Онлайн книга «Время любить»
|
– Сын мой, здесь есть некто, желающий поговорить с вами. – Кто? Гасконец повернул голову в ее сторону. Вдруг он узнал Катрин и снова попытался приподняться. – Вы!.. Это вы? Это невозможно! Молодая женщина бросилась на колени у носилок. – Фортюна! Вы живы, хвала Господу, но где же мессир Арно? Она сжала руку оруженосца, но тот грубым движением вырвал ее, а худое, обросшее бородой лицо его исказилось ненавистью. – Вам так уж хочется это знать? Что вам до этого? Не все ли равно вам, что случилось с мессиром Арно? Вы предали его, бросили. Что вы здесь делаете? Вы что, уже надоели своему новому супругу, и вам приходится бегать по дорогам в поисках приключений? – Сын мой, вы забываетесь! Что это за разговор? – вскричал приор. – Этот человек обезумел! – вторил ему Ян ван Эйк. – Я заставлю его проглотить наглые слова! Катрин удержала Яна, который уже выхватывал кинжал из-за пояса. – Оставьте, – сказала она твердо. – Это касается только меня! Не вмешивайтесь. Но насмешливый взгляд Фортюна остановился на побелевшем от гнева художнике. – Вот и еще один услужливый рыцарь, как вижу! Ваш новый любовник, мадам Катрин? – Прекратите оскорбления! – произнесла она резко. – Отец мой, и вы, мессир ван Эйк, будьте любезны отойти. Повторяю, это касается только меня одной! В ней нарастала ярость, но она унимала ее ценой страшного усилия воли. Она вернулась к носилкам и встала, скрестив руки. – Вы ненавидите меня, Фортюна? Это новость! – Вы думаете? – произнес он. – Для меня это вовсе не новость! Я вас ненавижу с того самого проклятого дня, когда вы дали ему уйти с монахом, вашему супругу, которого вы любили, как сами же утверждали. – Я подчинилась его приказу. Он так хотел! – Если бы вы его любили, вы оставили бы его силой! Если бы вы его любили, вы бы увезли его в какое-нибудь имение, ухаживали бы за ним и умерли сами от его болезни… – Не вам судить о моем поведении! У меня был сын, и его отец потребовал, чтобы я осталась при нем! – Может быть, тоже из послушания вашему мужу вы утешились в объятиях господина де Брезе и отправили его разбить сердце мадам Изабелле… и сердце мессира Арно, а потом еще вышли за него замуж? – Это же ложь! Я остаюсь мадам де Монсальви и запрещаю кому бы то ни было в этом сомневаться! Мессир де Брезе принял свои помыслы и желания за реальность. У вас есть еще что-нибудь, в чем вы могли бы меня упрекнуть? Они забыли об осторожности, и их голоса звучали все громче. Приор решил вмешаться: – Дочь моя! Может быть, вы предпочтете закончить этот спор в спокойной обстановке? Я прикажу отвести вас в капитульский зал вместе с этим человеком… Но она отказалась. – Бесполезно, отец мой! Все, что я могу сказать, может слышать весь мир, ибо мне не в чем себя упрекнуть! Ну что, Фортюна, – опять заговорила она, – я жду! У вас еще есть что мне сказать? Глухим и тихим голосом, с едва сдерживаемой ненавистью оруженосец Арно бросил: – И что же только он вытерпел из-за вас! Знаете ли вы, какую пытку он вынес со дня, когда вы его бросили? Дни без надежды, ночи без сна, с чудовищной мыслью, что он заживо гниет! Он был моим хозяином, самым смелым и благородным из рыцарей! – Вы что, собираетесь рассказать мне о добродетелях человека, которого я люблю? – Которого вы любите? – усмехнулся Фортюна. – Рассказывайте это другим! – А почему же я здесь? Вы разве не поняли, что я ищу его? Фортюна посмотрел Катрин прямо в лицо и внезапно рассмеялся. Этот смех был оскорбительнее ругательств, он показал полную меру ненависти, которую питал к ней гасконец. – Ну что же, ищите, прекрасная дама! Он потерян для вас… потерян навсегда! Слышите: потерян! Он прокричал слово, словно боялся, что Катрин не почувствует всего безысходного его значения. – Он… умер! – произнесла она бесцветным голосом. Но Фортюна опять разразился смехом. – Умер? Ошибаетесь, мадам Катрин! Он выздоровел… – Выздоровел? Боже правый! Святой Иаков совершил чудо! Ее переполняла радость, но гасконец поспешил опровергнуть ее мысль. – Никакого чуда не было; я чту монсеньора святого Иакова, но должен признать, что он не внял молитвам мессира Арно. Зачем ему было это делать, впрочем? Мессир Арно не был болен проказой! – Не был болен… проказой? – пролепетала Катрин. – Но… – Вы просто ошиблись, как и все прочие… Когда мы ушли из Компостела, мессир Арно считал себя прокаженным. Он потерял надежду… Хотел умереть, но не хотел умереть просто так. «Мавры все еще не оставили Гранады, и кастильские рыцари сражаются с ними, – сказал он мне. – Вот туда я и пойду! Бог отказал мне в излечении, но он, конечно, позволит мне умереть в схватке с неверными!» Тогда мы отправились к югу. Мы прошли горы, засушливые земли, пустыни… и прибыли в город, который называется Толедо… Там все и случилось!.. Фортюна подождал немного, наслаждаясь нетерпением Катрин. – Что случилось? – спросила она сухо. – Ну давай! Говори! – А, вам не терпится узнать? Однако, клянусь, с этим вам не стоит спешить. Так вот, когда мы прибыли в город на холме, мы застали там шествие посла Гранады, возвращавшегося к себе в страну после встречи с королем Хуаном Кастильским. – Боже мой! Мой супруг попался в руки неверных! И ты смеешь радоваться? – Есть разные способы попасть в плен, – заметил Фортюна с хитрым видом. – Тот, что выпал на долю мессира Арно, не заключает в себе ничего неприятного… Вдруг гасконец сел и вскинул на Катрин горящий взгляд, а потом произнес с победным видом: – Послом была женщина, мадам Катрин, принцесса, родная сестра правителя Гранады… И она прекраснее светлого дня! Никогда мои глаза не любовались на такое ослепительное создание! Впрочем, и глаза мессира Арно тоже! – Что ты хочешь сказать? – спросила Катрин, и внезапно у нее пересохло в горле. – Вы не понимаете? Зачем же мессиру Арно отказываться от любви самой прекрасной из принцесс, когда его собственная жена бросила его ради другого? Он был волен любить, тем более что благодарность примешивалась у него к восхищению. – Благодарность? – Врачу принцессы понадобилось всего три дня, чтобы вылечить мессира Арно! У него не было проказы, я уже вам сказал, у него была другая болезнь, легко излечимая, дикарское название которой я забыл! Но теперь мессир Арно вылечился, он счастлив… а вы потеряли его навсегда! Наступила тишина, ужасная, полная, словно все люди, из которых большая часть ее вовсе не знали, прислушивались к биению сердца Катрин. А она тоже прислушивалась к тому, как медленно и исподволь в ее сердце прокладывали себе дорогу мука и ревность… У нее возникло впечатление, что ее опутали скользкие, омерзительные путы, от которых никак нельзя отделаться. В мозгу возникло невыносимое видение: Арно в объятиях другой!.. Ей вдруг захотелось кричать, выть, чтобы как-то облегчить жестокую муку ревности. Она хотела закрыть глаза, но из гордости удержалась от этого. Вперив в гасконца горящий взгляд, Катрин прорычала: |