Книга Будь моей ведьмой, страница 29 – Елена Звездная

— Но… — Лицо мастера покрылось пятнами.

— Кстати, о девушке.

Маг вопросительно посмотрел на Князя.

— Марго в моей команде, — задумчиво ответил Саша. — Кстати, мне бы в отпуск.

Отрицательно мотнув головой, маг поднялся. Странные глаза оббежали присутствующих, вновь остановились на Князе, ему же и было сказано:

— Заедешь в управление… с женой.

Я не знаю, к чему это было сказано и почему такая пауза в конце фразы, и почему вдруг стало очень тихо, словно все перестали дышать.

— Свободны, — продолжил маг. — Что касается вас, Мастер Георгий, нужно вернуться и уничтожить следы вашего присутствия на Терре.

В следующее мгновение Стужев повернулся ко мне, подхватил на руки, спустил на пол, взял мой рюкзак и свою сумку и молча, не прощаясь ни с кем, выволок меня в коридор. А там, отпустив запястье, швырнул мне обе сумки и скомандовал:

— Стой на стреме.

Я, обнимая рюкзак, прошептала:

— Что ты…

— На стреме, Маргош! — прошипел Князь, опускаясь на колено и прикладывая обе руки к полу, прямо перед дверью в кабинет Мастера.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как озираться по сторонам коридора, выглядывая неведомую опасность. И вот в этот напряженный миг Князь вдруг начал напевать:

— Легко придумать справедливую цель…

Великую цель,

Из тех, что любимы толпой…

Еще мне нужен безупречный герой,

Могучий герой,

Что всех поведет за собой!

Я взглянула на его ладони — ледяная поземка двинулась от пальцев в щель под дверью, а сам Стужев, несмотря на легкомысленные напевы, дрожал от напряжения. В следующий миг за дверью раздался странный грохот.

Саша подавил усмешку, поднялся, подмигнул мне, забрал у меня рюкзак и сумку, взял меня за руку и двинулся по коридору, продолжая напевать:

— Охотно люди устремляются в бой

За край родной,

За Рай неземной…

Как овцы, воины идут на убой,

А дальше — дело за мной!

И улыбка у него стала запредельной.

— Саш, — осторожно позвала я.

— Слушай, Маргош, — он остановился, окинул меня задумчивым взглядом, — а ты щи готовить умеешь?

— Что? — не поняла я.

— Мда, вот невезуха, и Генри толком не умеет, — протянул разочарованный Стужев.

А затем подхватил меня на руки и помчался вниз по ступеням, счастливый такой и даже с улыбкой.

* * *

Домой возвращались относительно молча. Зато едва въехали во двор князевского особняка, Саша милостиво разрешил:

— Спрашивай.

И дверцу открыл, чтобы я вышла.

— У кого спрашивать? — возмутилась я, выходя из машины.

— А мне откуда знать? — нагло полюбопытствовал муж, после чего перегнулся, сам закрыл дверцу и уехал в гараж.

Я осталась стоять на лужайке перед домом, возмущенно глядя вслед красному «Феррари». Машина плавно въехала в гараж, и оттуда раздалось возмущенное:

— Генри, за какой сушеной воблой мне это?!

К слову, скелет, уже приветственно распахнув двери и собственный оскал, вопль услышал. Замер, а после тоже громко:

— Так, хозяин, я это… на будущее.

— Мля! — прогремело над всем двором. — На какое еще будущее?! Это же цветы!

Генри устало потер несуществующую переносицу, сгорбился и пошел к гаражу, на ходу возмущаясь:

— Так розы же — две недели, орхидеи — три месяца, а фиалки еще просто не взошли ведь, — это бурча себе под нос, а потом громко и возмущенно: — Я же все продумал!

Не выдержав пытки неизвестностью, я сошла с газона, мне траву было жалко, и побежала по дорожке к гаражу.

— Леди Маргарита, вам нельзя! — всполошился скелет.

— Маргош, заваливай! — дозволил его сиятельство Князь.

Молча развела руками перед Генри и помчалась к Стужеву.

Гараж с металлической дверью на ролетах был рассчитан на четыре автомобиля. Собственно, все они тут и находились — «Бентли», «Феррари», джип дискавери и какая-то странная без опознавательных знаков. Помимо машин имелось свободное пространство у противоположной стены, где виднелся механизм для подъема автомобиля, а также вполне оборудованная автомойка. Точнее, свободным это помещение было раньше, а сейчас там словно расположился филиал цветочного магазина — в ведрах, ведерках, тазиках и одной пластиковой ванне находились букеты, букетики и целые цветочные композиции. Над всем этим стоял Стужев и читал записку, прикрепленную к очередному букету.

— Так, — он оглянулся, увидел входящую меня и бросил мне букетик, со словами: — Это я был груб.

Поймав букет нежных лилий, я вдохнула аромат, а затем тоже принялась читать прикрепленную к нему открыточку. Послание гласило: «Прости, я не хотел тебе этого говорить, просто старый солдат не ведает слов любви».

Прочла, подняла удивленный взгляд на Стужева.

— А я тут при чем? — возмутился Князь. — Кстати, это поинтереснее будет, лови.

Едва успела подхватить букетик розалий, даже не вдыхая аромата, полезла смотреть записку. А там было: «Прости, я больше не буду разбрасывать носки». Ну после этого мне тоже стало любопытно, и подойдя к цветочному изобилию, я принялась читать послания.

— «Прости, я больше не буду забывать выносить мусор», — прочел вслух Саша.

— «Прости, она мне вообще не нравилась, в моей жизни есть только ты, и я больше ни на кого смотреть не буду», — прочла я записку с самого огромного букета алых роз.

Стужев заметно напрягся, я же, вытащив цветы из воды, почему-то перехватила поудобнее.

— Да не буду я тебе изменять! — заверил Кощей-младший.

И взял следующий букет, чтобы прочесть:

— «Прости, любимая, я не хотел дарить тебе»… Генри!

— Ты не хочешь дарить мне Генри? — переспросила я. — Знаешь, а я почему-то даже не обиделась.

Стужев прекратил испепелять взглядом скелетона, обернулся ко мне, и на его губах заиграла улыбка. Такая счастливая-пресчастливая, и я забыла о букетах, магах и даже перспективах его поганого характера.

— Идем обедать, — предложил Саша.

— Идем, — согласилась еще ни о чем не подозревающая я.

Князь отшвырнул букет, подошел ко мне, подхватил на руки и, вынося из гаража, проникновенно добавил:

— А потом поедим, да?

— Что? — не поняла я.

Мне коварно улыбнулись, не отпуская с рук, поднялись по ступенькам, ногой дверь открыли и внесли в дом.