Книга Игра без козырей, страница 18 – Дик Фрэнсис

— Тогда дай мне работу.

— А-а, сейчас. — Она задумалась. — Ты мог бы... — начала она и замолчала. — Хотя нет... Скорее всего нет. Пусть лучше Чико поедет в Лембурн, там тренер хочет проверить одного подозрительного конюха...

— А для меня ничего нет?

— Э-э... Понимаешь... нет, ничего нет, — ответила Долли. Это «нет» она уже говорила прежде сотни раз. И ни разу не сказала «да».

Я состроил ей гримасу, придвинул к себе телефон, нажал нужную кнопку и попал в приемную Рэднора.

— Джоанн? Это Сид Холли. Да... вернулся из ниоткуда. Шеф занят? Я хотел бы переброситься с ним парой слов.

— Тише! Великое мгновение, — провозгласил Чико.

— Сейчас у него клиентка, — ответила Джоанн. — Когда она уйдет, я спрошу и перезвоню вам.

— Хорошо. — Я положил трубку.

Долли вскинула брови. Как руководитель отдела она была моим непосредственным начальником, и, попросив о встрече с Рэднором, минуя ее, я пренебрег правилами субординации. Но я был уверен, что Долли по прямому указанию Рэднора ни разу не дала мне задания. Если я хочу открыть шлюзы, то надо самому пойти и поднять заслонки. Или я так и буду сидеть на углу стола до старости.

— Долли, любовь моя, мне надоело болтать ногами, сидя на столе, даже таком гостеприимном, как твой. Хотя вид отсюда восхитительный.

Долли обычно носила блузки с глубоким треугольным вырезом, и сейчас на ней была кремовая шелковая блузка с вырезом настолько глубоким, что, будь на ее месте молоденькая девушка, в отделе скачек вспыхнул бы бунт. Но и у Долли это выглядело очень привлекательно. Природа щедро одарила ее своей милостью.

— Хочешь распрощаться? — Чико быстро сообразил, зачем я иду к шефу.

— Все зависит от него. Он и сам может вышвырнуть меня.

В отделе все задумались и замолчали. Они знали, как мало я делаю для агентства и это меня устраивает. Долли отвела глаза в сторону, что не очень обнадежило.

С шумом появился рассыльный Джонс с подносом безупречных чайников без сколотой эмали. Грубый, своевольный, черствый, в свои шестнадцать лет он был, наверно, лучшим рассыльным в Лондоне. Густые волосы доходили ему до плеч — волнистые и очень чистые. Он стригся в дорогой парикмахерской, и беспорядочная копна волос на самом деле была стильной прической, которая сзади делала его похожим на девушку, что Джонса вовсе не трогало. Половину своей зарплаты и все воскресенья он тратил в увеселительных заведениях, а вторую половину и будние ночи отводил охоте на девушек. Судя по его рассказам, охота часто бывала удачной. Но ни одна девушка ни разу не появилась в офисе, чтобы подтвердить его версию.

Под его розовой рубашкой билось каменное сердце, на лице под стильной прической постоянно блуждал вопрос: «Ну и что?» Но благодаря тому, что это забавное, честолюбивое, антиобщественное создание всегда приходило на работу раньше положенного времени, чтобы подготовиться к дневным заданиям, они нашел меня раньше, чем я умер. Из этого факта при желании можно было вывести какую-нибудь мораль.

— Вижу, труп вернулся. — Джонс окинул меня взглядом.

— Благодаря тебе, — лениво пробормотал я. Но он понял, что я имел в виду. Впрочем, ему было наплевать.

— Твоя кровь и всякая всячина просочилась сквозь щели в линолеуме и пропитала дерево под ним. Шеф беспокоился, не начнет ли оно гнить и не покроется ли плесенью, — сообщил Джонс.

— Джонс, — возмутилась Долли, — убирайся к черту или заткнись!

У нее на столе зазвонил телефон. Она подняла трубку, выслушала, посмотрела на меня и сказала:

— Хорошо. Шеф хочет тебя видеть. Прямо сейчас.

— Прощальный привет? — с интересом спросил Джонс.

— Не суй нос не в свое дело, — рассердился Чико.

— А пошел ты знаешь куда...

Я, улыбаясь, вышел. Долли в который раз принялась разнимать сцепившихся Чико и Джонса. Это у них было своего рода утренней зарядкой. Внизу я пересек холл, миновал маленькую приемную Джоанн и вошел в кабинет Рэднора.

Он стоял у окна и наблюдал за движением на Кромвель-роуд. Комната, в которой клиенты излагали свои проблемы, располагала к покою и размышлениям: стены в мягких серых тонах, шторы и ковры — в темно-красных, удобные глубокие кресла, возле них столики с пепельницами, картины, вазы с цветами. Если бы не маленький письменный стол Рэднора, стоявший в углу, кабинет ничем не отличался бы от обыкновенной гостиной. Все считали, что Рэднор купил обстановку этой комнаты вместе с домом — настолько она соответствовала представлению об изящном городском здании конца викторианской эпохи. У Рэднора была теория, что в мирной атмосфере люди меньше искажают и преувеличивают факты, чем в официальном строгом кабинете.

— Входи, Сид, — пригласил он, обернувшись.

Я подошел к нему. Мы пожали друг другу руки.

— Ты уверен, что совсем поправился? Тебе потребовалось меньше времени, чем я ожидал. Хотя, зная тебя... — Он чуть улыбнулся, изучая меня взглядом.

Я заверил его, что чувствую себя хорошо. Он сделал несколько замечаний о погоде, запарке в агентстве, политическом положении и наконец подошел к теме, которая, как мы оба знали, была главной.

— Итак, Сид, полагаю, теперь тебе надо немного оглядеться!

«Лучше сразу внести ясность», — подумал я.

— Если я хотел бы остаться здесь...

— Если? — Он едва заметно покачал головой.

— Если на других условиях, я согласен.

— Мне очень жаль, что ничего не получилось. — В его голосе слышалось искреннее сожаление, но легче от этого не стало.

— В течение двух лет вы ни за что платили мне жалованье, — осторожно начал я. — Теперь дайте мне шанс отработать то, что я получил. По правде говоря, я не хочу от вас уходить.

Он насторожился, как пойнтер, почуявший след, но ничего не сказал. Я продолжал:

— Я готов служить у вас даром, но только если работа будет настоящая. Я не могу больше протирать стулья, это доведет меня до сумасшествия.

Он окинул меня тяжелым взглядом и вздохнул.

— Слава богу, наконец-то, — проговорил он. — Понадобилась пуля, чтобы это произошло.

— Что вы имеете в виду?

— Сид, ты когда-нибудь видел, как просыпается зомби?

— Нет, — пробормотал я. — Это выглядело так ужасно?

Он пожал плечами.

— Не забывай, я видел, как ты проводил скачки. Ведь там всегда заметно, как из души наездника уходит огонь. Так вот, у нас в агентстве все это время вместо тебя работала куча пепла, перемещавшаяся с места на место. Вот и все.

— Тогда считайте меня ожившим, — усмехнулся я. — И я принес загадку, которую очень хотел бы разгадать.

— Длинная история?

— Да, довольно длинная.