Онлайн книга «Никто не хотел убивать»
Ольга Семеновна тем временем услышала звук разбитого хрусталя и, всплеснув руками, бросилась в комнату. — Что же ты наделал, Порфирий! — обратилась она к своему мохнатому сокровищу, которое и стало причиной этих звуков. Кот влез в хрустальную вазу, и та, не выдержав его веса, потеряла равновесие, покатилась по столу, упала на пол и разбилась. Лариса осталась в кухне одна. Недолго думая, она схватила одно из писем Березникова и быстро сунула его себе в сумочку. Когда Ольга Семеновна вернулась на кухню в обнимку с котом, Лариса уже встала, чтобы попрощаться с гостеприимной тетушкой. — Ларочка, я всегда рада, когда ты приходишь, — расплылась в улыбке искусствоведша. — Обещай заглядывать ко мне почаще. — Я наверняка уже скоро буду у вас, — загадочно бросила Лариса. — Я буду ждать, — простодушно сказала Ольга Семеновна. — А то все забыли старушку! Лариса терпеливо дождалась, пока все затворы на двери будут открыты. Попрощавшись с тетушкой, она в задумчивости спустилась вниз и, посмотрев на часы, решила ехать в Сосново прямо сейчас. * * * Лариса мчалась по трассе, слушая новый хит-однодневку. Какая-то «Мэдисон авеню» с беззаботной легкостью распиналась о том, что «ай'м нот е бэби, ай донт билонг ту ю». Вот так, «я больше не твоя и тебе не принадлежу». Очень подходит для состояния, которое испытывала она в этот момент. Когда Лариса увлекалась чем-то, все остальное для нее было неважно. И даже физиологическая озабоченность совсем отошла на второй план. Стремительное движение серебристой красавицы по имени «Вольво» по только что заасфальтированному шоссе создавало ощущение опасности, заставляя обо всем забыть. Магия движения завораживала и уносила ее далеко от забот и печалей. Мимо проносились редкие тощие деревца, бескрайние поля, словом, однообразный пейзаж приволжского подстепья. В Сосново Лариса въехала примерно в три часа дня. К ее удивлению, она потратила полчаса на то, чтобы выяснить, где находится краеведческий музей. Местные жители и слыхом не слыхивали, где же расположена сия достопримечательность. Подобное равнодушие к прошлому своего родного края до глубины души возмутило Ларису. Собственно, это чувство возникло только лишь потому, что в данный момент эта информация была ей необходима. Наконец седоватый, интеллигентного вида мужчина, не потерявший своей привлекательности, очень доброжелательно ответил: — Улица Робеспьера, 4. Это недалеко, отсюда всего в трех кварталах. И показал, как лучше проехать. Через десять минут Лариса подъехала к трехэтажному серому зданию с облупившимися колоннами. Она зашла внутрь, и ее сразу же окликнула вахтерша. С угрожающим видом она наплывала на Ларису и бросала отрывистые фразы: — Вам кого? Сегодня посетителей не принимаем… Вы кто такая? — Мне бы директора, — не стала мелочиться Лариса. Взгляд вахтерши был подозрителен, она явно собиралась не допустить Ларису к директору музея. Но тут неожиданно в вестибюле появилась какая-то женщина, по виду явно работник музея. Она обратилась к вахтерше: — Лидия Степановна, в чем дело? — Да вот, к вам хочет пройти, — кивнула она в сторону Ларисы. — Я вас слушаю, — выжидательно уставилась на нее женщина. — Это личное дело, имеющее огромную важность для моей тети, бывшего искусствоведа, Ольги Семеновны Новинской, — тут же ответила Лариса, поняв, что перед ней не кто иная, как директор этого заведения. — Она недавно посетила ваш музей. — Ах, да-да, я помню ее, — чуть улыбнулась директор музея. — Мы прекрасно побеседовали… Но я не понимаю, в чем дело. — Можно сказать, это вопрос жизни и смерти, — напустила таинственность и Лариса. Секунду помедлив, директор музея сделала приглашающий жест. — Ну, давайте пройдем в мой кабинет, — сказала она. Как только дверь кабинета закрылась, директор спросила: — Так в чем же проблема? — Проблема в вашей книге отзывов, — ответила Лариса. Хозяйка музея удивленно вскинула брови. — Дело в том, что моя тетя узнала в одной записи почерк когда-то дорогого ей человека. А может быть, и по сей день она все еще неравнодушна к нему. Там очень запутанная история, и, честно говоря, я не очень-то ей верю. Но все же ради любимой тети сама лично приехала, чтобы своим трезвым взглядом убедиться в ее словах. — Но что вы хотите от меня? — Разрешения взглянуть на вашу книгу отзывов. Директор не скрывала своего удивления. Но нагловатая настойчивость Ларисы ее обезоружила. — Ну хорошо, — она встала и направилась к выходу из кабинета. Потом обернулась к Ларисе и сказала: — Пойдемте со мной. Они поднялись на второй этаж и остановились у столика, на котором лежал достаточно потрепанный толстый журнал. — Вот, смотрите, — сделала жест директор. Лариса достала из сумочки письмо Березникова, развернула его и открыла книгу отзывов. Она сразу пролистала журнал до конца, и первое, что увидела, были строки, написанные Ольгой Семеновной. «…ваша прекрасная экспозиция» — этими словами заканчивалась ее запись в книге. В конце стояла витиеватая подпись. Но самое интересное было то, что часть записи Ольги Семеновны отсутствовала в книге. Лариса обнаружила, что в журнале отзывов нет почти половины страницы. Эта половина была как-то второпях вырезана ножницами. На соседних страницах журнала не было ничего и отдаленно напоминающего каллиграфический почерк бывшего советского дипломата по имени Николай Березников. Какой бы сумасшедшей ни была Ольга Семеновна, с каракулями в журнале почерк Березникова она бы не перепутала. Было очевидно, что кто-то вырезал страницы, и сделал это намеренно. Наверное, записи Березникова, Ольги Семеновны находились на одной странице рядом. — Извините, но кто мог вырезать половину страницы? — обратилась Лариса к директору музея. — Что? — удивленно воскликнула та и нагнулась над журналом. Она стала водить близорукими глазами по страницам. — Невероятно, просто нелепо! Кому это надо? — продолжала изумляться она. В это время мимо проходила молоденькая девушка, и директор обратилась к ней. — Ирина, кто последний брал этот журнал? — Наверняка кто-то из посетителей. Меня мало волнуют записи в этом журнале, — равнодушно ответила та. — А зря! — резко выговорила директриса. — Нужно интересоваться. У нас вырезают страницы… Ты случайно не обратила внимание на вчерашних посетителей? — Да как всегда! — презрительно отозвалась Ирина. — Одни старые одуванчики. |