Книга Слепой. Тост за победу, страница 63 – Андрей Воронин

Глеб в недоумении пожал плечами. Он решительно не понимал, о чем идет речь.

— Ты хоть знаешь, кто вчера явился к тебе в гости на хутор? — поинтересовался Федор Филиппович.

— Никак нет, — был ответ.

— Так вот, слушай по порядку. Первый эпизод, ну, тот, который с почтальоном. В главной роли — майор ФСБ, сотрудник Службы специальных операций Трусов Сергей Витальевич.

В подтверждение своих слов генерал вынул из папки и положил на столе перед Глебом фото из личного дела. Слепой легко узнал этого простаковатого на вид мужичка.

— Поехали дальше, — продолжал Потапчук. — Эпизод два — молоковоз с напалмом. Исполнитель главной роли, а, похоже, еще и автор сценария — бывший сотрудник подразделения «Вымпел» Тумеля Иван Ильич. Огромный опыт диверсионной деятельности, доложу я вам!

— Никак еще с советских времен?

— Совершенно верно! А статисты-«молоковозчики» — ребята помоложе, действующие сотрудники управления «В». Зовут их… Ну да ладно, не будем о них для экономии времени. Лучше обрати внимание на этого персонажа.

Перед Глебом легла очередная фотография. Уже само лицо этого человека говорило о том, что от него не следует ждать ничего хорошего.

— Это Ивченко Степан Павлович, фигура нам небезызвестная. Еще при генсеках использовался для спецпоручений… ну, ты понимаешь, какого рода. Очень хорошо себя зарекомендовал в этом деле. Одна беда — слишком уж много крови он всегда оставлял. Начальству часто приходилось отдуваться. Но потом ему надоело, и оно списало Степана в утиль. О том, чем он занимался в последние годы, мы не знали. Однако, разумеется, догадывались. Хотя в поле нашего зрения он как-то не попадал.

— М-да, хорошая компания, — Слепой был действительно удивлен.

Еще вчера он понял, что имеет дело с профи высшего пилотажа. Но даже не мог предположить, что все они — его коллеги. Бывшие и… не только бывшие.

— Ну а теперь, дорогой ты мой, мы перейдем к главной фигуре, — торжественно продолжал Потапчук. — Режиссер, продюсер и так далее. Тот человек, который смог сколотить этот костяк из профессионалов и подарить московским ментам пару великолепных жирных глухарей. Впрочем, это не единственная его заслуга. Далеко не единственная!

— Не томите меня, Федор Филиппович.

— Ну, Глебушка, ты как, хорошо сидишь? — осведомился генерал.

— Да, очень хорошо. Могу, для верности, еще и облокотиться на стол.

— Думаю, не помешает. Лучше, друг мой, предпринять эту меру предосторожности. Потому что… ну, впрочем, гляди сам.

Он вынул из папки очередную фотографию и положил ее перед Сиверовым.

На Глеба смотрело обезображенное лицо усатого мужчины. Под правым глазом у него была огромная гематома, у носа застыла струйка спекшейся крови. Слепой понял, что это фото — уже посмертное. И, видимо, смерть была тяжелой.

— Узнаешь? — спросил генерал.

Вопрос был риторическим. Разумеется, он узнал. И в этот момент челюсть Глеба действительно отвисла.

В его сознании снова промелькнул туповатый и улыбчивый завхоз Никитыч. Тот, который часто брал отгулы, для того чтобы залатать своей теще крышу.

— Да, друг, именно так! — кивнул головой Потапчук. — Как говорится, невероятное рядом.

Слепой все еще не мог поверить в то, что этот Никитыч смог мастерски провернуть целую серию убийств. Но генерал не дал своему коллеге опомниться.

— Кстати, а знаешь, какая партийная кличка была у нашего завхоза? Никогда бы не догадался.

Глеб уже начал догадываться, но все же счел за лучшее промолчать. Слишком уж эта догадка казалась невероятной.

— Да, мой друг. Судя по выражению твоего лица, ты мыслишь в правильном направлении, — от Потапчука нельзя было утаить даже мыслей. — Это действительно Фред. Тот самый, за которым мы с тобой так безуспешно охотились.

— То есть эти два совершенно разных дела вдруг сошлись? — удивился Слепой. — Но… как? Где же тут точки соприкосновения?

— Это, дорогой мой, вопрос пока даже и для меня, — Потапчук задумчиво почесал затылок. — Но факт остается фактом. Мы еще вчера ночью занялись интенсивной разработкой этого типа, и в итоге аналитики идентифицировали его с Фредом почти со стопроцентной уверенностью.

— Значит, Фреду зачем-то понадобился этот шут Правдин? — заключил Слепой. — И остается только узнать, зачем именно.

— Совершенно верно, — кивнул головой Потапчук. — Ты совершенно правильно мыслишь.

— А что если поинтересоваться у самого Правдина? — предложил Глеб. — Теперь он уже лишен могущественной опеки. И, значит, может быть более разговорчив.

— Не думаю, что он нам сильно поможет. Скорее всего, этот тип действует совершенно вслепую. Он просто выполняет указания и, к тому же, преследует в этой игре свои цели.

— Ну а вдруг? Хоть какой-нибудь намек.

— Вряд ли, — покачал головой Потапчук. — Впрочем, не будем спорить. Сейчас ты сам в этом убедишься. За Правдиным я уже отправил ребят и жду их с минуты на минуту. Так что даже обедом тебя угостить не получится, ты уж извини.

— Ладно, придется попоститься, — сказал Слепой, вынимая из пачки сигарету. — Может, кондишн включите, а то надымим мы у вас?

— Да на здоровье! — Потапчук щелкнул пультом и сразу задумался о чем-то своем.

И вдруг Глеба как будто ударила молния. Кондиционер! Да как же он раньше-то не догадался?

— Федор Филиппович, а вы не задумывались о том, почему они моментально узнавали о наших планах? — вдруг спросил он. — Сначала об операции в Сомали, потом — в Берлине… Ну, и так далее.

Потапчук оперся на локти и пристально взглянул ему прямо в глаза:

— Дорогой Глеб, я думал об этом не одну ночь напролет. Более того, мы тщательно отработали все варианты возникновения утечки. Над этой проблемой трудилась целая группа квалифицированных специалистов. И если ты скажешь, что знаешь ответ, то… я тебе просто не поверю. Так что лучше…

— Федор Филиппович, а можно мне отвертку? — перебил его Глеб. — Самую обычную, крестовидную.

Искать отвертку в этом специфическом заведении пришлось довольно долго. В итоге кто-то из сотрудников сбегал к своей машине за ремнабором.

Слепой выключил кондиционер, выдернул шнур из розетки и снял кожух. Специалист в области прослушки, как раз подоспевший на огонек, тут же обнаружил крохотный жучок, притаившийся в уголке.

Потапчук вспомнил, как часто в его кабинет заглядывал завхоз Никитыч. Как долго он суетился возле кондиционера, пытаясь его отремонтировать. Вспомнил он и себя, уже немолодого мужчину, изнывавшего от жары.

Завхоз возился долго, и Потапчук в один прекрасный момент вышел в приемную, чтобы хоть немного перевести дух.

Генерал бегло проанализировал события прошедших недель и быстро пришел к выводу, что успешно проходили только те операции, которые не планировались и не обсуждались вслух в его кабинете.