Онлайн книга «Дорога скорби»
— Ваш владелец, лорд Тилпит, — сказал я. — Вы когда-либо видели его? — Да, — озадаченно проговорила она. — Он бывает в редакции на рождественских вечеринках. Пожимает всем руки. — Что он собой представляет? — То есть как он выглядит? — Для начала. — Он очень высокий. Светло-каштановые волосы. — Негусто, — сказал я, когда она замолчала. — Я же не встречаюсь с ним каждый день. — Вот только он сжигает святых, — заметил я. После короткого молчания она сказала: — На этот раз ресторан ваш. Я улыбнулся. — Исходит ли от лорда Тилпита ощущение властности? — спросил я. Ощущается ли его влияние на людей? — Да нет. — Может ли кто-нибудь физически трепетать перед ним? — Нет. — Судя по ее голосу, она сочла эту мысль смешной. — Так все его влияние — экономическое? — Полагаю, что да. — А ему самому никто не внушает трепет? — Не знаю. А почему вы спрашиваете? — Этот человек уже несколько месяцев заставляет свою газету... ну... уничтожать меня. Вы должны признать, что я могу интересоваться им. — Но вы же не уничтожены. По крайней мере, не выглядите уничтоженным. Все равно ваша бывшая жена сказала, что это невозможно. — Что невозможно? — Это... — Говорите. — Сбить вас с ног. Заставить просить пощады. Я молчал. — Ваша жена все еще любит вас. — Нет, больше не любит. — Я специалист по бывшим женам, — сказала Индия. — Обманутые жены, брошенные любовницы, злобные женщины, охотницы за деньгами. Женщины, желающие мести, женщины с разбитым сердцем. Я знаю этот сценарий. Дженни сказала, что не смогла жить в вашем чистилище, но, когда я предположила, что вы были эгоистичной скотиной, она бросилась вас защищать, как тигрица. О Господи, подумал я. Через шесть лет тот же самый нож может поразить нас обоих. — Сид? — Да. — Вы все еще любите ее? — Мы не можем вернуться назад, — сказал я спокойным голосом. — И не хотим возвращаться. Я жалею об этом. Но все наконец прошло. У нее хороший муж, и она счастлива. — Я видела ее нового мужа, — сказала Индия. — Приятный мужчина. — Да. А как насчет вашего бывшего мужа? — Меня погубила его внешность. Оказалось, что ему нужна любящая его машина для работы по дому. Сказке конец. — Его фамилия Кэткарт? — Нет, Паттерсон. Улыбаясь про себя, я сказал: — Вы не дадите мне свой телефон? — Да, — ответила она и продиктовала номер. — Ресторан на Кенсингтон-плейс. В восемь часов. — Я приду. Прошло уже пять дней, как Гордон Квинт сломал мне локтевую кость. Приступы боли сделались слабее и реже. Отчасти потому, что привыкаешь все делать наименее болезненным способом, отчасти потому, что концы кости начали срастаться. На месте перелома первой нарастает мягкая соединительная ткань, на восьмой день она начинает твердеть, а еще через неделю все заживает. Серьезные неприятности доставляет только перелом со смещением осколков, но у меня его не было. Когда я был жокеем, простые переломы дважды в год были делом привычным. Во время скачки с препятствиями случается падать на плечо, часто на скорости тридцать миль в час, и в свое время я ломал ключицы шесть раз с каждой стороны — и только один раз было совсем уж плохо. У одних жокеев кости крепче, чем у других, но я не знаю никого, чья карьера обошлась бы без травм. Так или иначе, утром в субботу понедельничный перелом уже не доставлял мне особого беспокойства. В сумку я положил зарядное устройство, умывальные принадлежности, запасную рубашку, деловой костюм и туфли. Надел же я спортивный костюм, белую рубашку и кроссовки. В поясной сумке у меня были деньги и кредитная карточка, в кармане — связка ключей с брелоком-зажигалкой. Три ключа были от машины и дверей квартиры. Три других, на вид очень простых, могли открыть любой несложный замок независимо от желания хозяев. Мой старый наставник заставлял меня тренироваться, пока я не научился делать это быстро. Еще он показал мне, как открывать кодовые замки кейсов — этим методом пользуются воры в аэропортах. Я расплатился в отеле и поехал обратно во Фродшем, где поставил машину у обочины, неподалеку от ворот «Топлайн фудс». Как и раньше, ворота были широко открыты и никто из проходящих в них не привлекал внимания охранника. На самом деле казалось, что ни у кого нет там особых дел, и машин на стоянке было меньше, чем вчера. Так было до тех пор, пока точно в одиннадцать часов не прибыла обещанная съемочная группа. Когда из двадцати автобусов и личных машин высыпала толпа целеустремленных людей с пропусками на груди и они начали разгружать и тащить куда-то камеры и прочее оборудование, я выбрался из машины и нацепил плохо сидящую коричневую спецовку с идентификационной карточкой. Я запер в багажнике свою сумку и сотовый телефон, вытащив из него SIM-карту, которую я тоже спрятал в пояс. "Заведите привычку вынимать SIM-карту, — посоветовал мне продавец. — Тогда, если у вас украдут телефон, вор не сможет им пользоваться". «Отлично», — сказал я. Я завел машину, не торопясь въехал в ворота, обогнул автобусы и остановился прямо за ними, рядом с разгрузочными площадками. Суббота там или нет, но немногочисленные рабочие в коричневых спецовках были заняты на подъемниках, и я миновал их, бросив на ходу «привет», как будто был одним из них. Никто мне не ответил, не посмотрел и не задержал. Внутри я поднялся по той лестнице, по которой спускался вместе с Вилли Паротом, и, когда я добрался до нужного уровня, прошел по галерее до его кабинета. Стеклянная дверь была заперта, внутри никого не было. Лопасти в чанах были неподвижны. Никакого вчерашнего шума и почти никаких запахов. Вместо этого внизу были расставлены камеры и распоряжался сам Оуэн Йоркшир, который указывал специалистам, как им делать свое дело. Он был слишком занят, чтобы посмотреть вверх. Я прошел дальше по галерее до выхода на пожарную лестницу. На ночь ее закрывают, говорил Вилли. Днем она открыта. С благодарностью я наконец ступил на роскошный ковер. Там измеряли углы и двигали горшки с цветами трое человек из съемочной группы. Чертыхаясь про себя, я пошел к лифту, миновав по дороге открытую дверь «Связей с покупателями». Марши Роуз не было. Направо от лифта находилась дверь с табличкой «Менеджер А. Доув». Оглянувшись, я увидел все ту же группу ассистентов операторов. Мне они здесь были совершенно ни к чему. Я вернулся к лифту и, чтобы скоротать время, открыл ближайшую дверь, которая, как я и надеялся, вела к пожарной лестнице. |