Книга Грегор и код когтя, страница 67 – Сьюзен Коллинз

— Готов ли я? — переспросил Живоглот. — Да, я готов!

И положил свою лапу на руку Люксы.

Помедлив, Люкса начала:

Живоглот, грызун, отныне мы породнились с тобой.

Наши судьбы стали одной судьбой.

В темноте, и в бою, и в опасности, и в огне —

Я на помощь приду к тебе, ты — ко мне.

Ей вторил Живоглот:

Люкса, человек, отныне мы породнились с тобой.

Наши судьбы стали одной судьбой.

В темноте, и в бою, и в опасности, и в огне —

Я на помощь приду к тебе, ты — ко мне.

После торжественной клятвы крыс потянулся всем телом и невинно спросил:

— Может быть, устроим праздник? Пир?

— Делайте, как он говорит! — велела Люкса, и стадион зашумел и заходил ходуном от восторга.

— Твой дедушка будет гордиться тобой, — сказал Живоглот Люксе, а она ответила:

— Да уж. А моя бабушка, наверно, в гробу перевернулась.

— Она всегда была слишком жесткой, — вмешалась Аврора.

Люкса обвила руками ее шею, а летучая мышь нежно обняла ее своими крыльями.

— Это было самое мудрое и лучшее решение, — сказала Аврора.

— Если ты и правда так думаешь — меня это успокаивает, — призналась Люкса.

— А как насчет меня? — жалобно спросил Живоглот. — Разве я не заслужил объятий?

— Ух, да ты кишишь инфекциями! Тебе бы в больницу, — сказала Люкса. — А потом, полагаю, нам придется встретиться и официально оформить то, что принес нам сегодняшний исторический день.

Живоглот вздохнул:

— Да, я тоже так полагаю. Нам и правда нужно закончить начатое. Что если с каждой стороны будет делегация из четырех участников?

— Почему нет? — Люкса кивнула. — Четверо ничуть не глупее десятерых. И ничуть не умнее. Незачем собирать во дворце толпу.

Живоглот рассмеялся:

— Знаешь, я думаю, мы с тобой сработаемся!

— И ты, Наземный, — повернулась Люкса к Грегору. — Ты тоже отправляйся в больницу — ты поранился.

— Ну да… я как-никак убил сам себя, — с улыбкой сказал Грегор.

— Мы не оставили тебе выбора, — признала Люкса. — Давай, иди. Я провожу вас обоих — не могу лишить себя удовольствия самой рассказать Викусу о том, что произошло. Мне нужно, чтобы хоть кто-нибудь из людей одобрил мое решение.

— Вообще один такой, который одобрил, у тебя уже есть, — возразил Грегор.

Он подобрал обломки меча, и все вместе они направились в больницу.

Когда входили в Регалию, Люкса сказала:

— Тебе нужно было сделать царапину поглубже, Живоглот. От нее скоро вообще не останется следа, шрама и в помине не будет — как тогда быть с Миротворцем?

Грегор расхохотался, а Живоглот сделал непроницаемую морду:

— Не понимаю, о чем ты, — произнес он важно, но глаза его лукаво улыбались.

— И никаких острогубцев у границ тоже нет, — заметил Грегор.

— Ну, они вполне могут там быть, — возразил Живоглот. — Потому что это и их границы тоже. И вообще — хочу заметить, с вашей стороны непочтительно выражать недоверие моим словам. Тем более что вы мои новые родственнички.

— Я знала, что ты начнешь этим пользоваться, — усмехнулась Люкса.

Крыс не снизошел до ответа.

Люкса и Живоглот хотели посовещаться, но Грегор предложил сначала увидеться с Викусом.

Старик сидел в постели, опираясь на подушки. Правая его сторона была парализована и неподвижна, но левый глаз его сиял, и он поднял левую, здоровую руку в приветствии, увидев входивших Люксу и Грегора.

— Викус, привет! Как поживаешь?

Викус еще не очень хорошо говорил, поэтому ответить не смог.

— Слушай, я хотел вернуть тебе кое-что.

Грегор положил обломки меча Сандвича на кровать. Викус вопросительно поднял бровь.

— Люкса и Живоглот пытались склонить меня к новой войне, на этот раз друг против друга. Поэтому я больше не Воин. Я убил в себе воина.

На лице Викуса появилась тревога.

— Не волнуйся, — сказала Люкса. — Живоглот жив, и он возглавил крыс, но новой войны не будет. А ты, Грегор, не хочешь забрать меч себе? Сохранить его на память?

— Нет, спасибо. Я и так помню слишком много — больше, чем хотел бы и чем могу вынести. — Грегор отцепил кинжал от пояса и положил рядом с мечом. — И потом — моя мама не разрешает мне даже карманный ножик, — добавил он.

Викус ответил ему полуулыбкой. С огромным трудом он выдавил из себя слово. Оно было еле слышным, почти неразличимым, но Грегор был уверен, что понял правильно то, что хотел сказать Викус:

— Надежда? — переспросил мальчик. Старик закивал и ткнул в направлении груди Грегора. — Я даю тебе надежду? — Викус снова кивнул. — Что ж… Ты еще не слышал, что сделала Люкса.

Грегор наклонился и поцеловал Викуса в щеку:

— Береги себя, Викус.

Грегор вышел из палаты, чтобы Люкса могла рассказать Викусу, что произошло на стадионе, с глазу на глаз.

И потом — кровь из ладоней все еще шла, и он все вокруг закапал.

Лиззи и Живоглота Грегор обнаружил в одной из палат госпиталя. Целая команда докторов обрабатывала спину крыса, фиксировала его поврежденную ногу, промывала раны, полученные от клещей. Удивительное дело: Живоглот, которому пришлось вынести так много тяжелейших испытаний, всеми этими манипуляциями был не на шутку встревожен и испуган. Хотя, пожалуй, он был бы встревожен и испуган гораздо больше, если бы рядом не было Лиззи, — она действовала на него успокаивающе.

К тому времени когда Говард перевязал Грегору ладони, встреча делегаций почти началась. Лиззи не хотела расставаться с Живоглотом, и Грегор пошел с ними, чтобы приглядывать за ней.

Все собрались в просторном зале с большим круглым столом посредине. Грегор и Лиззи сели у стены, а по четыре представителя от разных народов: люди, крысы, летучие мыши, тараканы, зубастики, пауки и кроты-камнееды расселись вокруг стола. Всего их было двадцать восемь, но никто не сомневался, что солировать за этим столом будут Живоглот и Люкса.

У них, только что породнившихся, было слишком много разногласий. Они не могли сойтись ни в чем: ни в вопросах передела земель, ни в вопросах реституций, ни в вопросах военного влияния и контроля. Другие участники совещания тоже стали подавать голос, и вскоре разговор перешел из обсуждения вопросов будущего устройства мира в Подземье во взаимные упреки и перечисление убытков и злодейств, которые одни творили по отношению к другим. Казалось, уже вот-вот начнется рукопашная, но тут Живоглот вскочил на стол и заорал: