

Вика уже побывала в квартире, немного привыкла к хозяину и не шибко ему верила. Валентина понимала, что мужик – большой милицейский начальник, видела его собранным и злым, с пистолетом в руке и сейчас не могла узнать. Эдакий заспанный барин, художник или артист, они всегда без денег.

В магазин бежать не пришлось, обшарили холодильник, на завтрак хватило. Гуров налил женщинам по рюмке виски и комично рассказывал, как вечером в казино переглядывался с хорошенькой девчушкой, очень хотел с ней поболтать, но не решился. Женщины смеялись, переговариваясь между собой, решали, кто же это мог быть.

– Валентина, мужчина, что у тебя сутки прожил, пил чай или кофе? – спросил Гуров невзначай.

– Кофе, – ответила проститутка.

– С сахаром или без?

– С таблетками, в такой коробочке.

– Сейчас модно, все фигуру берегут. Мне тоже пора на сахарин переходить, толстею. – Гуров провел ладонью по мускулистому животу. – Его как звали?

– Захар. Иващенко Захар Анатольевич, я паспорт видела. Сказала, если жить собираешься, паспорт обязательно, участковый заходит, интересуется.

– Молодец, – похвалил Гуров. – Ну, участковый-то мужик свой, случается, и выпьет рюмочку. Он не заходил, случаем?

– Бог миловал, – ответила Валентина. Все, поехали, понял Крячко, сейчас про школу начнет расспрашивать, о родителях. Тоска. Сколько Станислав работал с Гуровым, никак не мог привыкнуть к его манере говорить со свидетелем о постороннем. Хотя случалось, что друг выуживал факты поразительные, порой крайне важные, в большинстве случалось, разговор получался пустой. “И как у него терпения хватает?” – удивлялся Крячко.

– Валентина, вы с Захаром днем по городу много гуляли? – спросил Гуров.

– Не скажу, больше на машине. – Женщина уже освоилась, отвечала свободно.

– Он Москву смотрел. Куда же вы ездили? По Тверской в центр, гуляли на Красной площади? На Ленинские горы?

– Нужно ему! – фыркнула женщина. – Захар больше магазинами интересовался. В ГУМ, ЦУМ, но ему не понравилось, он даже к прилавкам не подошел, оглянулся и на выход. Спросил, где детский магазин.

– “Детский мир”?

– Он сказал, мол, магазин для детей.

– И вы на Лубянку поехали.

– Точно. Но Захар как увидел, что на первом этаже машины стоят, возмутился и ушел. Я, говорит, должен детям подарки купить, а тут машинами торгуют. Я объяснила, детские вещи, игрушки на верхних этажах, но он подниматься не захотел.

– У него с собой случайно фотоаппарата не было?

– А как же! Был, “Поляроид”.

– И что же он фотографировал?

– Мало. В основном меня снимал.

Гуров сосредоточился. Ясно, террорист выбирал место диверсии. Принципиально, где именно собирается произвести взрыв, он решил еще до приезда в Россию. Разъезжая с проституткой, определял конкретное место. Судя по всему, он выбрал магазин, причем детский магазин. Трупы детей производят на людей наиболее сильное впечатление. “Детский мир” ему не подошел, в наше время искореженными машинами никого не удивишь. Изувер. Полковник поежился, спросил:

– И где же он вас фотографировал?

– У храма Василия Блаженного, у ЦУМа, в кафешке, где мы перекусывали...

– А в магазине не снимал?

– В магазине не снимал.

– Но если он вас фотографировал, то хоть одну карточку должен был вам подарить?

– Не хотел, говорил, себе на память хочет оставить. Но одну я у него выпросила. Он два снимка сделал, а я уж больно хорошо там получилась.