Онлайн книга «Реверс. Пограничье»
|
Носильщики облепили дрезину, как муравьи гусеницу. Все напряженно молчали – чувствовали, что ситуация не располагает балагурить. – Готовы? – Готовы. – Давай, Тигран! Не подгадь! Лысый и квадратный инструктор по боевому самбо встал в боевую стойку. Шагнул назад, как бы выманивая на себя воображаемого противника. Неожиданно легко взвился с места в воздух и, сделав в прыжке заднее сальто, ногами нанес пустоте тяжелую травму. Мягко приземлился. Воздух перед ним подернулся рябью – правда, чуть в стороне от железнодорожной колеи и на небольшой площади. Ева не двинулась с места. – Первый блин комом, – объявил Тигран. – Ничего, сейчас разозлюсь… Прыжок – удар в пустоту. Теперь инструктор демонстрировал чистое каратэ. Новый Проход открылся удачнее – точно на рельсах – и был достаточно широк. Ева сейчас же сунула в него голову. Отдернула. – Не то. Новая попытка окончилась прежней реакцией: – Не то. Сергей уже давно понял: «то» будет, когда Проход откроется вблизи узкоколейки, проходящей через территорию Аламеи в Центруме. Но… насколько вблизи? Неужели удастся сделать так, чтобы дрезина просто-напросто перескочила с этой колеи на ту, в Центруме, и спокойно продолжила движение? Алена, спокойно сидевшая рядом с ним, возможно, так и думала. Но Сергей, уже не раз побывавший в Центруме, понимал трезвым умом: чудес не бывает. После десятой попытки Ева, отпрянув от Прохода резвее, чем обычно, сказала: – Хватит. Меня заметили. – Патруль? – хрипло спросил Тигран. – Похоже на то. Один приготовился стрелять… Все, кончили, твое место на дрезине. Гриша, я все понимаю, но давай-ка теперь ты, а? Григорий печально вздохнул и полез в рюкзак за водкой. – Что, совсем ничего не получилось? – озадаченно спросил Тигран. – Один раз почти получилось, – пробурчала Ева. – Промах на полкилометра, наверное. Гриша, ты прости, но надо… Григорий вздохнул еще раз и обреченно кивнул. – Я могу, – немедленно вызвалась Алена. Ева покачала головой. – Сиди спокойно. – А я? – спросил Сергей. – И ты посиди пока. Если у Гриши не получится – тогда ладно. Попробуем. Откроем для тебя один калебас… При чем тут калебас, Сергей не понял. Что они там держат такое… пугающее? Джинна? Соваться с вопросами он не стал. Само выяснится. Но как, должно быть, обалдели пограничники, когда из струящегося воздуха вдруг появилась женская голова! Хотя они, наверное, видели и не такое… Григорий слез с дрезины, и Тигран занял его место. – Давай, Гриша, давай, родной… Григорий отвинтил пробку и с отвращением присосался к бутылке. Было видно, как ходит кадык. – Запить ему дайте… Григорий помотал головой: мол, обойдусь. Подобрав с земли сосновую шишку, жадно занюхал алкоголь и, вновь присосавшись к бутылке, двигал кадыком до тех пор, пока не опустошил ее. Отшвырнул, вытер рукавом слезящиеся глаза, растопырил руки и стал похож на упыря, дорвавшегося до кровушки, но не рассчитавшего вместимость своего желудка. – Сейчас… подействует, – только и сказал. – Это и называется быть пьяным в дрезину? – неуклюже сострил Сергей. Ему кратко посоветовали заткнуться. Первый же Проход, открытый пьяным проводником, был роскошным – метра четыре в поперечнике и прямо на железнодорожном полотне. Но продержался он меньше секунды. – Еще пробуй, Гриша. Следующая попытка оказалась удачнее: Проход вышел поменьше, зато держался долго – вплоть до того момента, когда Ева вынула из него голову и отрицательно качнула ею. – Аламея, Гриша, Аламея. Сухая пустошь, западная часть. Узкоколейка. Помнишь, там еще овражек такой был? Вспомни! На овражек ориентируйся, на овражек!.. – Это подействует? – спросил Сергей Тиграна. – Бывает, что и действует. У кого как. Н-да… Широка локализация в Центруме, а вероятность попадания распределена в ее пределах примерно по гауссиане. А может, и не примерно, а точно по ней, родимой. И если нужная точка находится далеко за пределами среднеквадратического отклонения, то можно повторять попытку за попыткой без всякого успеха. До вечера можно мучиться впустую… Следующая попытка также не принесла ничего. И еще одна. – Гриша, миленький, ну постарайся! Гриша честно старался. От бутылки водки на пустой желудок его порядочно развезло, и столь же честно он старался не шататься. Один Проход возникал за другим, и Ева каждый раз качала головой. Странно: Проходы были не серебристые, как вчера, а самые заурядные – просто струение воздуха, только слегка мутное, как будто кипятили воду, добавив в нее толику молока. – Вчера у него был не такой Проход, – шепнул Сергей Тиграну. – В смысле? – Ну, серебристый был… И вроде даже чешуйчатый. – Дурень, – ласково сказал Тигран. – Ты же смотрел на него с другой стороны. – А… – Помолчи, ладно? Если у Гришки ничего не выйдет, будешь пробовать ты. Новичкам, говорят, везет. – Еще я могу, – вновь оживилась Алена. – Ты – нет, – отрезал Тигран. – Почему? – Потому что я так сказал. Все, дебаты окончены… О, черт! Его тут не хватало!.. От коттеджа к дрезине быстро шагал кое-как одетый Родион Романович. Судя по всему, он только что проснулся. – Остановитесь! – картинно вздев руки, воззвал он как раз в тот момент, когда Ева, вынырнула из очередного Прохода. Глаза ее горели. – Вперед!!! – Вперед! – заорал Тигран. – Навались, ребята! – Стойте! – напрасно взвыл менеджер по кадрам. Никто не обратил на него внимания. – Носильщики – за дрезиной в Проход! – звонко крикнула Ева. – Гриша, держи его! Ты последний! Как будто без ее слов это было не ясно. Хотя как знать? Только на взгляд безнадежного трезвенника все пьяные одинаковы – на самом деле они бесконечно разнообразны. Иной становится мрачен, другой болтлив, третий опасен, а четвертый под воздействием алкоголя забывает самые простые вещи. Не может, например, зашнуровать кроссовки не потому, что мозг не способен выдать пальцам соответствующий сигнал, а просто потому, что пьяный забыл, как это делается и, главное, зачем. Впрочем, размышлять на эти темы было некогда. Носильщики разом взревели от натуги. Дрезина качнулась, скрипнула и плавно пошла вперед. Работать на рычаге было даже не нужно – разгон и без того вышел что надо. Секунда, еще одна – и дрезина влетела в струящийся матовый круг. |