Онлайн книга «Комбатант»
|
— С головой окунуться в приключения? — усмехнулся Бестужев. Она потупилась не без смущения: похоже, нашлось всё же немножко самокритичности. Передёрнула плечиками: — Признаться, я полагала, что Европа — это ужасно патриархальный, тихий уголок, где жизнь течет сонно, и действовать будет очень легко… — Господи боже ты мой! — сказал Бестужев с укоризной. — Мисс Луиза, Европа — это тесный загончик с хищниками, которые за последнее тысячелетие накопили громадный опыт как драк, так и пожирания слабого… И что там с вашим кинематографом? — У нас возникла самая настоящая монополия. Образовался картель, монополист, если вам непонятно. Компания «Моушн пикчерс патент компани». Она объединила и взяла под контроль все американские кинофабрики: «Эдисон», «Байограф», «Вайтагр аф», «Эссеней», «Любин», «Зелиг», «Джордж Клейн» — и вдобавок французские «Пате» и «Мельес». Они купили кучу патентов, в их руках ещё, что очень важно, контроль над кинотеатрами. Именно МППК поставляет фильмы. Они захватили всё, понимаете? Производство фильмов, прокат. Тот, кто не соглашается на условия картеля, просто-напросто не получит фильмов для проката, а значит, моментально разорится. Кинотеатры обязаны платить картелю ещё и ежемесячный налог — патентные выплаты… — Интересно, — сказал Бестужев. — Я и подумать не мог, что кипят такие страсти… Луиза глянула на него, честное слово, свысока, как взрослый на несмышлёныша: — Интересно, а как вы это себе представляли? Каждый делает что хочет? Увы… У нас, в Штатах, крупные дельцы стремятся именно что к монополии. Есть крупные прокатчики, которым эта монополия МППК не нравится, но они ничего не могут поделать — у картеля в руках патенты. У нас примерно десять тысяч кинотеатров, и половина из них охотно вышла бы из-под диктата картеля, пользовалась бы европейскими фильмами… но в том-то и беда, что европейцы не в состоянии объединиться, создать в противовес картелю столь же крупный концерн. Каждый действует сам по себе или идёт на сговор с картелем… — И ничего нельзя сделать? — Пытаемся, как видите, — сказала Луиза не без грусти. — Дядя как раз и пытался создать независимую от концерна фирму. У него есть компаньон, Мердок, он вообще считает, что следует создать не только самостоятельную систему кинотеатров, но и новую независимую кинофабрику, он даже подыскал хорошее место, где-то на западном побережье, местечко называется то ли Обливуд, то ли Холливуд… Картель, как легко догадаться, на него навалился со всем усердием, Мердок на грани банкротства. Дядя хочет не только заработать, но и отомстить, он из-за картеля потерял огромные деньги — а он кротким нравом не отличается и обиды помнит долго… Да и выгода при удаче может получиться ошеломительная. — А Штепанек здесь при чём? Его аппарат вроде бы не имеет отношения к кинематографу… — В том-то и дело, что имеет, — сказала Луиза. — Мне было некогда разбираться в подробностях, это, в принципе, не моё дело, но инженер Олкотт клянётся: аппарат Штепанека способен нанести по нынешней системе кинопроката сильнейший удар… Вот только в полной тайне сохранить всё не удалось… — Ага, — сказал Бестужев. — И эти господа, что сейчас смирнёхонько лежат связанные внизу, как раз и посланы этим вашим картелем? — Вы удивительно догадливы… — иронически усмехнулась Луиза. — Ну конечно же. Картель нанял каких-то гангста… организованных бандитов, чтобы вам было понятнее. — Да, на приличных дельцов они как-то не похожи… — кивнул Бестужев. — По-моему, это опасно… — Ещё бы, — сказала Луиза. — Они меня пугали… — Она зябко передёрнулась. — В общем, ничего хорошего. — Вам бы следовало вернуться домой, — мягко сказал Бестужев. — Всё же это не женское дело… — Ничего подобного! — Её глаза вновь загорелись нешуточным упрямством. — Я ещё всем докажу… Я сегодня уезжаю… — Не в Париж ли? Луиза уклончиво сказала: — Туда, где у меня будут друзья, которые не дадут в обиду. Ну, теперь вы видите, что мы не имеем никакого отношения к вашей политике, революционерам и прочим глупостям? — Да, пожалуй, — задумчиво произнёс Бестужев. — Не вижу смысла вас задерживать… Очаровательно, подумал он. Прогрессивная, изволите ли видеть, Европа, цивилизованный, понимаете ли, Новый Свет… Наши купцы, промышленники и прочие дельцы тоже, откровенно говоря, не подарок, но нелепо представить, чтобы в России на конкурентов насылали бандитов… — Так что же, вы меня не будете задерживать? — настороженно спросила Луиза. — Я вас отпущу на все четыре стороны, — сказал Бестужев. — Если ответите на последний вопрос: откуда вы знаете так много? Не похоже, чтобы вы располагали сетью агентов и помощников, вы явно действуете в одиночку… Она лукаво глянула на Бестужева: — Ну, понимаете… У Илоны Бачораи, моей хорошей подруги, часто бывает один очень высокопоставленный чиновник из венской полиции… — Ага! — сказал Бестужев. — Чего-то в этом роде следовало ожидать. Этот господин, дабы произвести впечатление на очаровательных дам, щедро делился с ними разными интересными секретами? Да, судя по вашему хитрому виду, именно так и обстояло… — Но я же никаких законов не нарушала, — сказала Луиза с видом непорочной невинности. — То-то и оно… — проворчал Бестужев. — По-моему, вам следует немедленно покинуть этот дом. — Я и сама собиралась… Они нагрянули буквально за полчаса до того, как я отсюда улетучилась бы… А эти?.. Вы их арестуете? Бестужев размышлял. — Вряд ли имеет смысл, — сказал он наконец. — Если мы их арестуем, они начнут говорить, всплывёт ваша история, вам поневоле придётся задержаться здесь и давать долгие объяснения в полиции… Вы этого хотите? — Да вы что! Мне нужно ехать… — она глянула с тем умоляюще-жалобным видом маленькой слабой девочки, который женщины прекрасно умеют на себя напускать, когда хотят добиться чего-то от мужчин. — А вы не можете… уладить это как-то иначе? — Ну что с вами сделать… — сказал Бестужев. — Постараюсь. Я их отвезу подальше и выпущу на волю, настрого предупредив, чтобы поскорее убирались отсюда. Устраивает? Просияв, она кинулась Бестужеву на шею и чмокнула в щеку. Никак нельзя сказать, что это было неприятно. Однако Бестужев, отстранившись, сказал сварливым тоном исправного служаки: — Вот только примите добрый совет: держитесь подальше от этих игр. В других местах ни я, ни кто-то другой вас защитить уже не сможет… — У меня скоро будут надёжные защитники, — заверила Луиза без всякого бахвальства. Может, телеграмма в Париж как раз и заключает в себе просьбу о помощи? Наверняка. Её дядя, коли уж он крупный делец, человек, несомненно, хваткий и вряд ли надеялся только на взбалмошную девицу, пусть даже умную, хитрую и энергичную, как сто чертей. Какая-то подмога обретается в Париже. Ну, в конце концов серьёзной опасности это не представляет: в сущности, это всё частные лица, любители, у них не может быть и сотой доли тех возможностей, которыми русская полиция располагает в Париже. И потом, воспрепятствовать им всё равно нельзя — он и сам, по сути, находится в Вене на нелегальном положении… Придётся отпустить её на все четыре стороны — а в Париже позаботиться, чтобы не путалась под ногами… |