Книга Пир во время чумы, страница 13 – Николай Леонов

В городе, несмотря на три прошедших года, Гуров ориентировался прекрасно. Проехали здание цирка, которое нынче не было ни праздничным, ни веселым, остановились через два дома.

– Ты видел город? – спросил Стас.

– Палатки словно в Москве – «сникерсы», бутылки, цветы, внутренняя подсветка, а людей нет.

– Только три часа, – задумчиво произнес Стас.

– Позже будет еще меньше, – убежденно сказал Гуров. – Видишь, между палатками шныряют то ли дети, то ли карлики?

– Люди идут согнувшись и не шныряют, а ползают, на земле ищут. Интересно, за счет чего палаточники живут?

– Снова рассуждаешь. Отправляйся в универмаг, купи одежду, посмотри людей, – сказал Гуров, но Стас не двигался, словно не слышал.

– Ты сказал интересное слово «купи», подразумевается, что у меня имеются деньги.

– Извини, забыл. – Гуров достал из кармана конверт, полученный от Бунича, вынул пачку сотенных долларовых купюр. – Обменяешь. А мне отдай всю свою отечественную наличность.

Стас вынул бумажник, уложил в него доллары, выгреб стопочку командировочных, передал другу и съехидничал:

– И ни в чем себе не отказывай.

– Через час на этом месте. Стас, учти, приказываю – не ввязывайся ни в какие скандалы и драки, если даже при тебе станут убивать.

Гуров выпрыгнул из машины, подошел к ближайшему магазинчику, взглянул на витрину, перешел в соседний. За прилавком скучала белокурая девица, из-за портьеры доносилась чужая гортанная речь.

Увидев Гурова, девица перестала заниматься ногтями, распахнула ресницы, прогнулась в талии, выставив грудь. Хвастаться девушке было чем, бретельки грозили вот-вот лопнуть.

– Здравствуй, дочка, и выдохни, я по достоинству оценил твое богатство.

– Здравствуйте, господин, что желаете?

– Я желаю Ахмеда, Жорика и Сулико, в общем, хозяина, – ответил Гуров и погладил девушку по пышному плечику.

– Что-нибудь не так? – Девушка призывно облизнула губы.

– Все как следует, красавица. – Гуров вновь улыбнулся.

– Минутку. – Продавщица скрылась за портьерой, гортанные голоса зазвучали громче, затем в зал вышел молодой парнишка с ниточками усов над верхней губой.

– Чего шумишь, что тебе? – Парнишка подбоченился, из-под полы выглянула рукоять пистолета.

Гуров помолчал и посмотрел на пацана своим «нехорошим» взглядом. Малый съежился, оправил пиджак, жалко улыбнулся.

– Чего желаете?

Выдержав паузу, Гуров сказал:

– Отца позови.

Юноша исчез, появилось взрослое лицо «кавказской национальности», впилось в единственного покупателя цепким взглядом, явно решая: как держать себя с неизвестным? Гуров помог ему самым простым способом.

– Добрый день, дорогой хозяин! – Он поклонился. – Держать себя со мной лучше уважительно. Обойдется значительно дешевле, да и врачи не понадобятся. Я не имею чести знать, к какому народу ты принадлежишь, но я кланяюсь твоим предкам, живым и усопшим, и уверен, что ты достоин своего славного рода.

Хозяин часто кивал, все более понимая: кем бы незнакомец ни был, с ним следует держаться уважительно.

– Я слушаю вас, уважаемый, – тихо проговорил он.

– Скажи мальчику, чтобы он убрал «ТТ» из-за пояса, тем более что в нем нет обоймы, – лениво сказал Гуров и присел на прилавок.

Хозяин что-то крикнул на своем гортанном языке, и в зал мгновенно внесли кресло, в которое и пересел Гуров. Закурив, он произнес:

– У меня небольшие сложности, надеюсь, ты поможешь их разрешить. Я в вашем городе гость, вечером ко мне придет человек. Большой человек. Я должен его угостить, мне нужны коньяк, водка, виски, джин.

– К вашим услугам, уважаемый. – Хозяин махнул рукой на стену, уставленную разноцветными бутылками.

– Ты не понял меня. – Гуров устало вздохнул. – Я же тебе сказал: ко мне зайдет большой человек. Он попробует твое пойло, спросит, где я его взял, и к утру твоя лавочка и все, что стоит в этом ряду, сгорит. Повторяю, мне нужны водка, коньяк, виски, шоколад.

– Понял, все понял. – Голова хозяина мелко затряслась, он что-то закричал, за портьерой раздались топот, возня.

Хозяин несколько раз убегал, возвращался, показывал Гурову бутылки, сыщик даже не поднял головы, лишь сухо сказал:

– Я не знаток, и мне лично беспокоиться нечего. Ведь это твоя голова, а не моя.

Наконец собрали ящик бутылок разного калибра, положили несколько коробок шоколадных конфет.

– Посчитай. – Гуров вытащил стопку российских денег, понял, что их не хватит, достал из внутреннего кармана пачку долларов.

– Аллах! – Хозяин замахал руками. – Это мой подарок. Шайтан меня забери, если я возьму деньги.

– Тебе виднее. – Гуров положил в карманы бутылку водки и бутылку коньяка, две плитки шоколада. – Я отпустил машину, приеду через час. – И, не поклонившись, вышел.

Я ничем не отличаюсь от рэкетиров, рассуждал Гуров, подходя к подъезду Классика, когда увидел, как от дома отделилась темная фигура. Сыщик мгновенно шагнул к столбу, почувствовав в руке холод «вальтера».

– Лев Иванович, – тихо произнес незнакомый мужчина, – вам маленькая бандероль от Петра Николаевича. Я сегодня улетаю. Что ему передать?

– Я его люблю… и пусть не хоронит на Ваганьковском. Я не заслужил.

– Понял. – Мужчина протянул Гурову целлофановый пакет и скрылся.

Судя по форме и весу, в пакете лежала книга. Гуров вздохнул, позвонил в дверь. Вспомнил, что и три года назад звонок не работал, вошел в подъезд, постучал в квартиру направо – там обитал Классик.

– Входи, Лев Иванович, знаешь, что дверь не запирается, – раздался на удивление знакомый молодой голос.

Гуров увидел Классика и Сильвера, которые неторопливо пили чай. В комнате ничего не изменилось: та же китайская ширма, загораживавшая необъятную кровать, рядом с ней манекен во фраке и цилиндре, буфет времен покорения Крыма. Только лицо хозяина как бы помолодело, и глаза стали еще больше. А вот Сильвер абсолютно не изменился, так же хитро косил и ухмылялся своим мыслям.

Гуров молча выставил на стол бутылки, положил конфеты, снял плотную куртку, переложив «вальтер» в карман пиджака.

– Здравствуйте, ребята, рад вас видеть, – сказал он и сел к круглому столу.

Классик кивнул, а Сильвер хриплым голосом ответил:

– Привет, сыщик. Мы тоже рады, но были бы в восторге, если б ты принес хлеба и колбасы. Колюня второй год не потребляет, а я так, изредка, без особого желания.

– Я тоже могу, – словно оправдываясь, заметил Классик. – Но как увижу Капитана, стакан из рук выскальзывает.

– А что с Алексеем Ивановичем? Я ему звонил, так, верите, не узнал меня. Болеет?