Книга Волчий билет. Пир во время чумы, страница 3 – Николай Леонов

Звякнул телефон, генерал снял трубку.

– Орлов… Здравствуйте… Очень приятно. – Генерал долго слушал, изредка поглядывал на Гурова. – Каких результатов, господин депутат, вы ждете? – Он снова замолчал, положил трубку на стол, подпер ладонями подбородок. Из трубки доносилась невнятная речь. Орлов взял трубку, спросил: – Вы куда звоните? Верно. А вам нужно обратиться к психоаналитику. Спасибо за звонок. – И положил трубку на аппарат. – Господин депутат рассчитывает, что преступник уже задержан. Заодно он мне рассказал, что у него на даче отравили собаку. Так? – Генерал почесал в затылке. – Спасибо, ребята, желаю удачи. Если Гурову понадобятся люди, он к вам обратится.

Оперативники МУРа встали, на их лицах читалось облегчение.

– До свидания, господин генерал-лейтенант, – хором произнесли они, кивнули Гурову и вышли из кабинета.

Тут же появился Крячко.

– Здравия желаю, господа-товарищи. – Станислав оценил атмосферу как послегрозовую, разрешил себе пошутить: – Я уже знаю, что влюбленная парочка свалилась с крыши, убилась.

– Станислав, наглецов следует учить, – сказал Орлов. – Если бы я мог отменить приказ замминистра, то дело поручил бы вести тебе.

– Я больше не буду. – Станислав посерьезнел. – Ну извините, хотел как лучше, получилось как всегда.

Полковник Станислав Крячко, друг и подчиненный Гурова, опытный розыскник и штатный весельчак управления, сорокалетний крепыш с обманчиво простодушной физиономией, имел в кабинете генерала персональный стул, который и занял без разрешения.

– Напрасно сел, – сказал Орлов, – забирай своего начальника и дело, отправляйтесь к себе, думайте, в девятнадцать на доклад к Бодрашову.

В кабинете Гурова и Крячко прямо против двери находилось окно, возле которого «лбами» упирались друг в друга два письменных стола, в углах кабинета притаились сейфы, у левой стены стоял ничейный стол. Начальство собиралось запихнуть в кабинет троих, но Гуров категорически возразил, и важняки остались вдвоем. Справа от двери стоял фанерный шкаф, где оперативники, в зависимости от сезона, сушили верхнюю одежду. Если судить по кабинету, не догадаешься, что здесь работают большие начальники, а старший группы, Гуров, так просто зам по розыску у самого господа бога.

Станислав, как единственный ребенок в семье, порой начальника поучал, но потихоньку у него учился, хотя известно, таланту обучиться невозможно.

Гуров рассказывал о происшедшем, Станислав листал страницы дела, смотрел на него с тоской, когда старший закончил, задумчиво изрек:

– Так быть? Или не быть? Сами они или при чьей-то помощи? Ты имеешь личное мнение?

– Подождем результатов экспертиз. Вызывай Нестеренко и Котова. Необходимо обойти все квартиры в домах напротив, опросить жильцов.

Когда Гурову нужны были оперативники, он не брал их в главке или МУРе, а одалживал у бывшего сослуживца, ныне начальника частного сыскного агентства. Со своей стороны Гуров оказывал ему посильную помощь в выбивании в министерстве необходимой техники. Одним словом, бартер. Оперативников Гуров выбирал долго, придирчиво. Валентин Нестеренко и Григорий Котов помогали Гурову пятый год, четверть века отработали в сыске, были уволены по выслуге, по здоровью, по причинам неизвестным, однако лучше сыщиков Гуров в МУРе не нашел.

Гриша – маленький головастый еврей – и Валентин – высокий жилистый русак, – два друга, два бойца, вели постоянные споры на религиозные темы, хотя в храме ни один из них никогда и не бывал. В сыскном деле приходится подолгу ждать, и тема для спора необходима. Об Иисусе Христе спорят две тысячи лет, сыщикам тема спора нравилась.

– Прекрасно, – закончив телефонные переговоры, сказал Станислав. – Григорий с Валентином разыскивают несуществующих свидетелей, чем занимаемся мы с тобой?

– Семьями погибших, студенческими друзьями, одноклассниками… – ответил Гуров. – Пошел к черту, сам прекрасно знаешь, необходимо выяснить, какими были эти ребята, почему в пять утра полезли на крышу?

– У меня на миллионеров аллергия, – сказал Станислав. – Значит, я занимаюсь девушкой, а ты сыночком, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор.

– Захребетник, – констатировал Гуров. – Я бы решил наоборот, но если к их сиятельству явишься ты, то по заднице надают мне. Они имеют много денег и желают сыщика именитого. Они же не ходят к простому зубному врачу и оперируют аппендицит в Швейцарии.

– Неси свое бремя достойно, командир, – усмехнулся Станислав. – Ты выбрал себе в помощники самого Станислава Крячко, а не Ваню Неизвестного.

– Я никого не выбирал. Два десятка лет назад черт с похмелья подсунул мне тебя под локоток. У меня от тебя мозоли и мигрени, – огрызнулся миролюбиво Гуров. – Давай сегодня вечером выпьем, позже встретим у театра Марию, поработаешь на меня. – Гуров сделал какую-то запись, дважды подчеркнул.

– А что я с этого буду иметь? – поинтересовался Станислав.

– Я разрешу тебе нести Машкины цветы и объясняться с ее поклонниками, – ответил Гуров.

– А длинному рыжему врезать можно?

– Чтобы никто не видел.

– Тогда не состоялось, – категорически ответил Станислав. – Втихую никакого кайфа.

– Примем за основу, детали потом, – сказал Гуров.

– А что в девятнадцать будешь докладывать замминистра?

– Он умный мужик и ничего от меня не ждет. Покажу ему план оперативно-розыскных мероприятий, который ты сейчас напишешь. Отметь, что по мере надобности к работе будет привлечена необходимая агентура, – думая неизвестно о чем, сказал Гуров.

– Какая агентура? – чуть ли не ахнул Станислав.

– Никакая. Просто слово значительное. Начальство любит значительные, красивые слова.

– Ты же только что сказал, Алексей Алексеевич мужик умный, – возразил Станислав.

– Безусловно, умный, генерал сразу поймет, данный пункт написан не для него, а для высшего начальства. – Гуров помолчал и добавил: – В этой истории мне очень может помочь Мария. Она прекрасная актриса, в отличие от нас с тобой у нее обостренная интуиция, умение дорисовывать человека по, казалось бы, несуществующим черточкам. Актеры немного похожи на сыщиков, но более эмоциональны. В данном случае это очень важно.

– Ты просто влюблен в свою жену! – сказал Станислав. – Ребят либо спихнули, либо они начали баловаться и сорвались.

– Возможно, возможно, – задумчиво произнес Гуров. – Кончай трепаться, пиши план оперативных мероприятий. Судя по лицу большого генерала, а он парень не нервный, за нашей работой будет наблюдать не одна пара глаз. Что-что, а бумажки у нас должны быть в порядке.

Крячко выложил перед собой стопку бумаги и начал быстро писать. За четверть века он написал планов – собрание сочинений, пора издавать.

– Не забудь учителей, поликлинику, психдиспансер, – заметил Гуров, снял трубку, позвонил в прокуратуру, услышав слегка картавый голос Гойды, сказал: – Привет, Игорь, пристает к тебе некто Гуров. Я на допрос не ворвался?