Онлайн книга «Детективный Новый год»
|
– Ксень, привет! – Маня, ты? – А Сашка у тебя? – Нет. Ее Зорик у школы встречал. – Ни фига себе! – Да уж! – Ксень, а я что тебе скажу… – Ну? – Инночка дома! – Как? Хотя постой… Ты же сегодня прогуляла! Мне Сашка говорила. Ты за ней ездила, одна? – Нет, не одна. Там такое было! – Что? Что там было? – А где Гошка? – При чем тут Гошка? Он был в школе. – Да знаю я. А где он сейчас? – Понятия не имею, но при чем тут Гошка? – Я хочу ему все рассказать! – А мне? – И тебе! Но не повторять же сто раз одно и то же. Твердить одно и то же, по-моему, негоже! – Маня, я тебя умоляю! – А Гошка не говорил, куда собирается? – Дома его нет? – Нет. – Может, он у Лехи? – У Лехи тоже никого нет. – Ну не знаю… Хотя подожди, Гошка сегодня на курсы пошел! Я вспомнила! – На какие еще курсы? – Ты забыла, он же ходит на курсы немецкого, к папашке в Германию собирается. – Но курсы же… да, понятно. – Маня, ты человек или нет? – А в чем дело? – Ты мне скажешь, что было на даче? Мгновение подумав, Маня ответила: – Расскажу, но при одном условии. – При каком условии? – Если ты мне скажешь, что вы с Сашкой нарыли про маминого кавалера. Она почему-то молчит. Тут замолчала Ксюша. – Ксенька, ты меня слышишь? – Слышу, слышу. Понимаешь, мне вообще-то Сашка не велела. – Я ей не скажу, честное благородное слово. Ксенька, это что-нибудь неприличное, да? Он что, бандит? – Да ты рехнулась, какой бандит, он просто… композитор. – Композитор? Ну и почему это надо скрывать? – с глубоким недоумением спросила Маня. – Потому что… потому что он иностранец. – Иностранец? Из какой страны? – Из Франции. – Французский композитор? – Ну да. – А почему это надо от меня скрывать? Что-то я не пойму. Сашка думает, наверно: композитор – это скверно? – Не то, что композитор, а то, что французский. Не понимаешь? – Она боится, что мама за него замуж выйдет и уедет во Францию? – Да! – Ни-ког-да! – твердо ответила Маня. – Никогда мама не уедет! – Почему ты так думаешь? – Потому что она… Она артистка. Настоящая! Что ей во Франции этой делать? И потом, говорят, что французы ужасные жадины, а у мамы две дочки, это невыгодно! – Ну ты даешь, – рассмеялась Ксюша. – Но все равно, я тебе ничего не говорила. Ну, теперь твоя очередь, рассказывай! И Маня поведала Ксюше обо всем происшедшем. – Мань, это все правда? – не поверила своим ушам Ксюша. – Ты ничего не приврала? – Ну знаешь! – возмутилась Маня. – Не веришь, спроси у Али! – Ладно, не обижайся, просто это так… прямо как в кино. Она с ружьем, а тут врывается отец с пистолетом… Ну сама посуди! – Но так и было! – Ошизеть!
На другой день под вечер, когда Маня и Саша делали уроки, в дверь позвонили. Саша пошла открывать. На пороге стояла Аля, держа в руках что-то круглое, плоское, прикрытое кухонным полотенцем и источавшее упоительной аромат. – А Маня-то дома? – спросила она, сияя улыбкой. – Дома. Да вы проходите. Что это у вас? На голос выбежала Маня. – Аля! Привет! – Манечка, это тебе. Я испекла! – Ой, что это? – Пирог с капустой. Я слыхала, ты любишь с капустой… И спасибо тебе, прямо не знаю, если бы не ты… – Аля, знаете, а давайте не будем ничего говорить Элеоноре Федоровне, как будто ничего и не было? Тетю Лену мы уговорим… – Нет, – решительно покачала головой Аля, – нет. Я решила, что пора уж отвечать за свои дела самой… Я сама все ей расскажу, а там уж как она решит. Но я одно точно знаю – если бы не ты, Маня, я сейчас не знаю, что делала бы, пряталась бы где-нибудь, как последняя воровка, скрывалась бы, от каждого милиционера шарахалась… Ведь я не преступница, а обыкновенная дура из провинции. А ты… ты мне всю душу перевернула! На глазах у Али выступили слезы, у Мани тоже. Они стояли, с двух сторон вцепившись в круглое блюдо с пирогом, пока Саша не отняла его у них. – А вы Инночку одну оставили? – на всякий случай спросила Саша. – Ну уж нет! Она тут, у Елены Дмитриевны.
Когда Аля ушла, Саша сказала: – Манька, как быть с пирогом? Сами есть будем или наших позовем? – Конечно, позовем! И немедленно. Ты звони Ксюхе, а сбегаю за Гошкой. И пусть Ксенька позвонит Шмакову. Мы все заслужили этот пирог. – Погоди, Маняшка, я хочу тебе сказать… я тебя уважаю! Маня обернулась в дверях: – На фиг мне твое уважение? Мне нужна Гошкина любовь, вот! |