Книга Личное дело сыщика, страница 39 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Крячко понял, что ему отводится роль «доброго дяди». Он медленно отошел в сторону, не говоря ни единого слова.

– Ты знаешь, мальчик, у меня рука до сих пор болит. Ты у меня из головы ни днем, ни ночью не выходишь. Сел у меня в мозгу и сидишь. Руки мне крутишь. – Гуров склонился перед задержанным и закурил так близко, что обжег пламенем зажигалки нос Петрову. Тот отвернул голову в сторону, боясь, что огонь спалит ему кожу. – И что это мы головами крутим?! – Лев Иванович вошел в роль. – Ты знаешь, что тебе светит за групповуху? В тюрьме тебе светит стать женщиной. Настоящие мужики научат тебя жизни.

В недавнем прошлом орел молодой совсем поник головой, а Гуров продолжал:

– Может, сдать тебя Яблоневу? Он с тобой сам потолкует. У него крепких парней полно. Порвут попу. – Мощный кулак Гурова просвистел в воздухе перед лицом побледневшего Петрова и грохнул по столу. – Почему, мать твою, Боря покончил с собой?!

– Он испугался! – выкрикнул Петров.

– Чего? Тюрьмы?

– Да!

– Врешь, падла! – Раскрасневшийся Лев Иванович снова занес кулак над задержанным. Крячко бросился к нему и едва успел перехватить.

– Ты что, Лев Иванович, успокойся.

– Я спокоен. – Гуров одернул пиджак. – Чего он испугался? – спокойным, ровным голосом повторил полковник.

– Ему бы хозяин залета в ментовку не простил.

– Чего? Кто хозяин? Говори, иначе я тебе припомню, как ты руки мне выкручивал.

– Мы не должны попадаться. Гена убьет. Подумаешь, девочку трахнуть хотели, – добавил напоследок Петров. Гуров посмотрел на него так, что тот испугался собственных слов.

– Фамилия у Гены есть?

– Андронов.

– Ответ правильный, – согласился Гуров. – И что же такого страшного в этом Гене, что из-за него люди себя жизни лишают?

– Один раз он Борю избил. У него и так с головой не в порядке, а после он уж совсем съехал. Тюрьмы боялся. Ненормальным стал. Я и повез его расслабиться. Много он за компьютером торчал. Сядет, в какую-нибудь игрушку упрется и сидит сутками. Если выиграет – все нормально, а как проигрывать начнет, так в истерику, запой. Один раз чуть вены себе в студии звукозаписи не вскрыл.

– Свидетели есть? – Гуров больше не давил на задержанного. Не было нужды, теперь информация била тугой струей.

– Да, девочка, что сидит на телефоне и на кофе.

– Где сейчас Андронов?

– Я не знаю. У него свой бар, «Белая пена» называется, может, там.

– Рита, хореограф, какую роль играет?

– Рита? Да она сама б… и тех, что помоложе, поставляет. По большому счету, она у Андронова за сутенера.

– Что случилось с Анной?

– Какой Анной?

Полковник показал фотографию.

– В один прекрасный день она не пришла на репетицию. Больше я ничего не знаю.

– А я тебе не верю, – тихо-тихо произнес Гуров, будто боялся спугнуть момент истины. – Уведи его и давай матрону, – обратился Гуров к Крячко. – Время нас поджимает.

На кухню медленно вошла Рита. Гуров предложил ей сигареты.

– Как ваше полное имя-отчество? – поинтересовался первым делом Гуров.

– Маргарита Матвеевна, – ответила она тихо, время от времени дотрагиваясь до распухшей щеки. – В вашем заведении принято бить женщин?

– Да, что мы с вами, красавицами, только не делаем, – неопределенно ответил сыщик. – Наступает моя очередь задавать вопросы, вашей очереди больше не будет. Скажите мне, где Андронов?

Она неловко качнула головой в сторону, получилось весьма некрасиво.

– Понятия не имею. Он постоянно где-то мотается.

– Вы знаете, что все ваши девочки наркоманки?

Она отрицательно покачала головой.

– Я был на репетиции. Вы дозируете нагрузки, это очевидно, потому что знаете, что у ваших девочек наркозависимость и, кроме того, у них должны остаться силы на то, чтобы трахаться. Или я не прав?

– Вы наблюдательны.

– Значит, вы знаете, что девочки наркоманки?

– Да.

– Как Маревский связан с Андроновым?

– Не знаю.

– Допустим. Где сейчас звезда эстрады?

– Я думаю, дома, с женой и ребенком.

По большому счету, на Маревского у Гурова ничего не было. Вот на Андронова он собрал материал, осталось только его взять. Сколько пройдет времени, прежде чем Андронов и Маревский узнают, что взяли Петрова и Риту?

– Станислав, а где девочки, которые поехали с тобой?

– Сидят в коридоре.

– Ты молодец, повязал троих баб и ловкого парня. Он нам так, кстати, и не ответил, кто его руки научил выкручивать? – Гуров вышел в коридор. – Где драться научился?

– Андронов приемчик показал, вот я и воспользовался.

– А Андронов откуда знает? – Гуров вспомнил историю с нападением на Гену. Он тогда двумя ударами вырубил нападавших. На суде не упоминалось, что он владеет каким-либо видом единоборств.

Как не спугнуть Андронова? Расставить все на свои места?

– Станислав, где наш хлопец Нестеренко и раввин Котов? Ах да, извини, – Лев Иванович закрыл на секунду глаза – усталость, уже не двадцать пять, – я сам снял их с наблюдения. Наверное, поехали домой. Придется возвращать на работу.

* * *

Гуров не стал ждать, пока Маревский или Андронов узнают о том, что он «повстречался» и с Петровым, и с Ритой, и по второму разу за день с Надей… и Нелли. У него не было времени на то, чтобы следить за этими господами преступниками и ждать, пока они затеют что-нибудь противозаконное.

Сделали просто: Нестеренко приставили к Рите. Она была вынуждена сидеть у себя дома и выходить на улицу только в случае крайней необходимости и только под ручку со своим новым «ухажером».

Котову досталась аналогичная работа, только с Надей. Он должен был стать для нее и кавалером, и охранником.

Гуров поручил Крячко найти Верочку. Сам же направился в гости к Маревскому.

– Привет, – Гуров, увидев, что дверь ему открыл хозяин, для большей театральности цыкнул сквозь зубы.

– Отлично, – по-деловому отреагировал Маревский, впуская полковника. – Проходи налево, в другой комнате жена с ребенком нянчится.

Квартира была двухкомнатная. Хорошо обставлена, но без роскоши. В комнате, куда они вошли, было уютно. Просто-таки деловой кабинет интеллигентного человека. Два больших кресла по углам, стол, стул, шкаф с книгами. Современная стереосистема, у стенки, напротив, аквариум. Единственной вещью, способной навести на мысль о том, чем же хозяин квартиры зарабатывает на жизнь, был синтезатор на широком подоконнике. Рядом стоял цветок – алоэ. Колючие и сочные листья растения доставали до клавиш. Казалось, многопалая рука инопланетянина что-то лениво наигрывала. На инструменте Гуров разглядел пыль – красноречивое свидетельство того, что инструмент долго молчал.