Онлайн книга «Любовник в отставке»
— Она никогда не приходила ко мне за поддержкой, — тут же ответила Антонина Сергеевна. — Я даже удивляюсь такой отстраненности от матери. Дочь никогда не откровенничала со мной. Разве что когда привела Арифа познакомиться. Ну, тут мы с ней нашли полное взаимопонимание. Я ей даже сказала, — она подмигнула Ларисе, — что завидую ее выбору. Общество Антонины Сергеевны постепенно начало утомлять Ларису и даже раздражать. Она устала от неоправданной патетики и фальшивого раскаяния. Было понятно, что ничего путного она все равно здесь не узнает. Под занавес своего моноспектакля, провожая Ларису к двери, Антонина Сергеевна совершила акт душевной обнаженности. — Не смотрите на меня так! — воскликнула она, заламывая руки. — Я старая глупая шлюха, пытающаяся откупиться от прошлого. На следующий день Назакят немного успокоилась. Лариса уже выяснила, что похороны ее мужа состоялись утром, следовательно, к обеду ее вполне можно было навестить. Придя в дом Амирбековой, Лариса начала разговор по-деловому, с прямого вопроса: — Кто, по-вашему, мог убить Рауфа? — Даже не представляю. — У вас есть знакомые в той части города, где был найден его труп? — Вроде бы нет. Во всяком случае, я не помню, чтобы Рауф упоминал при мне об этом. — А фамилия профессора Бархударова вам о чем-нибудь говорит? Назакят уважительно склонила голову. — Профессора Бархударова у нас все знали, — сказала она. — Он врачом был, в больнице нашей работал, многих на ноги поставил. Умер он несколько лет назад, все тогда переживали. А жена его после смерти мужа в Тарасов уехала, так их дом и остался пустовать. — А у вашего мужа могли быть связи с уголовниками? Скажем, через Арифа? Назакят неожиданно ответила с пафосом: — Рауф честный человек! — А все же… — настаивала Лариса. — Никогда бы в это не поверила! — Но еще совсем недавно вы не верили и в его смерть! Послушайте, Наза, я чувствую, что вы о чем-то умалчиваете. По ее сжатым губам и сосредоточенному взгляду Лариса поняла, что если сейчас поднажать, то женщина, может быть, скажет что-то интересное. — Наза, вы хотите, чтобы убийца вашего мужа был схвачен и наказан? Глаза вдовы разгорелись, в них взметнулась жажда мести. Она вскинула на Ларису пылающий взгляд и твердо произнесла: — Да. — Тогда я прошу вас быть со мной откровенной. Я постараюсь вам помочь. — Зачем вам это надо? Вы хотите денег? — У меня достаточно денег. Просто неожиданно, занимаясь одним делом, я столкнулась с другим, и оно мне представляется интересным. — А каким делом вы занимались? — спросила наконец Назакят. — Вы мне не сказали вчера, а я так и не спросила… — Я собирала сведения об Арифе, а потом мне пришлось разыскивать его самого и его девушку. — Какую девушку? — Ее зовут Вероника. Вы знаете ее? Назакят отрицательно покачала головой. — Вообще-то они с Арифом познакомились у вас дома, здесь, — с нажимом заметила Лариса. — Вероника приезжала по делу к Рауфу. — Может быть, может быть, — закивала Назакят. — Я не лезу в мужские дела. На кухне, наверное, была, или вообще меня дома не было… — То есть вы ее не видели? — Нет. Знаю только, что Ариф связался в последнее время с какой-то русской, инвалидкой. На него похоже — видимо, эта девушка ему выгодна чем-то. Сам он никогда не работал, все норовил прожить за чужой счет… — Это я уже поняла, — перебила собеседницу Лариса. — Меня сейчас вот что интересует: может ли быть такое, что вашего мужа сгубило роковое сходство с двоюродным братом? Тем более что Ариф, как вы говорили, не раз пользовался документами Рауфа? Теперь вы видите, к чему могут привести подобные вроде бы невинные проделки? Назакят хранила молчание. — Где искать Арифа, вы, конечно же, не знаете? — продолжила Лариса. — Откуда мне знать, — вздохнула Назакят. — Вспомните, не было ли у вашего мужа с Арифом каких-то тайных дел? Может быть, вы краем уха что-то слышали? — Не знаю, не знаю, — безучастно качала головой Назакят. — Вроде бы с Али они как-то поругались. Но без Арифа, у них с Рауфом свои дела были… — Али — это кто? — Друг у мужа такой был, поначалу дела какие-то вместе они делали, а потом что-то разошлись. Почему — не знаю, не мое дело. Но после того уже много времени прошло. — А как фамилия Али, где он живет? — достала Лариса записную книжку. — Фамилия Нуретдинов, а живет здесь неподалеку… — И Назакят продиктовала адрес бывшего друга своего мужа. — Хорошо, эту версию я проверю, — кивнула Лариса. — А все-таки, Наза, подумайте, вспомните, не было ли чего-то у Рауфа, связанного именно с Арифом? В этот момент в разговор вступил младший брат Амирбековой, который до того деликатно молчал, стоял, прислонившись к дверному косяку. С присущими людям с Востока эмоциональными жестами он начал быстро говорить: — Я слышал, как Рауф говорил часто с Арифом о смерти какой-то женщины. Как я понял, Рауф хотел найти того, кто убил. Сам хотел найти! — вскинул парень вверх руки. — Ходил, спрашивал, узнавал, с людьми говорил. Он умный был. Рассказывал, что, когда мальчишкой был, следователем хотел стать. — Я знаю, о ком они могли говорить, — вступила Назакят. — О жене Арифа. Даша умерла. Вернее — ее убили год назад. — Вот как? — вскинула Котова вверх брови. — И как это случилось? Расскажите поподробнее. — Ее закололи ударом кинжала в сердце… «Так же, как и Рауфа, — отметила про себя Лариса. — Интересное совпадение». А еще более интересным совпадением ей показалось другое: Павел Андреевич Бураков при их первой встрече упоминал, что у них в доме висел старинный кинжал, который бесследно пропал после появления там Арифа. — ..А ребенка, — продолжала рассказывать Назакят, — их сына Эмиля, не тронули. На крик мальчика прибежала соседка, которую удивило, что малыша никто не успокаивает и он все время плачет. Дашу заколотую и нашли. Милицию, конечно, вызвали. А мать ее заявила, что пропали деньги. Кажется, пять тысяч долларов. Даша их хранила зашитыми в детском матраце. Он оказался вспоротым, и деньги пропали. «Крайне интересная история», — снова подумала про себя Лариса. — Почему вы сразу мне об этом не сказали? — спросила она вслух. — Я не думала, что это как-то связано с пропажей Рауфа. — А что вы сами думаете по этому поводу? Назакят молча застыла в какой-то неудобной позе. Потом, как будто с трудом разлепив губы, она каким-то безразличным или смиренным тоном произнесла: |