Онлайн книга «Жребий Салема»
|
Дверь в погребок Евы Миллер больше не могла противостоять этому бурному натиску. Удары посыпались с такой скоростью, что над головой Бена образовалась светящаяся дуга, упиравшаяся в разлетавшуюся на щепки дверь. Нанеся последний удар, Бен отбросил топор и поднес пылающие ладони к глазам. Они светились. Он протянул руки к Марку, и тот невольно зажмурился. – Я люблю тебя, – произнес Бен. Они взялись за руки. 49 Погребок оказался маленьким, похожим на тюремную камеру помещением, в котором валялись пустые бутылки, имелась покрытая пылью корзина с полусгнившим картофелем и лежали тела. В дальнем углу, почти вплотную к стене, стоял гроб Барлоу, напоминавший саркофаг, в который укладывают мумию. В изголовье плясали огоньки, похожие на огни святого Эльма [27] . Перед гробом, как шпалы на рельсах, были уложены тела людей, с которыми Бен жил под одной крышей: Ева Миллер и рядом Проныра Крейг; Мейб Малликэн из комнаты в конце коридора на втором этаже; Джон Сноу, едва передвигавшийся из-за артрита и с трудом спускавшийся на завтрак; Винни Апшо; Гровер Веррилл. Перешагнув через тела, они добрались до гроба. Бен посмотрел на часы – 18:40. – Мы должны перетащить его поближе к Джимми, – сказал Бен. – Да он, наверное, весит целую тонну! – засомневался Марк. – У нас получится, – заверил Бен и осторожно попробовал приподнять гроб за правый верхний угол. Свечение у изголовья продолжало мерцать. На ощупь дерево гроба было неприятным и гладким, как шлифованный камень. Казалось, на такой гладкой поверхности пальцам просто не за что зацепиться, однако, к удивлению Бена, гроб покачнулся. Он чуть подтолкнул его вперед, и внутри что-то шевельнулось. Бен легко приподнял свой край одной рукой, будто тяжесть гроба уравновешивалась какой-то неведомой силой. – Теперь попробуй ты, – сказал он Марку. Тот с такой же легкостью приподнял свой край и изумленно воскликнул: – Да я бы его одним пальцем мог поднять! – Не исключено. Наконец-то повезло и нам. Однако надо торопиться! Они протащили гроб сквозь пробитое топором в дверце отверстие, и в какой-то момент он там чуть не застрял. Однако Бену удалось немного повернуть гроб, и тот, со скрежетом протиснувшись, оказался наконец в основном помещении подвала. Они отнесли его к выходу и накрыли одной из занавесок Евы Миллер. – Он внутри, Марк, – сказал Бен. – Этот ублюдок у нас в руках! Пора с ним покончить! Часы показывали 18:45. Свет, лившийся из дверного проема кухни, уже стал серым. Переглянувшись, они оба посмотрели на гроб. – Сейчас? – спросил Марк. – Да! Марк обошел гроб и встал рядом с Беном с той стороны, где на крышке были замки. Они дружно наклонились, и при первом же прикосновении защелки на замках сами стали отстегиваться со звонким звуком. Они подняли крышку. Внутри лежал Барлоу, устремив перед собой невидящий взгляд. Теперь это был молодой человек с черными пышными волосами, разметавшимися на атласной подушке. Здоровая кожа светилась ярким румянцем, а на полной нижней губе покоились клыки – белые, с небольшим желтым отливом цвета слоновой кости. – Он… – начал Марк, но договорить не успел. Красные глаза Барлоу вдруг закатились, а потом неожиданно ожили и с насмешливым торжеством впились в Марка. Тот замер, не в силах отвести взгляд. – Не смотри на него! – крикнул Бен, но было уже поздно. Бен оттолкнул мальчика, но тот, взвыв, набросился на него. Не ожидавший нападения Бен подался назад, и в следующее мгновение почувствовал, как Марк уже нащупал у него в кармане рукоятку пистолета Маккаслина. – Марк! Не… Но мальчик его не слышал. По отрешенному лицу было видно, что его сознание полностью подавлено, а действиями руководит Барлоу. Изо рта вырывался жалобный вой, как у загнанного в угол зверька. Обеими руками он сжимал пистолет. Бен схватился за дуло, пытаясь отвести его в сторону. – Марк! – взывал он. – Очнись! Бога ради… Дуло качнулось, и прогремел выстрел. Пуля чиркнула по виску Бена. Схватив Марка за руки, он ударил его ногой. Тот отлетел назад и выронил пистолет, который с грохотом упал между ними. Мальчик рванулся за ним, и Бен со всей силы нанес ему удар в лицо. Увидев, как губы мальчика окрасились кровью, он закричал, будто ударили его самого. Марк опустился на колени, и Бен ногой отбросил пистолет. Видя, что парнишка хоть и ползком, но все равно пытается завладеть оружием, Бен снова его ударил. Тот охнул и потерял сознание. Теперь Бен не чувствовал былой силы, а вместе с ней ушла и уверенность. Он снова стал просто Беном Миерсом, и ему снова было страшно. Свет в дверном проеме едва брезжил – 18:51. Бен чувствовал, как в голову заползает неведомая сила, заставляя направить взгляд на лежавшего в гробу розовощекого вурдалака. Повернись и посмотри на меня, жалкий человечишка. Посмотри на Барлоу, который прожил больше столетий, чем ты провел часов у камина с книгой в руках. Посмотри на великое ночное создание, которое ты собираешься убить своей никчемной палкой. Посмотри на меня, ничтожный писака! Я писал людские судьбы, и моими чернилами была кровь. Посмотри на меня и ужаснись! Джимми, я не могу этого сделать. Слишком поздно, и мне с ним не справиться… ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! 18:53. На полу застонал Марк: – Мам? Мам, где ты? У меня болит голова… и кругом темно… Он примкнет к моей церкви певчим-castratum… Бен вытащил из-за пояса один из кольев и выронил его. По щекам струились слезы отчаяния. Солнце уже покинуло обезлюдевший Джерусалемс-Лот, и последние его лучи трепетали на верхушке крыши Марстен-Хауса. Он подобрал кол. Но где же молоток? Куда, черт возьми, делся молоток? Он на полу у дверцы в погреб. Бен пытался им сбить замок. Он бросился к погребу и схватил молоток. Марк сидел на полу с разбитым ртом. Он провел рукой по губам и тупо разглядывал перепачканную кровью ладонь. – Мама! – жалобно воскликнул он. – Где моя мама? 18:55. Солнце уже ушло, но тьма еще не опустилась. Бен рванулся обратно, зажав в левой руке кол, а в правой – молоток. По подвалу прокатился торжествующий смех. Барлоу уже сидел в гробу, и его красные глаза светились триумфом. Поймав взгляд Бена, он уже не отпускал его, и Бен чувствовал, что его покидают последние силы. |