Книга Испытай себя, страница 22 – Дик Фрэнсис

— Ему нечего там было делать, — примирительно изрек Гарри.

— Олимпия умерла на его половине дома, — возразил Льюис. — Он тоже является заинтересованным лицом.

Нолан, опять же сдабривая, причем весьма щедро, свою мысль какими-то анально-генитальными изысками, напомнил, что Тремьен тоже не оказал ему поддержки.

— Они были заняты, — улыбнувшись, ответила Мэкки. — Как вам известно, оба работают.

— Хочешь сказать, что мы нет? — ерническим тоном переспросил Льюис.

— Хочу сказать, что ты можешь считать все, что угодно, — вздохнула Мэкки и, обращаясь ко мне, добавила: — Вы приехали на машине Тремьена?

— Нет, добрался пешком.

— О, тогда… подвезти вас до дома?

Я поблагодарил, выразив согласие. Гарри вышел проводить нас.

— Вот ваша одежда, — он протянул мне пакет. — Не знаю, как вас и благодарить.

— Всегда к вашим услугам.

— Грешно злоупотреблять.

Мы обменялись быстрыми взглядами, в которых читалось взаимное уважение, предваряющее начало дружбы, и я подумал, почему из них всех Гарри наименее озабочен тем, очутится ли Нолан за решеткой или нет.

— Он не всегда такой, — начала разговор Мэкки, когда мы отъехали. — Я имею в виду Нолана. Он может быть обаятельным и веселым. Или, вернее сказать, был таким до всей этой истории.

— В сегодняшней газете я прочитал, что вы были с ним помолвлены.

— Да, была. В течение трех месяцев. Пять лет тому назад.

— Что же произошло?

— Мы встретились на Охотничьем балу. К тому времени я уже знала, кто он. Врат Фионы, жокей-любитель. Это было какое-то наваждение. Я с детства любила лошадей — еще не научилась ходить, а уже каталась на пони. А тут жокей-любитель! Познакомились, я рассказала ему, что иногда остаюсь у Фионы. Мы провели вместе весь вечер и… и… всю ночь. Это случилось как-то неожиданно, молниеносно. Не говорите Перкину. Интересно, почему иногда совершенно незнакомым людям выбалтываешь то, что скрываешь даже от близких и вообще от кого бы то ни было. Извините, забудем этот разговор.

— Гм, — пробормотал я, — а что произошло, когда вы проснулись?

— Все это потом закрутилось, как в американских горках. Каждую свободную минуту мы проводили вдвоем. Через две недели он попросил моей руки, и я согласилась. Какое это было блаженство. Я не чувствовала под собой ног. Бегала смотреть скачки, в которых он участвовал… Нолан околдовал меня, говорил, что я приношу ему удачу.

Мэкки замолчала, на губах ее играла улыбка.

— А что потом?

— Сезон скачек закончился, и мы начали планировать наше бракосочетание… Даже не знаю, как сказать… Может быть, мы надоели друг другу. Не помню, когда я осознала, что все это ошибка. Нолан сделался раздражительным. Вспышки гнева, какая-то злость. И вот в один прекрасный день я сказала: «Ничего у нас не получится», он согласился: «Именно так». Мы обнялись напоследок, выдавили по слезе, и я вернула ему кольцо.

— Вам повезло, — заключил я.

— Да, а что вы под этим подразумеваете?

— Выбрались из этой помолвки без драчливого супружества и омерзительной процедуры развода.

— Здесь вы правы.

Мы подъехали к усадьбе Тремьена, и Мэкки притормозила у стоянки.

— С тех пор мы не перестали быть друзьями. Перкину это создает определенный дискомфорт. Видите ли, Нолан блестящий и бесстрашный наездник. Перкину до него далеко. Поэтому, когда мы одни, то стараемся избегать разговоров о лошадях. В этом есть смысл, поверьте. Я говорю Перкину, что ему следует быть благодарным Нолану — ведь он отпустил меня и теперь я принадлежу только тебе. Однако эти мои увещевания вряд ли облегчают его душу.

Она вздохнула, отстегнула ремень безопасности и открыла дверцу.

— Послушайте, вы мне нравитесь, но Перкин очень подвержен чувству ревности.

— Постараюсь поменьше обращать на вас внимания, — пообещал я.

На губах ее заиграла откровенная улыбка.

— Оттенок старомодных формальностей никогда не подводил. — Она повернулась, чтобы уйти, но затем вновь обратилась ко мне. — Я пройду через наш вход, вход в нашу половину дома, мою и Перкина. Посмотрю, как он там. Пора ему уже прекратить работать. Не исключено, что мы нагрянем к вам немного выпить. Такое часто случается в это время дня.

— Прекрасно.

Она кивнула и шмыгнула в дверь.

Я же повернулся и пошел на половину Тремьена, причем очутился у входа так быстро, будто в этой усадьбе и родился, а не мерз еще вчера утром на чердаке тетушки моего друга.

В семейной комнате я застал Тремьена, который уже разжег камин и наполнил свой стакан джином с тоником. Блики света от полыхающего огня отражались на его лице — Тремьен бесстрастно выслушивал отчеты о результатах процесса над Ноланом.

— Виновен, но не наказан, — наконец сделал он свое заключение. — Удалось выскользнуть. Не он первый, не он последний.

— Подлежит ли вина безусловному наказанию? — спросил я.

— Этот вопрос касается моих оценок личности вообще?

— Думаю, что да.

— В любом случае на этот вопрос невозможно ответить. Что же до моей оценки этого конкретного дела, то мой ответ таков: «Я не знаю».

Он повернулся и подтолкнул ногой полено глубже в камин:

— Наливайте себе, не стесняйтесь.

— Благодарю. Мэкки сказала мне, что они зайдут.

Тремьен кивнул — он явно в этом не сомневался, и действительно, вскоре, когда я раздумывал, что предпочтительнее — джин или виски (и то и другое я недолюбливал), в дверях центрального входа появились Мэкки и Перкин.

Перкин сразу решил для себя проблему выпивки — он прошествовал на кухню и вернулся со стаканом кока-колы.

— А что вы предпочитаете? — обратилась ко мне Мэкки, доливая тоник в свой стакан с джином.

Моя нерешительность в выборе напитков явно бросалась в глаза.

— Думаю, вино. Желательно красное.

— В конторе должно быть. Тремьен держит его для владельцев лошадей — на тот случай, когда они приходят полюбоваться на свою собственность. Сейчас я принесу.

Не дожидаясь ответа, Мэкки исчезла в дверях и вскоре вернулась с емкостью, по форме напоминающей бутылку из-под бордо, и с внушительных размеров штопором.

— Это пойло вам нравится? — спросил Тремьен, когда я наконец справился с бутылкой шато кирван.

— Очень, — ответил я, наслаждаясь ароматом, источаемым массивной пробкой.

— Фруктовый сок, насколько я понимаю. Если вам нравится эта водичка, то включите ее в наш закупочный список.

— Закупочный список, — пояснила Мэкки, — это лист бумаги, приколотый к пробковой доске в кухне. Кто делает покупки, тот берет его с собой.